Жизнь спустя

Михаил Шнитке, 2021

Десятилетиями М.Ш. считал своим долгом быть читателем, ведь, например, в России писателей художественных текстов в разы больше, чем читателей, – но в последнее время жиденький ручеек читабельных текстов стал иссякать, его уже не хватает и на одного читателя – пора писать самому. Цель возникшей книжки: воскрешение «автора» через полвека после «Смерти автора» в 1967 году (Ролан Барт). За эти полвека были написаны вошедшие в книжку тексты: стихи и проза. Метатекст добавляет к ним «автора». В результате тот сам входит внутрь текста, становится и его героем, и его читателем, причем главным героем и самым авторитетным читателем.

Аксиома выбора (Памятник)^[1]

Аксиома выбора эквивалентна

принципу вполне упорядочивания.

Еврей, монгол, и славянин, и немец,

И всем я чужд, никто мне не чужой.

Путь до меня от корня не измерить

Числом колен. Им только я прошел.

Я порожден предельным ординалом^[2]

И даже регулярным, может быть.

Внутри меня все неоригинально,

Все из чужих начерпано корыт^[3].

Но не боюсь, что мне не хватит места,

Что взятое мой завершит остов

Или чему-то с чем-то будет тесно:

Принять готов и разместить готов.

Но, чтобы стать моей, любая малость

Должна, пройдя, меня прошить всего;

И цель стиха — его мне конфинальность,

А средство — быть открытым для него.

От начала и до середины,

С середины к грустному концу

Как суда затертые во льдины

Нас несет к терновому венцу.

Мы все медлим, медлим прорываться.

Медлим бросить нашу суету.

Мы твердим себе, что люди-братья

Ужаснутся и исправят путь.

Чьи-то руки уже треплют платье.

Струйки крови уж бегут по лбу.

Боже мой, сдержи мои проклятия.

Господи, еще со мной побудь.

…эту муку никак не выдернешь,

не лисенок она, не нож.

В кость вросла, рассекая мужество.

Пошевелишь — кромсает плоть.

Я ее обращу жемчужиной,

раз ни вынуть, ни расколоть.

Автор об этих стихах: «Это мне кажется самым слабым из приведенных стихов. Оно — подражательно и по форме и по содержанию (“Гамлет” Пастернака), но, главное, оно написано подражательным молодым человеком (князь-мышкинствующим), ставшим в позу “типологического Христа” и таким себя осознавшим.

Все же почему оно сохранилось? Думаю, из-за силы предчувствия надвигающегося и, возможно, смертельного несчастья».

В связи с этим же текстом он упомянул: «еще отрывок из забытого (что-то там “…о происхождении жемчуга”) — подражания уже цветаевскому: “Все перемелется, будет мукой, нет лучше мукой!” Это еще прямо относится к вопросу об оборачиванию словами».

У нас действительно был какой-то разговор об “оборачивании невыносимого словами”, но, к сожалению, я его совсем забыл.

Примечания

1

Юношеская мания величия. Каков, однако, наглец.

2

См.: https://ru.Wikipedia.огд/м/1к1/Предельный_ординал.

3

Вариант: Я, как песчаник, по частям намыт.