Уничтожу тебя, принцесса

Ирина Ирсс, 2023

Арсений Багиров – парень с самой сексуальной ухмылкой и глазами, способными украсть сердце даже снежной королевы. А ещё он тот, кто меня ненавидит.Два года назад он забрал мой первый поцелуй и разбил сердце, когда я узнала, что это всё было ради спора.Я отомстила ему, уверенная, что наши жизни больше не пересекутся никогда. Но вместо этого совершила самую настоящую ошибку. Теперь мы учимся вместе, и он поклялся уничтожить мою жизнь.

Глава 16. Крис

— Ауч! — восклицает Рим, отстраняя от меня плечо, чтобы второй раз по нему не врезала.

— С двумя?! — по новой требую. — Сразу с двумя? Совсем с ума сошёл!

Я всё ещё в ярости, руки сжимаю, удерживаясь, чтобы не взреветь буквально, после того как мои догадки подтвердились. Арс не сам придумал, что я встречаюсь сразу с ними двумя.

— Я… — Рим морщится, пытаясь подобрать слова и поглядывая то на меня, то на дорогу, пока мы едем до обозначенного места, где будем ждать парней. — Я не умышленно, ясно? Так получилось. Слово за слово, я просто не стал отрицать его догадки, — пытается мне объяснить, но меня только хлеще недоумение охватывает.

Он просто не стал отрицать… Уму непостижимо. Я почти жалею, что вообще завела этот разговор.

— Зачем вы вообще с ним пошли разговаривать?

Вот, что для меня непонятно. Я даже и не подумала бы, что в тот момент, когда Кайманов отправил меня в кабинет со словами, чтобы держалась подальше от ринга из-за ближайшего боя, они просто от меня таким образом избавились. Вот же! Аж дыхания не хватает, чтобы разом выдать, как возмущена. Мало того, что обо мне и так все думают, что у меня нет никаких принципов, так теперь ещё и шлюхой оказалась.

— А что надо было сделать? — не отступает Женя, говоря так, точно даже и не жалеет, что всё так получилось. — Какой-то подозрительный тип, который следит за тобой, заявляется к нам в клуб, хватает тебя и лапает, когда ты пытаешься вырваться, и мы должны ему спускать с рук такое поведение? Мы просто его предупредили по-хорошему, чтобы к тебе не подходил, хотя Кай предлагал сразу ноги ему сломать, чтобы больше рядом не тёрся вообще, — объясняет он, а потом словно для себя добавляет: — И что-то я уже сам пожалел, что не послушал его.

А я только головой качаю, до сих пор не веря, что все это прошло мимо меня и тому, с какой безмятежностью рассуждает Женя.

— И это всё из-за того, что он схватил меня? Вы всем будете ноги ломать, кто ко мне приближается?

Женя снова кривится.

— Он следил за тобой, Крис, — повторяет с нажимом, меча в меня осуждающий взгляд, будто я его удивляю своей непосредственностью, когда наконец вслушиваюсь в это слово.

— Что?

— Следил, говорю. Я заметил его, ещё как только мы выехали на трассу. Странный тип на мотоцикле, притянул внимание. А тут минуты не прошло, как он поехал за нами. Потом напротив клуба увидел, стоял откровенно пялился. И тут мне Кай говорит, что вы его провоцировали днём. Мало ли, он какой ненормальный? И это я ещё молчу, что за день до этого он сам нарывался на треке. Может это месть какая, ещё что… Кто, мать его, знает, что у него ну уме с такими выходками? Может Егор когда с его девчонкой переспал, увидел тебя с ним и решил отыграться. Да вариантов множество, Крис.

Множество, бесспорно. А настоящего, слава богу, никто не знает. Но теперь мне понятно, с чего вдруг Егор сам приехал за мной. Почему раздумывал над нашими отношениями…

Господибожемой. Это какой-то бред уже. Прячу лицо в ладони и откидываюсь на сидение, пытаясь всё уложить в голове.

Следил. Арс следил за мной. И об этом скоро узнает Яр…

Всё, это конец.

Чувствую, что машина останавливается, а следом слышу тиканье аварийки, но не спешу открывать глаза. Что дальше то будет…

— Эййй, — тянет Женя мягко, — Крис? Не хочешь поговорить со мной, что происходит?

Я качаю головой. И дело не в моём сопротивлении, всё зашло слишком далеко. Моя ложь. Я втянула в это Егора, который сейчас отдувается за меня на треке. Женя, Серёжа… они все за меня так заступаются, но даже и не догадываются, что меня есть, за что ненавидеть Арсу. Это моя ложь, моя глупость, мои чертовы чувства, — это всё я заварила и продолжаю усугублять.

— Если Егор проиграет, он меня убьёт, — выдаю тихо и безнадёжно.

Что будет, когда вся правда вскроется? Как они на меня потом будут смотреть? Я потеряю самое лучшее, что у меня есть.

Они узнают, что я посадила невиновного человека. Они узнают про мой телефон.

Я снова прячу лицо в ладони, сжаться так хочется и… да, впервые — действительно впервые за долгое-долгое время — разреветься. Просто от одного представления, что я сама виновата в том, что никого не останется.

— Крис, — на мою спину ложится ладонь, голос Жени слишком заботлив, что в очередной раз только волной новой подкатывает пытающихся задушить эмоциями слёз.

Я не заслуживаю всего, что для меня они сделали сегодня.

— Ты меня пугаешь, Кристин, — напряжённо выдаёт Рим, — поговори со мной.

Снова качаю головой и на тяжёлом выдохе наконец открываю глаза. На Женю смотрю, он выглядит встревоженным, но будет ли он так смотреть, когда вскроется правда?

— Нет, всё в порядке, — набираю полную грудь воздуха и кладу ладонь поверх его руки, заглядывая в глаза. — Вы должны забыть о нём, хорошо? Это только между ним и мной. И у меня ситуация на самом деле под контролем, — пытаюсь заверить его, но Женя только хмурится и сердится.

— Я заметил, — кидает сарказмом. — Особенно в тот момент, когда он поставил тебя на кон. Нет, девочка, прости, но это полный залёт.

— Потому что он знал, что я куплюсь на это, — продолжаю стоять на своём. Сама ведь это сейчас понимаю. Арс просто знал, на что нажать. Приходится говорить правду и признавать свои ошибки, но я уже усвоила, что лучше так, чем доводить до сегодняшней ситуации. — И не прогадал. А я совершила ошибку, что втянула Егора, ответила сегодня за него. Я должна была его послать, вот и всё, тогда бы Егор не участвовал ни в какой гонке.

Рим не может не признать, что говорю разумные вещи, но он всё равно со мной не согласен.

— Да без разницы, Крис, кто виноват, это не отменит того, что тебя трогать никому нельзя. Думаешь, мы все такие белые и пушистые? Возьми того же Кайманова, когда он не нарывался на проблемы? Да и сейчас, вообще-то он отдувается за свой косяк, нечего было спать с нашей администраторшей, — говорит Женя, а я хмурюсь, пытаясь понять, про кого именно он говорит. — Вообще, девяносто процентов проблем Егора, что он вечно спит не с теми девицами, а потом заявляются их парни… — тут Рим качает головой, — в общем, Крис, гонка у Егора так и так бы была, так что, если он проиграет тачку, то он ее проиграет из-за себя. А то, что этот парень откровенно нарывается, дураку понятно, и надо что-то с этим решать, — вновь возвращается Женя к теме Арса, и пусть мне несколько легче, после его слов, всё равно упёрто качаю головой.

— Пока что не надо, — снова прошу. — Хотя бы дайте мне время самой всё решить.

— А если…

— Не если, — не даю ему вставить. — В противном случае, сразу же позвоню Яру. — Женя не выглядит убежденным, и тогда я добавляю то, что делаю очень редко, потому что всегда выполняю: — Обещаю. Если он зайдёт слишком далеко или будет угрожать реальная опасность, я всё расскажу Яру.

Наши лица подсвечивают фары, подъехавшего автомобиля, затем второго. Это парни, а Женя всё ещё смотрит на меня с сомнением.

— Пожалуйста, — прошу его, что тоже делаю обычно в самом крайнем случае, и он наконец соглашается.

— Сразу же, Крис, — предупреждает Рим, прежде чем выйти из машины.

А когда я выхожу, тут же догадываюсь по мрачности лица Егора исход заезда.

Он проиграл.

Стараюсь не подавать вида, что меня это волнует, становясь рядом с Женей. Егор садится на капот, Ковальчук тоже устраивается рядом, и оба смотрят на меня.

— Объяснишь, что это было? — спрашивает меня Кайманов. — А то я первый раз видел, чтобы так злились, выигрывая тачку. Вот друг его радовался, а этот… — Егор обводит взглядом тёмную трассу, явно выражая, что не знает, как подобрать слов. Мы стоим у поворота на наш посёлок, ночь глубокая, а я даже во тьме вижу с каким напором смотрит на меня он. — Может всё-таки уже поговорим?

Если бы я ещё знала, что сказать.

— Это… — пытаюсь начать, когда Женя забирает всё самое сложное на себя.

— Потом всё расскажу, — выступает он за меня, хотя и взгляд такой бросает, будто берет с меня обещания, что ему не придётся об этом пожалеть.

— Опять надумал что-то умное, Наполеон? — подстёбывает Рима Егор.

Он всегда так делает, когда пытается его разозлить, потому что Женю обычно очень сложно вывести из себя. Не то чтобы это вообще советовалось делать.

— Катись к черту, придурок, — отбивает Женя спокойно, и Кайманов усмехается.

Он и правда не выглядит расстроенным проигрышу, однако, когда заостряет свой взгляд на мне, подозрение снова захватывает его глаза.

— Что бы ни происходило, Крис, это так и так вскроется, и нам бы не помешало знать это прежде, чем оно шмальнет, — говорит он, показывая, что понимает, что Рим прикрыл меня. — И это я ещё молчу, что будет с тобой, когда Яр обо всём узнает на треке, а не от тебя. Так что, подумай хорошо, хочешь ли ты его так злить или нет. — А потом поднимается, делая вид, что ничего такого и не произошло. — Ты с Римом или со мной домой? — спрашивает меня.

Я выбираю Женю, Егор с Серёжей сразу куда-то едут, бросая Жене, что ждут его, после того, как он отвезёт меня, и мы с ним садимся в машину.

Рим заводит двигатель.

— Не заставляй меня только пожалеть об этом, — просит он, и я снова обещаю ему, что обязательно дам знать, если что-то пойдёт не так.

Дорогой мы особо не разговариваем. И это отличная возможность уже начать разрабатывать план. Думать и думать, что делать, но в голове ни одной лишней мысли не умещается.

Я просто устала от этих эмоциональных атак. Устала от постоянной нужды подавлять чувства. Устала от того хаоса, что принёс в мою жизнь с собой Багиров.

У меня всё было под идеальным контролем, а тут сам его вид заставляет по новой терять голову и «тихо» страдать, обманывая не только окружающих, но и саму себя, что мне совсем не больно…

Больно. Ещё как больно.

Перекидываю через плечо маленькую сумочку и, прощаясь, выхожу из машины. Сразу домой не захожу, несколько мгновений жду, пока Женя разворачивается и уезжает, а потом смотрю на окна соседского дома. Если бы Ева сейчас не спала, я бы попросилась к ней.

Не хочу сейчас приходить в пустой дом и всю ночь сходить с ума от мыслей. Сомневаюсь я, что сегодня усну. Но окна Евы тёмные, завтра ей, как и мне, на учебу, и об этом стоит начать переживать уже сейчас.

Черт бы побрал, мою упёртость… Надо же было так влюбиться в парня, что до сих пор при нём теряю здравые мысли, каким бы мудаком он ни был.

Достаю из сумки ключи и открываю калитку, защёлкиваю за собой, поворачиваясь, а в следующую секунду моё горло разрывает застревающий в нём крик. Ладонь рот накрывает, не давая прорваться и звуку, когда спина ударяется о твёрдую грудь, а около уха звучит пробирающий до дрожи голос:

— И что же ты будешь делать без своих церберов, принцесса?