Девушка-волк

Лея Стоун, 2020

Мои родители были изгнаны из Города вервольфов еще до моего рождения, и я не думала, что когда-нибудь вновь буду жить в стае. Мне пришлось учиться вместе с ведьмами, закованной в магические кандалы, чтобы моя истинная сущность никому не повредила. Но затем я встретила его. Сойера Хадсона. Сын альфы приехал в наш колледж и сразу заметил меня. Он взглянул на меня всего один раз, и уже через час меня увезли в Город вервольфов. Мне пришлось оставить родителей и прежнюю жизнь позади. Для Сойера это год отбора – время, когда ему предстоит выбрать себе пару. Каждая девушка от восемнадцати до двадцати двух – в зоне риска. Я оказалась в эпицентре вервольфского «Холостяка». И в тот самый момент, когда мне кажется, что все под контролем, Сойер снимает с меня кандалы и освобождает мою магию.

Глава 3

Лексингтон-холл был виден из любой точки кампуса. Я доехала туда на крутом электроскутере. Все казалось чудесным — за исключением, конечно, придурков, которые продолжали на меня пялиться и шептаться за моей спиной. Дверь корпуса я открыла с четвертой попытки, да и то только когда какая-то девушка помахала своим пропуском перед маленькой квадратной штукой, и дверь открылась автоматически. Я вошла вслед за ней в большой холл, где сидела консьержка. Она разговаривала по телефону. Увидев меня, она повесила трубку и подозвала к себе. На лице ее читалась досада.

— Мисс Каллоуэй?

Я кивнула.

— Мне не сообщили о ваших предпочтениях в еде. Мой повар должен знать: вы вегетарианка? На безглютеновой диете? Какие-нибудь диетические ограничения?

Я заставила себя не рассмеяться.

— Никаких, мэм.

Она нахмурилась.

— Палео? Кето?

Чего?..

— Э-э. Мне вся еда нравится.

Это, похоже, только больше ее запутало. Она нахмурилась.

— Значит, никакой специальной диеты?

Я пожала плечами.

— Пицца, паста, сэндвичи с курицей.

Она оглядела меня с ног до головы и как будто… не знаю, что это было, но выражение ее лица привело меня в замешательство. К счастью, появилась Сейдж и спасла меня от дальнейшего допроса.

— Она нормальная, Кендра. Любит нормальную еду, — сказала Сейдж консьержке, проговорив последние два слова так медленно, как будто Кендра не понимала.

Консьержка сердито посмотрела на Сейдж и отмахнулась.

— Что ж, хорошо.

Подруга приобняла меня за плечи и наклонилась ко мне.

— Все «перспективные девушки» сидят на специальных диетах, чтобы быть как можно тоньше ради моего брата.

— Мерзость, — сказала я.

Мои ляжки определенно слегка тряслись при ходьбе, а в средней школе меня даже прозвали «пухлозадой».

— Юджин написал, что ты будешь жить в комнате напротив. Ты уже ужинала?

Я покачала головой, украдкой поглядывая на роскошную обстановку в холле и девушек, проходивших мимо нас на шпильках.

— Мы можем пойти в торговый центр и закупиться всем необходимым, чтобы у тебя была одежда на завтра. Там и перекусим. Или ты можешь одолжить что-нибудь у меня, а еду закажем в комнату.

Юджин написал ей? Видимо, ее он тоже охранял, раз уж она была… не знаю, можно ли назвать их семью королевской. Она была племянницей альфы, так что, очевидно, к ней тут относились по-особому. У меня закружилась голова. Мне нужна была одежда, то есть… у меня даже запасного нижнего белья не имелось. Они почти похитили меня средь бела дня, не дав даже вещи собрать.

— Конечно, только, эм… давай я сначала приму душ. Позвоню родителям.

Она кивнула.

— Встретимся в холле через полчаса?

Я показала ей большой палец, и она махнула в сторону коридора.

— Ты на первом этаже справа.

Я пошла в указанном направлении, а она осталась поговорить с девушками, игравшими в пинг-понг. Я с облегчением увидела, что двери спален — не из стекла. Некоторые двери были открыты: девушки сидели на кроватях и разговаривали, но тут же замолкали при виде меня. Комната номер восемь, номер девять, номер…

Возле моей двери, облокотившись на косяк, стояла высокая блондинка, угрожающе скалясь. Моя волчица немедленно проснулась, когда девушка выпрямилась и оглядела меня сверху вниз.

— Значит, это тебя Сойер умолял вернуть из изгнания? Хм-м. Я ожидала большего. — она медленно обошла меня, глядя, как на мусор.

Из моего горла вырвалось низкое рычание, и она зарычала в ответ. Быстро приближаясь, она заставила меня отступать, пока я не врезалась спиной в дверь.

— Мы с Сойером встречались два года. Он порвал со мной только потому, что альфа должен быть свободен на начало отбора. Он мой, так что даже думать не смей, что тебе что-то светит! Это только благотворительность с его стороны!

Она загнала меня в угол, и моей волчице это не понравилось.

— От-ва-ли.

Мои руки начали покрываться шерстью, но она не выглядела удивленной или напуганной. Напротив, она как будто была… рада такому повороту?

— Мередит! То-то мне показалось, что я слышу твой визгливый голос, — громко сказала Сейдж, показавшись в коридоре.

Мередит, она же Дарт Вейдер, перестала наседать на меня и натянула на лицо улыбку.

— Привет, Сейдж! — ее голос звучал настолько фальшиво, что меня чуть не затошнило. — А я тут приветствую нашу маленькую подругу.

— Как мило с твоей стороны, — тон Сейдж был полон сарказма. — Там Бритни просила тебя позвать.

Мередит бросила на меня ядовитый взгляд и удалилась вместе с Сейдж.

«Кошачьей драки не случилось».

Воспользовавшись пропуском, я проскользнула в свою комнату и закрыла дверь на замок. Когда я огляделась, у меня перехватило дыхание.

Я как будто оказалась в пентхаусе в Лас-Вегасе. Травертиновые полы, дорогие ткани, деревянные панели и огромное зеркало.

— Ничего себе, — прошептала я, заглянув в ванную.

Огромная ванна с душем и полками занимала всю стену.

В гостиной имелся гигантский гардероб, который мне никогда не удастся заполнить. На стене висел плоский телевизор перед двумя маленькими диванчиками. Это была не спальня, а настоящие роскошные апартаменты.

На кофейном столике перед диваном стоял небольшой подарочный набор в корзине с запиской. Я взяла записку и пробежалась по ней глазами. На ней был напечатан текст — стандартное приветствие от Сойера для участниц отбора, но кто-то зачеркнул все крест-накрест. Внизу было приписано от руки:

«Я не мог оставить тебя там.

Сойер.»

От эмоций у меня сжалось горло.

«Я не мог оставить тебя там».

Я не знала о Сойере практически ничего, только что он был добр ко мне, и я никогда этого не забуду. Он увидел такого же вервольфа, как он сам, в беде, и пожалел. Надо бы придумать, как его за это отблагодарить.

В подарочном наборе я обнаружила коллекцию из разных сортов чая, печенья и сухофруктов. Это было мило, но я не могла на ней сосредоточиться. Нужно было позвонить родителям. Наверняка они уже с ума сходят.

Достав телефон, я включила его. Шестьдесят восемь пропущенных звонков и тридцать сообщений. Все звонки — от родителей, сообщения — от Рейвен. Дрожащей рукой я набрала номер мамы.

Она взяла трубку сразу же.

— Деми Каллоуэй! Скажи мне, что это шутка!

Я сглотнула.

— Нет, мам. Я правда в Стерлинг-Хилл…

— Деми! — закричал отец — мой звонок явно поставили на громкую связь. — Ты что, уехала и не сказала нам?!

На мгновение я притихла. Никогда не думала, что они будут на меня сердиться… они всегда только и говорили, насколько проще стала бы жизнь, если бы мы вернулись в Город вервольфов. И вот он, мой шанс.

— Мне дали только шестьдесят секунд на раздумья. Я думала, вы за меня порадуетесь.

В телефоне раздались два тяжелых вздоха, а мое сердце сжалось.

— Так и есть, — сказала мама. — Мы правда рады за тебя, дорогая.

— Просто мы этого не ожидали, — перебил отец. — Мы думали, наше изгнание распространятся и на тебя.

Я шумно выдохнула.

— Может, так и было… не знаю, в общем, я встретила сына альфы, Сойера, еще в Дельфи, и… через несколько часов меня пригласили сюда. Теперь у меня есть своя комната, и все мои расходы оплачиваются — мне даже немного страшно.

Молчание.

— Мам?

— Знаю… Я тоже участвовала в отборе. Это неплохо, они могут обеспечить тебе хорошую жизнь.

Ее голос звучал грустно. Почему, интересно? О боже, неужели она едва не вышла замуж за отца Сойера?!

— Что случилось? — спросила я. — Ты и альфа?..

— Нет. Я не попала даже в двадцатку выбранных, — она нервно рассмеялась, но смех был неискренний.

— Мам?

— Да, милая?

— Почему вас с папой изгнали из города? Вы рассказывали об этом месте так, как будто тут сплошной мрак, но сейчас мне так не кажется.

Я боялась, что услышу это от кого-то вроде Мередит, и предпочла услышать от них. За последние десять лет я спрашивала столько раз, но всегда получала один ответ.

Молчание.

— Скажи ей, — отец понизил голос.

— Ну уж нет, — она зарычала на него, и по рукам у меня побежали мурашки. Похоже, все хуже, чем я думала: раньше они никогда не спорили.

— Мам, мне уже двадцать один. Я больше не ребенок.

Что бы это ни было, я заслуживала узнать причину изгнания от собственных родителей, а не от кого-то постороннего.

Она вздохнула.

— Не могу. Я не готова.

Черт возьми… все это время я думала, что нас изгнали из-за проступка отца, но теперь задумалась: возможно, виновата была мама. Мои руки дрожали.

— Мам, ты меня пугаешь.

— Я расскажу, когда буду готова, — сказала она. — Мы с твоим отцом удивлены, но рады за тебя. Даже если Сойер тебя не выберет, ты получишь лучшее образование, прекрасную работу и хороший дом в Городе вервольфов. Это отличная новость… мы просто шокированы, вот и все.

Я поняла, что она пытается перевести тему. Ну и ладно.

— Сколько мойщиков стекол тут работает? — я решила прибегнуть к юмору, и была вознаграждена за это общим смехом.

Я подумала, что дам ей неделю или около того, чтобы она смирилась, что я здесь, а потом все равно попрошу рассказать мне все.

Мы поговорили еще немного о всяких мелочах, потом я пообещала звонить им каждый день, и мы закончили звонок.

Выйдя из комнаты, я обнаружила Сейдж, которая, прислонившись к стене в коридоре, печатала на телефоне.

— Готова к шопингу до потери пульса?

Я нервно рассмеялась.

— Не совсем.

Самый значительный шопинг в моей жизни включал разве что трату пятидесяти долларов в благотворительном магазине. У меня уходило много часов, чтобы найти что-то хорошее в подобных магазинах, но когда мне случилось наткнуться на винтажную футболку с автографом «Beatles»… это было как найти сокровище. Я никогда не стирала эту футболку в машине, чтобы не смыть автограф, а вместо этого осторожно полоскала в ароматизированной теплой воде, не касаясь следов ручки.

Она отмахнулась.

— Не позволяй Мередит испортить тебе день. Она со всеми такая.

Я уже успела забыть о встрече с Мередит. На самом деле меня больше беспокоила перспектива тратить чужие деньги.

— Я не привыкла к шопингу, — призналась я.

Она кивнула.

— Я тебе помогу. Будет весело!

Три часа и тридцать шесть кусочков суши спустя мы вышли из торгового центра с пятью пакетами одежды.

— Поверить не могу, что я сейчас потратила чужие две тысячи долларов, — я смотрела на пакеты, которые мы погрузили на электроскутер.

Сейдж лишь отмахнулась.

— Я постоянно это делаю с кредиткой отца. Все нормально. На карточках есть дневной лимит расходов, а раз ее приняли в магазине, значит, мы в лимит уложились.

Я хмыкнула. Мы выросли в очень, очень разных условиях. Я показала на сумки.

— Я купила только одно коктейльное платье. Думаешь, этого хватит?

В основном в пакетах были джинсы, шорты, майки и кроссовки, и еще несколько летних платьев в стиле бохо. Я также купила косметику, сковородку и несколько крутых сумок с металлическими заклепками.

Она хитро прищурилась.

— Хочешь выделиться из толпы? Не копируй этих леммингов. Серьезно, братец явно выбрал тебя не без причины. Думаю, ему нравятся футболки и джинсовые шорты.

Она показала на мою одежду. Я усмехнулась, но улыбка быстро увяла. Мы с Сейдж успели подружиться, и я не хотела ей врать.

— Знаешь, на самом деле я не нравлюсь твоему брату по-настоящему. Он провернул все только потому, что это был единственный способ вытащить меня из ссылки. Он просто посочувствовал мне.

Сейдж посмотрела на меня так, словно мне лет пять.

— О-о-о, значит, так он тебе сказал? Миленько.

Она нажала мне на нос, и я почувствовала тепло в груди. Что это значило? Неужели… Сойер действительно хотел со мной встречаться?

Я что, и правда участвовала в «Оборотне-холостяке»? Хотела ли я этого вообще? Я подумала о его пронзительно-синих глазах и о том, что он видел мой срыв. Это был момент слабости, момент борьбы, показывающий, как плохо со мной обращались в изгнании. Он видел это и… я все еще ему нравилась?

Ох. Мне вдруг стало не до шуток.

Мы доехали на скутере до жилого комплекса, и Сейдж помогла донести пакеты до комнаты. Она зевнула и сжала на прощание мне плечо.

— Сегодня было весело. Ты крутая.

Я улыбнулась.

— Мне тоже. Спасибо за поход по магазинам.

Она кивнула и пожелала спокойной ночи, а затем скрылась в своей комнате, дверь в которую находилась напротив моей.

Я собиралась тоже пойти к себе, но вдруг пробудилась моя волчица, и я помедлила на пороге. В этот момент я неожиданно… кое-что поняла.

Я свободна.

Я могла выйти наружу, трансформироваться в волка и впервые в жизни наконец пробежаться в зверином облике. Именно этого хотела моя волчица. Ухмыльнувшись, я закрыла дверь, схватила пропуск и помчалась к выходу из здания.

Консьержка Кендра посмотрела на меня, но ничего не сказала. В конце концов, я уже взрослая, а это практически колледж (в стиле «Оборотня-холостяка», да). Выскользнув наружу, я вдохнула прохладный ночной воздух.

Пробежка в волчьем облике. Раньше я не могла себе этого даже представить. Меня охватило радостное предвкушение.

Я бросилась через лужайку, улыбаясь ощущению холодного ветра в волосах. Несколько студентов направлялись в жилые корпуса. Луна высоко стояла в небе, мягко освещая лес, окружавший территорию университета. Я скользнула за группу деревьев и начала раздеваться, готовясь к трансформации. Я знала, что при трансформации вервольфы могут порвать одежду, если превращаются прямо в ней. Я схватилась за край футболки и потянула ее вверх, когда позади меня вдруг кто-то прокашлялся.

Вскрикнув, я натянула футболку обратно, прикрывая живот.

— Прости, я… эм… увидел, как ты раздеваешься, и решил, стоит дать тебе знать, что я здесь.

Я знала этот голос, хотя встречала его обладателя лишь однажды.

Повернувшись, я увидела Сойера, без рубашки и в свободных спортивных штанах.

Святая матерь кубиков…

Мой взгляд упал на его мускулистую грудь. Все слова мигом вылетели у меня из головы.

— Собираешься на пробежку? — спросил он, указывая на лес.

Я глупо кивнула, стараясь не пускать слюни, и показала ему свои свободные от кандалов запястья.

— В первый раз.

Он слегка нахмурился и кивнул в знак понимания.

— Я тоже собирался пробежаться. Хочешь присоединиться или предпочтешь побегать одна?

По правде говоря, я была в ужасе. Я никогда еще не превращалась. Было бы здорово сделать это в первый раз вместе с кем-то опытным… но он?

Я тяжело сглотнула.

— Я… на самом деле я понятия не имею, что делать. В смысле… я даже не знаю, как проходит полная трансформация. Не хочу быть в тягость.

Я знала, что совместные пробежки в волчьем облике — это что-то вроде гонки, где выявлялся быстрейший. Мама все время вспоминала о старых добрых деньках, когда бегала наперегонки с отцом вокруг кампуса.

От стыда у меня вспыхнули щеки, но в его взгляде не было жалости. Он кивнул. Потом подошел ко мне — я смотрела, как двигаются мышцы у него под кожей.

Господи помилуй. Он был самым горячим парнем, которого я когда-либо встречала. И я не сомневалась, что он прекрасно об этом знал.

— Ты никогда не будешь мне в тягость, — прошептал он, и у меня пересохло в горле. Затем переместился мне за спину: я чувствовала жар его тела. — Раздевайся, и я скажу, что делать. Не беспокойся, я отвернусь, пока ты не трансформируешься полностью.

У меня все внутри сжалось, когда он сказал «раздевайся». Я понимала, он не это имел в виду, но… черт.

Я прочистила горло и обернулась, чтобы убедиться, что он стоит ко мне спиной.

Да, так и было.

— Хорошо.

Мой голос дрогнул, и я ненавидела себя за это. Я никогда не была девчонкой, сохнущей по парням. Ты или хочешь быть со мной, и это круто, или нет. Я всегда уважала себя и не гонялась за кем-то. Этот «Оборотень-холостяк» был моим худшим кошмаром. Нравлюсь ли я ему? Нравятся ли ему остальные пятьдесят девушек? Я находилась здесь благодаря законам вервольфов или он действительно хотел со мной встречаться?

Не думая, я стянула футболку и бросила ее на ближайший плоский камень. Втянув воздух сквозь зубы, я расстегнула лифчик и бросила его следом. Желание моей волчицы пробежаться пересиливало страх оказаться обнаженной перед Сойером, даже если он не смотрел. Они тут все наверняка видели друг друга обнаженными, пока росли, и не считали это зазорным, но для меня это было важно. Похоже, он понимал. Он казался отличным парнем — что, по моему опыту, встречается довольно редко.

— Сойер?

Я швырнула трусики на ближайший камень и стояла полностью голая.

— Да?

Его голос упал на пару октав, и я не знала, потому ли это, что он видел, как я бросаю свое нижнее белье, но желание в его голосе было очевидно. Меня обдало жаром.

Я вдруг поняла, что так и не поблагодарила его за спасение из Дельфи и избавление от кандалов.

— Спасибо… что вытащил меня оттуда.

Молчание.

Когда он наконец ответил, голос у него звучал хрипло и серьезно.

— Твое место — здесь. Среди нас.

Нас. Я понимала, что он имел в виду «среди вервольфов», но, черт побери, в этот момент уже начала надеяться, что получу от него розу завтра на торжественном ужине. Я хотела узнать его поближе, прежде чем он женится на какой-нибудь Барби, и я никогда больше его не увижу.

— Что если… если я не смогу превратиться? — выдавила я.

Двадцать лет в магических кандалах наверняка сломали моего внутреннего волка. Разве не так?

Будто отзываясь на эту мысль, волчица пробудилась, и Сойер рассмеялся — от этого прекрасного звука у меня бабочки запорхали в животе.

— Девушка, которую я сегодня увидел… ее волчица вполне жива и здорова, и хочет быть свободной.

Его уверенность чертовски заводила, но теперь я запаниковала: начала бояться, что разочарую его. Что если превращусь только наполовину и застряну? Подобное уже случалось раньше, судя по рассказам родителей. Или вдруг смогу только отрастить шерсть, но ничего больше, и стану просто волосатым человеком?

Есть лишь один способ узнать наверняка, подумала я.

— Ладно. Готова, — сказала я, не давая себе возможности передумать.

— Хорошо. Закрой глаза.

Голос у него был бархатным, низким и слишком сексуальным — это меня отвлекало. Разговаривать с кем-то, не глядя, оказывается, очень заводит.

Рвано дыша, я сделала, как он сказал. Стоять так, обнаженной, спина к спине с сыном альфы посреди леса, было самым странным, что я делала в жизни.

— Представь, что ты ведешь машину. Твои руки на руле. Посмотри на них.

Чего?.. Ну, ладно… может, это какая-то техника визуализации из Нью-эйдж^[3]?

Я сделала, как он сказал.

— Больше двадцати лет ты вела машину. Ты была за главную, — сказал он, и не знаю, показалось ли мне, но он будто придвинулся ближе: я сильнее ощутила кожей его тепло. — Теперь пора передать управление ей. Пусти свою волчицу за руль. Смотри, как твои руки превращаются в когти.

Я тяжело сглотнула, заставив себя не думать о его сексуальном голосе, и вернулась к образу рук на руле.

«Я готова уступить тебе место», — сказала я волчице. Затем представила, как мои пальцы на руле превращаются в когти. Руки начали обрастать шерстью. Кости затрещали.

— Теперь отпусти руль. Отпусти себя. Уступи ей контроль, — прошептал он.

Всю мою жизнь я упражнялась в сохранении контроля. Никакой трансформации, никакой шерсти, никаких звериных клыков, не делай этого, не делай того — и впервые я отбросила все. Я позволила этим установкам осыпаться, как старой кирпичной стене. Из моего горла вырвался крик — позвоночник прошило болью, и я опустилась на четвереньки. Мышцы горели. Жар смешивался с болью.

— Не забывай глубоко дышать. Твоя волчица знает, что делать, — сказал он позади меня.

— Все… болит… — выдохнула я. Мой голос едва напоминал человеческий.

Прохладная рука дотронулась до моей спины — мое тело тут же растаяло от этого прикосновения. Все внутри расслабилось. И вот тогда это и случилось.

Я никогда не забуду щелканье собственных костей — резкий звук, который раздавался одновременно и внутри, и снаружи. Жар уменьшился, как и боль, и я просто… превратилась. Шерсть, которую привыкла видеть на руках, покрыла мое тело целиком. Я почувствовала, как удлинилось лицо: в поле зрения появился вытянутый нос, покрытый серебристой шерстью. Я высунула язык, пытаясь отдышаться. Когда я взглянула вниз, увидела бело-серые лапы.

— Твою мать… — голос Сойера, стоящего у меня за спиной, был словно наждачная бумага.

Что ж… не совсем такой реакции я ожидала. Скорее, надеялась на нечто вроде «Твоя волчица прекрасна» или «Мне так нравится цвет твоей шерсти». Я развернулась, чтобы увидеть, что не так, — и у меня вырвался полный ужаса вой.

Какого. Черта?

Сойер стоял над моим обнаженным телом. Человеческим телом. Оно сжалось в комок у него в ногах. Сердце бешено билось у меня в груди, и я тряхнула головой. Я смотрела на человека глазами волчицы, и на волчицу — глазами человека. Да что за хрень? Может, это сон или галлюцинация?

Мое человеческое тело село, закрыв руками грудь, и посмотрело на меня, в ужасе распахнув голубые глаза.

— Это… невозможно, — Сойер встал на одно колено возле моего человеческого тела, глядя на девушку с открытым ртом.

Меня трясло от шока. Он обнял меня одной рукой, прижав к своей теплой груди.

Я моргнула — и вот уже смотрела на все глазами человека, прижимаясь к парню и дрожа так, что стучали зубы.

Что происходит?

Я была… двумя существами сразу.

Как будто мое сознание раскололось.

— Сойер! — позвал чей-то мужской голос из-за деревьев, и Сойер замер.

Он отчаянно прошептал:

— Ты должна трансформироваться обратно.

Я лишь прижалась к нему сильнее — обнаженная, хрупкая, напуганная. Он протянул руку к моей волчице, как будто подзывал собаку. Она подошла; я посмотрела вниз и увидела свои пушистые лапы. Я снова видела ее глазами — переключаться между волком и человеком было так же легко, как моргать.

— Сойер! — голос приближался, и теперь слышались и другие голоса.

Наверное, Сойера искала его охрана. Он же член практически королевской семьи.

Волчица наклонилась понюхать его руку. В ту же секунду он вдруг резко схватил ее за загривок и подтащил к себе, глядя ей в глаза. Взгляд у него сделался жестким.

— Трансформируйся. Обратно. Сейчас же. Или они убьют вас обеих! — зарычал он, подавляя волчицу своей силой альфы.

Вдоль хвоста меня прошило болью, и жар вернулся. Меня как будто засасывало в вакуум: со всех сторон сдавливало, и что-то с силой ударило по спине, как бейсбольной битой. Мои глаза открылись: я увидела Сойера, который смотрел на меня с облегчением. Поднеся руки к лицу, я убедилась, что они человеческие.

— Сойер! — крикнул мужчина, и Сойер помог подняться, прикрыв меня своей спиной.

Как раз вовремя: на поляне показались Брэндон и Уолш — одни из тех, кто ехал со мной в фургоне сегодня. В руках они держали пистолеты. Гигантский глава отдела безопасности, Юджин, шел за ними.

Им хватило одного взгляда на меня — голую и прячущуюся за Сойером, который тоже был без рубашки, — чтобы тактично повернулись к нам спиной. Один из охранников пробормотал:

— Мы услышали вой, как будто волк попал в беду… и подумали, что ты…

— Я в порядке. Мы хотели пробежаться, — его голос дрогнул. — Дайте нам минутку, — скомандовал он, и они немедленно отошли за деревья.

— Одевайся, — сказал он, стоя ко мне спиной, как будто не видел меня только что совершенно голой.

О боже. Мне хотелось умереть от стыда. Руки дрожали, пока я натягивала трусы и лифчик, затем — футболку и шорты.

Я не очень много знала о вервольфах, но даже мне хватило ума понять, что случившееся считалось ненормальным. Абсолютно ненормальным.

Одевшись, громко кашлянула, и он повернулся ко мне. Я избегала его взгляда. Я чувствовала… стыд, ужас, страх.

Протянув руку, он взял мое лицо за подбородок своими теплыми пальцами и заставил посмотреть ему в глаза.

— Никому не говори о том, что сейчас случилось. От этого зависит твоя жизнь, тебе ясно?

Моя жизнь?

О боже…

В глазах у меня стояли слезы. Я кивнула.

— Никому, — надавил он. — Ни родителям, ни Сейдж, вообще никому. И не трансформируйся снова, если меня нет рядом.

Я тяжело сглотнула.

— Что… что это было?

Он вздохнул, отпустив мой подбородок, и задумчиво пригладил ладонью волосы.

— Дай мне время. Я покопаюсь в архивах.

Вот только его лицо говорило яснее всяких слов: он знает. Он знает что-то, но не хочет говорить.

— Сойер. Что я такое? — на этот раз мой голос звучал тверже.

В его глазах мелькнула жалость. Он заправил мне за ухо прядь волос. Лицо у него было такое печальное, словно он только что услышал очень плохие новости.

— Ты удивительная.

Я не это хотела услышать. Я хотела, чтобы он сказал, каким образом я и моя волчица разделились. Не стоило сюда приезжать. Может, еще не слишком поздно стереть последние несколько часов и вернуться к прежней жизни?

Потому что я явно совершила большую ошибку…

Примечания

3

New Age — смесь различных эзотерических течений, основанная на концепции «Эры Водолея». (Прим. пер.)