Любой ценой. Том II

Наталья Антарес, 2020

В то время как Ян Агапов готовится к своему главному поединку, Доминика с головой окунается в работу и безуспешно пытается вернуть свою жизнь в привычное русло. Но события внезапно принимают опасный оборот, и Мика вновь вынуждена вмешаться в стремительно выходящую из-под контроля ситуацию, чтобы избежать очередной трагедии на ринге. Вот только она и не предполагает, насколько прочная связь успела сформироваться между «Хитменом» и шаманским амулетом, и уж тем более не догадывается, что вскоре и ей самой придется погрузиться в тяжелые воспоминания о прошлом.

ГЛАВА

XIV

–Вообще-то я даже не знаю, с чего начать…, — после продолжительного молчания задумчиво поведал Ян, словно сам еще до конца не поверивший внезапно свалившемуся на него счастью и теперь мучительно соображающий, каким образом ему надлежит строить предстоящий разговор. Звонок в Америку осуществлялся с помощью интернет-соединения, и у меня не было объективных причин торопить собеседника, однако, чем дольше Агапов тянул кота за хвост, тем меньше мне это нравилось. Я не зря рассчитывала застичь «Хитмена» врасплох: мне было важно не дать ему времени смягчить формулировки, иначе я неизбежно рисковала услышать изрядно выхолощенную версию, призванную уберечь от потрясений мою тонкую душевную организацию. Я почему-то была уверена, что Ян успел втайне от меня «наворотить делов», и сейчас он будет всячески стараться представить всё так, словно ничего страшного, в принципе, и не происходит. Но я великолепно помнила, к чему в итоге свелся музыкальный диалог прекрасной маркизы и ее верного слуги из небезызвестной песенки, поэтому мне глубоко претили разного рода попытки дозировать информацию. От Агапова вовсе не требовалась щадить мои нежные чувства, и я всем сердцем надеялась, что он не станет ходить вокруг да около, а вместо этого решительно выложит всё начистоту. Внушаемые люди часто принимали ложь во спасение за проявление чуткости, но лично я видела в подобных уловках исключительно признаки постыдной слабохарактерности, и мне бы очень хотелось, чтобы у «Хитмена» хватило духа не устраивать театр одного актера.

–Начни с Гарсии, — посоветовала я, — что заставило тебе прекратить с ним сотрудничество и уйти к Спенсеру? Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, ты всего лишь поменял шило на мыло. Если бы ты был по-настоящему заинтересован в развитии, то нашел бы себе «мастера», а не «ученика». В плане тренерского опыта у Майка Спенсера еще, как говорится, молоко на губах не обсохло, и мне плохо верится, что он сможет качественно подготовить тебя к реваншу с «Эль Гато». Я согласна, что Том Гарсия — достаточно бездарный специалист, ставящий во главу угла голую физику и непростительно мало уделяющий внимания тактическим приемам, а Спенсер теоретически может привнести в твою манеру ведения боя определенный элемент новизны, но давай скажем честно, Ян — чуда здесь ждать, увы, не приходится. Ты однозначно руководствовался чем-то другим, и я бы не отказалась узнать, чем именно.

–Черт, Мика, ну, как же с тобой сложно! — воскликнул Агапов, и не, позволив мне изумленно уточнить, с чего это бы вдруг, неожиданно добавил, — или всё-таки наоборот — потрясающе легко и комфортно. С тобой я впервые узнал, что так бывает — иногда ты как будто читаешь мои мысли и предугадываешь мою следующую фразу. Порой меня это даже немного пугает, но потом я понимаю, насколько это здорово. Да, ты права, ты сотню раз права. Я расстался с Гарсией вовсе не потому, что меня не устраивал его подход к тренировкам, мы отлично ладили в течение восьми лет, пока серьезно не повздорили после боя с Дюруа. Я сам его спровоцировал — намеренно создал невыносимые условия, с которыми он точно не сможет смириться, и только порадовался, когда он категорически отказался со мной работать. Мне было не очень приятно, когда Гарсия принялся публично поливать меня грязью, но у меня не было иного выхода. Пусть Том и весьма посредственный тренер, но прозорливости у него не отнять, и мне бы вряд ли удалось и дальше водить его за нос. Он вбил себе в голову, будто я что-то принимаю, и разубеждать его было бесполезно. Гарсия упрямо допытывался, на чем я сижу, и сколько бы я не отпирался, он всё равно продолжал изводить меня бесконечными подозрениями. Я не возражал против сдачи повторного допинг-теста, думал, Том увидит результаты и отстанет, но он так и не успокоился. Его натурально заклинило, он твердил, что в тот вечер я был абсолютно невменяем, и он обязательно выяснит, почему. Я сильно не переживал по этому поводу — все мои пробы были кристально чисты, и я надеялся, что постепенно Гарсие надоест играть в частного детектива, но, похоже, я недооценил его проницательность. На спаррингах Том ко мне внимательно приглядывался, и он не мог не видеть, что «Хитмен» на ринге и «Хитмен» в зале — это два разных человека. Я при всем желании был не в силах выдать такой же бешеный спурт, как в поединке с Дюруа, хотя бы и тренировался на пределе своих физических и эмоциональных возможностей. Для тридцати семи лет у меня вполне нормальная форма, но Гарсия видел, что я довольно часто пропускаю, и мне уже недостает прежней скорости, чтобы ловить соперника на контратаках. Потом, я хотел выйти на третий бой свежим и отдохнувшим, а не загнанной клячей, как в прошлый раз, и больше не позволял Гарсие нагружать сверх меры разумного. В итоге Том назвал меня бледной тенью того Яна Агапова, за чьим недавним боем огромный стадион наблюдал, затаив дыхание, и снова спросил, в чем мой секрет. Он напомнил мне, как бледно и невыразительно я смотрелся в обеих встречах с Рамиресом, а потом иронично ухмыльнулся в усы, и многозначительно добавил, что даже Оганесяна, находившегося практически на одной ступени с беднягой Дюруа, я так не «монстрил». Я ссылался на мотивацию, объяснял Гарсие, что мне надоела критика, и я устал от постоянных обвинений в скучном боксе. Говорил, что мне нужен соответствующий настрой, что нельзя просто взять и замутить кровавый замес, если ты к этому морально не готов… Обещал, что в реванше я снова заставлю зрителей потерять дар речи, а пока просил не давить на меня раньше времени и дать мне подкопить силы для главного боя. Том сказал, что истинные профи не ждут особого момента для того, чтобы выложиться на сто двадцать процентов, и если я намерен и дальше вести себя, как капризная принцесса, он снимает с себя всяческую ответственность за мои будущие взлеты и падения. Восемь лет он тупо стриг с меня деньги, и ему было плевать с пожарной колокольни, сколько времени я ежедневно провожу в джиме и на какую дистанцию бегаю, но после боя с Дюруа Гарсия ни с того, ни с сего стал изображать заботливого папочку, искренне переживающего за своего любимого сыночка, и меня это неимоверно раздражало. Раньше он интересовался только суммой моего гонорара, у него отродясь не было привычки ходить за мной по пятам. Врач, диетолог, спарринг-партнеры — с подачи Гарсии все они чуть ли не круглосуточно стояли у меня над душой, и я понял, что если останусь в лагере, то скоро свихнусь. Я долго прикидывал, как мне избавиться от Тома, но при любом раскладе разойтись с миром у нас с ним не получалось, и я понял, что нужно действовать наверняка. Всем известно, что Гарсия жаден до неприличия, вот на этой его слабости я и сыграл. Он ведь уже раскатал губу на жирный кусок от моего соглашения с онлайн-стримингом, но я вынужден был его разочаровать. Но как бы там ни было, мой план сработал на ура — Том почувствовал себя глубоко оскорбленным в лучших чувствах и демонстративно отказался тренировать меня «за копейки». То есть для него это жалкие гроши, зато для Спенсера — бешеные бабки. Майку я, кстати тоже наврал, чего уж тут скрывать… Напел ему в уши, что методы Гарсии устарели, и если я хочу побить «Эль Гато», невзирая на разницу в возрасте, мне необходим молодой тренер с прогрессивным мышлением и свежим взглядом на мир. Естественно, Майк на это купился, он до сих пор считает, что я прославлю его в веках, но мы оба знаем, почему я его нанял. Мне всё труднее делать вид, что я безгранично впечатлен новым графиком тренировок и усовершенствованным режимом питания. Я стараюсь не портить отношения с Майком, мне всего-то и надо, что продержаться до реванша, а там уже хоть трава не расти. Я уйду из бокса, но мой последний бой должен стать историческим событием. Всё бы сложилось, как надо, если бы не грязные интриги де ла Круса. Он манипулирует Рамиресом, и если так пойдет и дальше, в стриминговом сервисе могут предпочесть наш реванш титульному бою с противником из другой весовой категории.