Батайск – город богов

Константин Иванович Кизявка, 2002

Конец девяностых. Батайск замер на границе тысячелетий. В далекой Мексике Дон Хуан поглощает пейоты и рассуждает о пути охотника. А здесь, на Юге России, дядя Валя Ерылкин открывает избранным куда более серьезные маршруты в иные миры. Постичь тайны великого учителя стремятся мистики всего света. И нет ему равных! Особенно, когда он садится играть в "козла"!

14

У меня появилась маленькая традиция: заходя в дом, посмотреть в угол, на заветную бутылочку. Сказать по совести, не верил я во всякие там силы, но очень надеялся, что они как-то себя проявят. Отхлебнут или наклейку сорвут. Но, как вы понимаете, ничего такого не происходило.

После вчерашних древесных приключений на работе несколько раз вырубался прямо за столом. Очевидно, еще не стал святым, и ночь без сна пока не компенсировалась духовным пропитанием с неба. Благо, посетителей почти не было. Ход мысли ведь в таких случаях известен. Раз не выспался, значит ночью… с кем-то… Каждому ведь не объяснишь, что медитировал на природу. Опять же, и это могут понять неадекватно… В общем, по дороге «домой» больше всего радовала смутная надежда, что дядька Валька даст заснуть хотя бы в десять вечера.

Я бросил взгляд в угол и, без особого удивления, бутылки там не обнаружил. Не нашел я и дядьки Вальки, отчего мой ум тут же оформил совершенно убедительную версию произошедшего. Дядька Валька, желая уверить меня в своих бредовых идеях о силах миров, задумал посодействовать этим силам и распить уже практически мою бутылочку в районе своего гаража. Нечего сказать — ловкий ход. Будет вполне понятно, если теперь понадобится еще одна бутылка, а потом еще…

Я совершенно не обиделся. Просто смешно стало, что такой взрослый и солидный мужчина, как Валентин Иванович, придумал такую наивную сказку про водку, только для того, чтобы ее у меня выдурить. Ну сказал бы прямо. Я что, не купил бы. Мне что, для учителя жалко, что ли?

Есть в принципе не хотелось. Мозг от недосыпа начал выпадать из реальности, наполняясь фиолетовыми треугольниками и огненными кругами. Я не стал сопротивляться, свалился на кровать и задремал. И тут приснился мне такой несуразный сон, что не описать его, наверное, просто нехорошо.

«Ночь. Стою на крыше пятиэтажного дома. Дую в трубочку. Макаю ее в стаканчик. Пускаю мыльные пузыри. А сам, главное, догадываюсь, что вот-вот на меня с неба обрушится комета. Но увлекся так сильно, что все остальное ну совершенно не беспокоит. Пузыри такие красивые… И красные, как солнце, и серебряные, как электросварка, — аж смотреть невозможно и даже зеленые, как киви, откусить хочется.

И выходит на крышу большая такая черная тень с головой крокодила. Увидела мои пузыри — хвать трубочку, а меня хвостом — швырь с крыши… Лечу я и вижу огромную комету. Хочу закричать крокодилу, что худо ему сейчас будет, а губы не раскрываются. Сам взлетаю отчего-то все выше, и сверху хорошо так вижу, как врезается комета в тень и расшибает ее на миллион маленьких черных кусочков. Грохот сумасшедший. А дому хоть бы что. И дед в казачьей фуражке с бейсбольной битой на замахе вылезает на балкон и орет:

— Дурбалаи!!! Какого хрена шумите! Ночь на дворе! Где бутылка?»

Я приоткрыл глаза. В остатках ослепившего меня фейерверка явственно проступило лицо Валентина Ивановича.

— Где бутылка? — еще раз повторило оно с заботой и нежностью.

До меня дошло, что крыша была только сном. Я резко сел в кровати.

— Здрасьте! А вы разве не знаете, где бутылка?

— Ага, — дядька Валька потерял интерес к теме. — Значит, не знаешь. Придется покупать новую.

Я не смог сдержать грустной иронии:

— Ну конечно, новую! Как это я сразу не догадался! Аванс у меня будет приличный… Бутылок на десять хватит…

— Ты, кажется, собирался расстаться с этой бутылкой? Так чего же ты о ней жалеешь?

— Да ладно, Валентин Иванович! Мне вправду не жалко… Просто я не такой же тупой?

— Не такой же. Другой. Но тупой. Мы все тупые, каждый по-другому… Это не стыдно, это нормально.

Я встал на пол. Потянулся сладко.

— Ну, я в магазин?

— Нет, темно уже на улице. Надо при солнце ставить. Уж пережди до завтра — с работы будешь идти, купишь.

Я почувствовал, что проголодался.

— Анаком будете?

— Спасибо, покушал. Как ты себя чувствуешь?

— Да так, чушь всякая снится…

— Ну-ка, поподробнее…

Выслушал он меня даже чересчур внимательно. Подумал немного. А потом говорит:

— Идем во двор. На сегодня занятия отменим. Комету будем ждать.

Я хорошо помнил, что дураком работаю по душевному порыву и даже попытался изобразить полнейшее понимание:

— Комету? Конечно-конечно. Идемте!

С полчаса мы сидели на лавочке у крыльца и наслаждались прохладным очарованием батайской ночи. В глаза опять было полезли предательские треугольники, но на всю улицу заревела сирена и замелькали проблески, похожие на сварку из сна.

— Вот и комета… — торжественно объявил дядька Валька. — Пойдем, посмотрим, куда она упадет…

Машина «скорой помощи» стала у зеленого, довольно круто покосившегося забора в трех домах от нас. Насколько я знал по слухам, в доме за этим забором жили какие-то не то бомжи, не то наркоманы. Причем последнее, по моему трезвому размышлению, было куда более вероятным, ведь у бомжей не могло быть дома по определению.

Мы подошли совсем близко. Тихо курил шофер скорой.

— Что случилось? — поинтересовался дядька Валька.

— Да х.. его знает… Вроде потравились все. Один только грибочки не ел, вот и позвонил.

Из дома вынесли первого клиента. Щетинист был бобер. То есть, небрит мужик. Мне почему-то показалось, что он не наркоман. Может быть, все-таки бомж? Спросить бы его, но сознание временно отлучилось из его стильного тела. Экстренной реанимацией при допросах я не владел, да и кто бы сейчас позволил. Вынесли еще двоих. Мужика и женщину. Закинули в скорую.

Водитель громко плюнул на ладонь. Загасил об нее недокурок и аккуратненько приладил за ухо.

Машина вновь завыла, засверкала и проехала куда положено. Одинокой грустной тенью остался у ворот парень в джинсовом костюме. Он был явно моложе и «элегантнее» унесенных медициной. Даже в десяти шагах меня смущал густой анашиный дух этого наркомобильного странника по иным измерениям.

— Что, братан, — поинтересовался дядька Валька. — Грибами потравились?

— А ты кто такой? — резонно отозвался парень.

— Про Полено слыхал?

— Ну, слыхал…

— Я его брат.

— Вот те раз! А чо. Мы все нормально. Мы тихо.

— Так что случилось? Грибочки?

— Может, и грибочки… Только мы их с этого баллона третий день едим. Может, ближе к дну поганые попались…

— А что это вы на грибах? Что, есть нечего?

— Не, они жрали конкретно. Самогон кончился, так они где-то бутылку водки достали. Выжрали мгновенно.

— А ты?

— Не, я водку не пью. Алкоголь — враг.

— Анаша?

— Ну дак…

— Ну ладно, бывай, брат. Я тут через три дома живу. Заходи, если что…

— Это где… тут… э… Во блин… Да! — парень ну очень сильно изменился в лице в сторону полной растерянности.

— И тебе спокойной ночи! Пойдем, Андрюша.

Уже в доме, исполняя мое скрытое желание, дядька Валька пожелал мне приятного аппетита, спокойного сна и на пороге ненавязчиво так спросил:

— Ну что, Андрюша, заметил, в кого комета попала? А если бы ты в обход силы бутылку присвоил? А?

Спросил и ушел. А у меня мало того что от таких вопросов аппетит пропал. Еще и заснуть пару часов не мог. Все думал. При чем здесь комета? И как она зависит от пропавшей у меня бутылки… Любят все-таки эти учителя поиздеваться над студентами…