Четыре четверти страха

Максим Никитин, 2023

Эта история о том, как одно страшное событие связало мертвым узлом несколько человеческих судеб, обрекая их на медленную и необъяснимую гибель. На протяжении всего романа автор словно делает аккуратный разрез на замирающем в ужасе воображении читателя. Чтобы в финале из вскрытой раны брызнула кровавая правда обреченной на страдания жизни… Он стал невольным свидетелем этого происшествия в раннем детстве. Тогда, в том жутком месте, где пролилась первая кровь, его – маленького мальчика – просто не заметили. Зато он заметил все, до мельчайших подробностей. И запомнил. А потом вдруг почувствовал непреодолимое желание мстить. Мстить долго и изощренно. Всем, кто унижал его болезненное самолюбие своим пренебрежением. Став взрослым, он начал изобретать самые разные способы расправы. Но бездумное убийство не доставляло ему никакого удовольствия. Даже тогда, когда он примерял на себя маски настоящих серийных убийц и маньяков. И вдруг он понял: нужна новая, особенная игра… Такая, когда жертва сама становится своим палачом… Мне бы хотелось, чтобы читатель периодически отрывал свой взгляд от книги, смотрел несколько секунд в пространство перед собой, говорил: «Да не может быть», опускал глаза и снова погружался в чтение. Ведь в окружающем нас мире остается так мало моментов, которые способны удивить современного человека. (От автора) Я советую вам не открывать этот роман, если вы не в отпуске. Иначе вы рискуете схлопотать штраф за опоздание на работу, потому как обязательно проспите: книгу эту невозможно отложить в сторону, не дочитав до последней страницы. (Генри Сирил, автор триллеров «Сценарий», «80 сигарет», «Плохой ребенок»)

Глава III

— Ну исчезла и исчезла, — улыбался Владимир, иронично глядя на Илью. — Ты же получил что хотел?

— Получил, — мрачно ответил Илья, допивая из маленького стаканчика остатки дешевейшего виски.

— Понравилось? — Улыбка коротко стриженного здоровяка становилась все шире и шире.

— Понравилось, — автоматически повторил за ним Илья.

— Ну-ка, дай посмотреть, что тебе твоя Золушка оставила, — Владимир протянул руку и взял с барной стойки небольшую подвеску на цепочке.

Внешне она выглядела как огрызок карандаша со стирательной резинкой на одном конце. Рубашка карандаша была выкрашена желтой краской. С одного края металл держал оранжевый мутный камень, имитирующий стирательную резинку, с другого карандаш был заточен до остроты иголки.

— Интересная штука, — задумчиво произнес Илья.

— Цепь не выдержала? — Владимир внимательно изучал концы разорванной цепочки.

— Нет, блин! Это я сам потихоньку перекусил в процессе. Решил на золотишке подзаработать.

— Не получится, — ответил коротко стриженный здоровяк со знающим видом. — Это не золото и не серебро. Ты ее никому даже за бутылку пива не всучишь. Так что прогадал ты с бонусом.

— Да не в бонусе дело, — Илья снова наполнил маленький стаканчик.

— А ты на ней после всего, как порядочный человек, жениться собрался, что ли?

— Да нет, — ответил Илья. — Но чтобы вот так быстро… Сказала, что сейчас вернется, и вдруг исчезла.

— Ну так на! Получи девичью месть, — вдруг засмеялся Владимир, — тебя трахнули на первом свидании и бросили! Ты проститутка! Шалава! Ни одна порядочная девушка на тебя больше не посмотрит.

— Ну я же не такой, — улыбнулся Илья. — Я же не хотел. Я думал, что…

— Такой-такой, — парировал Владимир и засмеялся еще громче.

Постепенно толпа начала редеть, посетители стали расходиться.

Кто-то продолжит веселье в других местах, кто-то мечтает о любой горизонтальной поверхности, чтобы завалиться на нее и отрубиться. Кто-то, в меру повеселившись, собирается чинно и благородно проследовать к себе домой и уснуть.

Музыка уже не сотрясала стены и пол, да и треки были спокойнее, а звук тише. Все говорило о том, что здесь больше делать нечего: персонал устал, DJ выжал из аппаратуры все что мог, спиртное выпито, все запрещенное законом распродано.

— Я, наверное, поеду, — сказал Илья.

— Все? — спросил Владимир. — По домам?

— Так уже, наверное, часов пять, — Илья взглянул на часы. — Ого! Десять минут шестого! Теперь проваляюсь в коматозе до вечера.

— А о чем тебе заботиться? — Владимир ехидно усмехнулся. — Ты все сегодня уже успел. Даже кулончик тебе подарили. Спи теперь хоть до воскресенья.

— Мне в понедельник статью сдавать нужно, — Илья снова взглянул на часы.

— Вот в воскресенье встанешь, пива выпьешь с утра и ка-а-к напишешь! — Владимир провел ладонью по затылку. — Как говорил старик Хэм: «Пиши пьяным, редактируй трезвым».

— Так я отредактировать тогда, по твоей логике, не успею, — настаивал Илья.

— Как знаешь, — махнул рукой здоровяк. — Настаивать не буду. Вас, журналюг, не понять. То «давай напьемся, дружище… давай сегодня в хлам», а потом «ой, уже пять часов, меня мама заругает».

Илья поднялся со стула, оставив пустую бутылку виски на барной стойке, и протянул руку Владимиру.

— Ну… Давай! Счастливо!

— Да подожди ты, — сказал здоровяк. — Я с тобой пойду. Что мне тут одному делать?

Окинув взглядом барную стойку на предмет забытых им вещей, похлопав себя по карманам и убедившись, что и телефон, и кошелек, и ключи на месте, Владимир неуклюже сполз с барного стула и направился к выходу. За ним последовал Илья, по примеру приятеля проверив свои карманы.

Окружающий мир встретил товарищей нестерпимо свежим воздухом и ярким светом. Солнце еще не встало, но его вот-вот можно было ожидать, судя по багровому зареву, разливавшемуся за одним из высотных стеклянных зданий.

Илья и Владимир стояли на углу пятиэтажного дома, очерченного узкой пешеходной дорожкой. Было прохладно, как может быть прохладно ранним июльским утром на улице после душного помещения, разогретого световой аппаратурой и сотней горячих человеческих тел. Над ними пыталась ярко гореть вывеска бара «Black Ocean».

Владимир достал сигарету. Илья поежился.

— Ну в принципе нормально по… — Илья не успел договорить.

Внезапно из-за угла вылетела какая-то фигура и со всего маху врезалась в Илью, опрокинув его на землю. Падая, он успел рассмотреть, что это был высокий человек плотного телосложения в синем спортивном костюме.

Уже лежа на земле, Илья наблюдал, как, прежде чем человек в синем тренировочном костюме успел как-нибудь отреагировать на случившееся, Владимир, ни секунды не колеблясь, со всего размаху ударил спортсмена прямо в челюсть.

Человек в тренировочном костюме охнул, взмахнул руками и повалился рядом с Ильей, а Владимир уже начал ожесточенно пинать лежащее на земле тело спортсмена своими полувоенными ботинками.

— Стой! — крикнул Илья. — Стой! Ты что?

Но так иногда бывало с Владимиром после большой порции выпитого. Любое физическое действие, умышленное или нечаянное, которое хотя бы слегка напоминало агрессию по отношению к нему или его друзьям, вызывало бурную ответную реакцию, выражавшуюся в кровавом мордобое.

Илья вскочил на ноги и бросился к здоровяку.

— Прекрати! — крикнул он, с трудом оттаскивая Владимира от тела в синем спортивном костюме. — Он не специально! Просто бежал! Ты слышишь? Бля, Володя, ты слышишь?

Несколько секунд упорной борьбы, и гладиаторская пелена спала с глаз здоровяка. Он тряхнул головой и уставился на человека, лежащего на земле.

— Уходить надо, — коротко произнес Владимир. — На мне и так условное.

— Дурак ты, — ответил Илья. — Иди. Я со всем разберусь.

— Нет! Я без тебя…

— Иди, — перебил Илья. — Я разберусь. Честно.

— Спасибо, — выпалил Владимир. — Я тебе наберу. С меня причитается.

Когда широкоплечая фигура скрылась за углом, Илья подошел к человеку в синем тренировочном костюме, лежащему на земле, и присел перед ним на корточки.

Пульс у спортсмена был — это уже хорошо.

Дыхание ровное. Челюсть не сломана.

Скорее всего, у него легкое сотрясение после удара.

— Эй! — Илья потрепал человека по плечу. — Эй! Ты слышишь?

В ответ раздалось невнятное бормотание.

— Выживешь! — Илья рванул тело вверх, подтащил к углу дома, приподнял и прислонил спиной к стене. Человек, в свою очередь, открыл глаза, поэтому Илье снова пришлось присесть рядом.

Так… Зрачки не расширены и реагируют на свет… Отлично!

— Ты как? — спросил человека в тренировочном костюме Илья, но в ответ снова раздалось какое-то бормотание.

Илья слегка хлопнул человека по щеке:

— Ладно, держись! Аккуратнее будь, спортсмен.

В конце концов — обычное дело. Илья, бывало, и не так еще получал от подвыпившего отца или во время бесконечных драк со сверстниками, которые из-за невысокого роста и худобы считали Илью легкой мишенью для своих шуток и физической агрессии.

Илья же быстро доказал всем, что единственный способ успокоить его оскорбленного — это его же смерть. Не обращая внимания на разбитый нос или рассеченную бровь, он вставал раз за разом и снова бросался на обидчика. В итоге связываться с ним отказались даже самые заядлые любители помахать кулаками. Да и что они могли сделать ему — человеку, который уже выиграл самый главный бой в своей жизни.

Солнце показывало свою макушку над кирпичными, панельными и бетонно-стеклянными человейниками.

Илья встал и еще раз взглянул на человека в синем тренировочном костюме. Спортсмен уже предпринимал жалкие попытки подняться. Нужно было уходить.

Матернув пару раз Владимира, Илья взглянул на вывеску «Black Ocean», развернулся и исчез за углом пятиэтажки.