Роман за жизнь, или Секреты из-под занавески

Инна Викторовна Рогачевская, 2018

Семидесятые годы прошлого столетия. Из археологической экспедиции Аркадий возвращается в родной город Одессу. В поезде он встречает друга своего родного дяди, который после смерти родителей заменил ему отца. Савва Лейбович сообщает молодому человеку, что соседи его дядю-папу недавно похоронили. Но Яков Хаймович жив и здоров. На собственных «похоронах» старый портной знакомится с известным в Одессе вором Жорой-Ручник. С этого дня жизнь старика превращается в сплошное приключение. В старом одесском дворе жизнь, как на раскрытой ладони. Соседи все знают друг о друге. И, тем не менее, у каждого из них в «шкафу» свой «скелет». Когда тайное становится явным, никогда не угадаешь, чем и как всё закончится.

Глава 4

Аркадий вошел во двор. Здесь, как всегда пахло пригоревшей кашей, жаренными бычками, свежими овощами и красным борщом, заправленным чесноком. Над головой, от балкона к балкону, от окна к окну, тянулись натянутые тетивой бельевые верёвки, увешанные трусами, платьями, штанами, рубахами, разноцветными тряпками и множеством детского белья.

Сегодня здесь было тихо, непривычно тихо.

Он поднял взгляд на знакомые окна. В открытом окне кухни на подоконнике стояли кастрюли.

«Опять не поставил суп в холодильник», — подумал, улыбнувшись.

Он взбежал на второй этаж, подойдя к двери с табличкой «Портной Яков Хаймович Фукс», нажал на кнопку звонка. Дверной звонок не работал, он постучал в дверь кулаком.

— Отец, это я, Аркадий! — крикнул, надеясь, что старик услышит его.

Но дома никого не было. Аркадий спустился во двор. Сел на лавочку, закурил сигарету.

Из окна квартиры первого этажа выглянула соседка.

— Ви кого ищете, гражданин? — спросила, подозрительно разглядывая Аркадия.

— Тётя Фира, вы меня не узнаёте? Я Аркадий Фукс.

— Аркаша? Ой-ой-ой! Соломон — крикнула вглубь квартиры, — Аркаша Фукс приехал!

— Где ты шлялся, дорогой рэбёнок? — спросил Соломон, загребая Аркадия в объятия. — Садись к столу, кушай. Глянь, как исхудал? Если би не рэмень, шо держит штаны, ходил би ты с голым попом! Тётя Фира такой борщ сварила! Ты, когда кушал борщ в последний раз? Улыбаешься. А вообче, когда ты кушал в последний раз?

— В поезде подкрепился, дядя Соломон, — ответил улыбаясь.

— В поезде! Прэдставляю сибе, шо за дрэк(дерьмо) ты там кушал!

Фира, укачав внука, подсела к мужчинам за стол, с улыбкой глядя на Аркадия, который с «треском за ушами» уплетал красный борщ.

— Тётя Фира, дядя Соломон, как отец? Что за ерунда с его похоронами?

— Вей, Аркаша, таки било дело, — прокряхтел Соломон, опуская взгляд в стол.

Фира, виновато пожав плечами, поправила на голове косынку, завязанную узлом на затылке.

— Когда ушла из жизни тётя Ева, хорошая она била женчина, — сказал Соломон, — отцу стало лэбэн из нисхт файн (жизнь не мила, — идиш). Он перэстал брать заказы, больше не хотел шить людЯм одёжу. Целыми днями сидел в сквэре, рассказывая прохожим смешные истории из жизни.

— Смешные истории? — переспросил Аркадий.

— Смешные истории, — кивнул Соломон, закуривая папиросу.

— Соломон, иди во двор, там кури свои вонючие паплиросы, — возмутилась Фира, отмахиваясь от густого дыма. — Дитё в доме маленькое! А ты здесь воняешь!

— Аркашка, пойдём во двор, покурим. Поговорим за жизнь. Здесь, не то шо покурить, дишать не дадут спокойно.

Они вышли во двор, сев на лавку, закурили.

— Аркаша, на Песах (Пасху) приезжали дочери Евы, сёстры твои. Как отец радовался. Помолодел на десять лет! Давно я не видел его таким счастливым! Он тибя ждал к Новому году, а шо ты раньше припёрся?

Аркадий улыбнулся, обняв старого Соломона за плечи!

— Секрет. Хочу обрадовать отца!

— Ой, вей! Какие секрэты в нашем двОре? Тут не успеешь подумать, как Маня уже все знает! Секрэт, скажешь мине тоже. Рассмешил!

— Я поступил в аспирантуру. Получил комнату в общежитие. Остаюсь в Одессе! Буду писать диссертацию. Хватит, помотался по свету!

— А как твои ковирялки? — спросил Соломон.

— Раскопки, — уточнил Аркадий.

— Раскопки, ковирялки одно и тоже.

— Я учиться хочу, дядя Соломон!

— Жениться не собираешься, ученый?

— Над этим я ещё не думал. Успею!

Соломон крякну в ответ.

— А наш Данька женился. В Ростове жену нашёл. Хорошая девочка, сирота. Внука нам с Фирой подарила! Семёном назвали. Очень надеюсь, шо он вирастет умным и красивым, как его мать. Я все не могу понять женчин, — старик перешел на шепот. — Скажи ты мине, как такая красавица и умница, как наша Наташенька, ты ещё её увидишь, могла влюбиться в такого шлимазла, как наш Данька, ты его уже знаешь. Удивляюсь. Она у нас детский врач. Данька при ней взялся за ум. Учиться на инженэра. Пусть сибе учиться на куда хочет, лишь бы Наташа его любила.

— Аркаша у нас есть ключ от вашей квартиры, — сказала Фира, выглянув из окна. — Иди домой, искупайся. Поменяй штаны на свежие бруки, проветри попу. Яков скоро придёт.

— Нет, спасибо, я во дворе посижу! Дядя Соломон, если вы заняты идите по своим делам. Хорошо мне здесь. Соскучился по всему этому, — он обвёл взглядом старый двор.

— Один? — усмехнулся Соломон, — долго один ти не будешь. Наше мэстное ЧК ещё не занюхала, шо ти приехал. Подожди…

— Соломон, кто это рядом с тобой на лавке отдыхает? — раздался голос сверху. — Приезжий? Турыст? — спросила Маня, свешиваясь из окна, поправляя на носу очки. — Квартиру ищите, молодой человек? Вам ближе к морю или рядом с тётей Маней будет хорошо!? Сейчас я вам всё устрою. Не уходите!

— Ну, шо я тибе говорил? Не приезжий это, — крикнул Соломон. — Маня, у тибя пропало зрэние? А шо с нюхом?

— Кто это не признаю никак?

— А ты угадай! — ответил Соломон, улыбаясь Аркадию.

— Нашёл гадалку! Лара, — крикнула в комнату, — погляди, кто рядом с Соломоном на скамейке отдыхает?

Из окна спальни высунулась голова с крупными бигуди на волосах.

— Чтоб я так жила! Мама, это ж Аркашка, собственной персоной!

— Что ты миня путаешь! Аркаша приедет к Новому году! — резонно ответила баба Маня.

— Что он не может приехать к отцу летом?

— Аркаша! — закричала баба Маня. — Это ты или Ларка мине виносит мозг?

— Я, бабушка Маня, я!

— Не уходи! Я спустюсь! Радость-то какая! Валька, Ицики, Софка, Колька, Сара, — закричала на весь двор, — Аркаша Фукс приехал!

Через пятнадцать минут она спустилась во двор. На ней был новый домашний халат. На ногах, вместо старых, стоптанных шлепанцев, новые тапки.

— Шо так долго шла? — спросил Соломон, подвигаясь, давая ей место на лавке.

— Старые шлёпанцы на новые Ларкины тапки меняла, — хохотнула. — Расчувствовал ты миня до слёз! — произнесла, обнимая Аркадия. — Рэбёнок, кушать хочешь?

— Спасибо, я поел. Меня Фира Марковна накормила вкусным борщом. — А где Борис Иванович? — спросил Аркадий.

— Ушел в море с товаричем. Скучно ему на пенсии. Что дома сидеть, миня нервировать? Пусть в море рибу нервирует. Кстати, Аркаша, ты уже слышал эту жуткую историю с похоронами Якова Хаймовича? У миня язык в роте не поворачивается тибе её рассказать.

Соломон и Маня, перебивая друг друга, поведали Аркадию о том, что произошло месяц назад.