Браво, Вжих!

Наталья Песочинская (2022)

Многие мечтают танцевать в балете. Но мало кому удаётся попасть на большую сцену. И крайне редко это удаётся бульдогам. Если точнее, первым и единственным, кому это оказалось по силам, стал Вжих — бульдог, детство которого прошло в театре, в гримёрке мыши Матильды, танцовщицы кордебалета. Может быть, Вжиху просто повезло? Может, он умел мечтать и трудиться? А может, это случилось потому, что ещё щенком он потерялся и с детства не боялся сложностей? А сложностей на пути к успеху предостаточно — страсти в закулисье кипят зверские! Вжих встретит врагов — директора театра минипига Наврядли, звезду балета — самовлюблённого льва Мурриева. Встретит покровительницу — прима-балерину лису Лисецкую — и вдохновителя — хореографа мсье Браво, гиббона. Все они, враги и друзья, станут учителями Вжиха. Но главным противником и учителем себе станет он сам. Ведь путь от мечты до её исполнения можно пройти лишь на собственных лапах! А заодно найти своё предназначение и настоящий дом.

Матильда

— Долго же ты искал место под солнцем. — Матильда, довольно прищурившись и оттопырив мизинец, причмокнула, отпивая из изящной чашки с трещинами и сколами, но из тончайшего фарфора. Ну и что, что в чашке вода, а не дорогой морковный сок. Зато свой угол есть. И даже крыша.

— Долго, ничего не скажешь. — Вжих с гордостью продемонстрировал Матильде шрам за ухом, злобно оскалился и поиграл мышцами, свирепо покачивая массивными щеками.

— Ох ты, боец, — хихикнула Матильда. — Слыхала о твоих великих подвигах. Вот, полюбуйся. — Крыса кивнула в сторону стола, и взгляд её потеплел от нежности и гордости.

Вжих аккуратно приподнялся. У Матильды, как это было и в театре, всё в домике игрушечное. Да и сам домик тоже будто бы не настоящий. Фанерная, хоть и довольно просторная, пристройка к теплице — не сказать чтобы дом, а так, местечко для ночёвок. И всё же крыса даже из него слепила гнёздышко. Откуда только что взялось: старые кресла с потёртой обивкой, высокий облупившийся канделябр со свечными огарками, шляпная коробка, из которой топорщились шляпы с облезлыми перьями, и старинный круглый стол под кружевной скатертью. А на столе, на вязаной крючком салфетке, будто драгоценная реликвия — большой альбом, заботливо обклеенный бумажными цветами.

Вжих осторожно подошёл, стараясь не задеть что-нибудь ненароком в этом хрупком мирке, и оглянулся на Матильду — можно?

«Конечно!» — промелькнуло в глазах крысы, и она едва заметно кивнула.

Вжих с трепетом открыл альбом. С каждой страницы на него пялилась его собственная свирепая морда. Газетные вырезки, афиши, заголовки. Вот Вжих боксирует: «Чемпиону в нелёгком бою едва не оторвали ухо!» А здесь стоит на пьедестале…

— Как я волновалась за тебя, малыш. — Старушка Матильда всхлипнула и с нежностью посмотрела на Вжиха. Он еле помещался в теплице, а ведь недавно был совсем щенок.

— Ну ладно, ты чего…

Вжих чуть под кресло не забрался от смущения. Но в то же время захотелось броситься к Матильде и обнять так крепко, как получится. Вместо этого Вжих только ласково ткнул крысу носом: попробуй обними того, кто весит в сто раз меньше. Так и раздавить недолго.

— А ты сама как здесь оказалась? Ты — и в теплице, вот так номер. В театре мне сказали, что тебя не знают.

— В театре всё переменилось с приходом нового директора. — Матильда сморщилась, и её носик мелко задрожал. — Всех стариков спровадили на пенсию. Ну и кто как: кто к детям, кто к внукам расселился — все же в театре жили и работали. А мне куда? Сам знаешь, у меня родня — только ты и есть. Вот и устроилась в теплицу. Тепло, уютно. Жить, опять же, есть где…

Матильда замерла на полуслове. В теплицу долетела музыка, и даже помидоры будто оживились.

— «Вальс цветов»? — Вжих выглянул за дверь и закрутил головой, чтобы понять, откуда доносится музыка.

— Что, нравится? — Матильда вышла вслед за ним и устроилась на бордюре, не выпуская чашку из лап. Вжих так закивал, что даже щёки захлопали в такт музыке. — Совсем как в детстве, правда?

Бульдог улёгся на землю, положил голову на лапы и стал мечтательно насвистывать мелодию.

— Детсадовцы, — вздохнула Матильда и поджала губы. — К ним воспитательница новая пришла. Из бывших театральных.

— А ты чего? Могла бы тоже их учить. — Вжих приподнялся на лапах и возмущённо добавил: — Театру отдала всю жизнь, а теперь будешь для помидоров танцевать?

— Балету неважно где, балету важно — КАК! — Матильда изящно закрутилась, перелетела через Вжиха и, приземлившись, выдохнула: — Балет — это призвание! Если призвал, то раз и навсегда. Будешь служить ему даже в теплице!

— А если отозвал? — Вжих хмыкнул в раздувшуюся от недовольства щёку.

— Зря ты так, малыш. — Матильда съёжилась. — Не балет отозвал, а новый директор театра Наврядли. Да и возраст уже, возраст…

Крыса порылась в сумочке, которая по-прежнему болталась на локте, вытащила старое зеркало, поплевала на него, протёрла подолом платья. Из зеркала на Матильду с грустью смотрела острая крысиная морда — с проседью в усах. Павлинье перо жалобно свесилось со шляпы, скрывая лучики морщин у глаз.

— Навряд ли вы по-прежнему нужны, — загундосила Матильда, подражая директору. Она смотрела в зеркало, зажав нос пальцами. — Навряд ли пригодитесь. Поверьте, дорогая, вам будет хорошо на пенсии.

Крыса покрутила зеркало в лапах и затолкала обратно в сумку.

— Но я не жалуюсь, у меня хотя бы крыша над головой есть. А ты? Совсем бездомный! — Крыса хлюпнула носом. — Зато у тебя есть я. Не так уж много, но…

— Не так, Матильда! Зато у меня ЕСТЬ ТЫ! — подхватил Вжих с энтузиазмом. — И молодость, и большие планы! — Бульдог приподнял Матильду как пушинку и закружил под звуки вальса. — Раз-два-три, раз-два-три, раз-два!..

Докружившись до окон детского сада, пёс споткнулся, влетел в стену и повалился на траву, увлекая крысу за собой.

— Что, потерял сноровку на боксёрском ринге? — рассмеялась Матильда, поднимаясь с земли и отряхивая платье.

— Ну не скажи! — Вжих подскочил, разбежался и вспорхнул над землёй, вытянув лапы в одну линию и зависнув в воздухе у самых окон садика.

Малыши скучали у балетного станка. Щенок зевал, носорог пытался ковырять в носу, львёнок смотрелся в зеркало, зебрёнок запутался в четырёх ногах, а мартышки вычёсывали друг другу шёрстку. Старый ослик, не замечая ничего вокруг, играл на пианино бесконечный «Вальс цветов», сонно кивая головой в такт. А учитель танцев, молодая бегемотиха, самозабвенно опустив ресницы, танцевала: «Раз-два-три, тянем лапку, раз-два-три, держим спинку…»

Полюбовавшись на бодрых танцоров, Вжих плюхнулся на землю, чуть не сбив Матильду с ног.

— Поосторожнее! — Крыса недовольно поправила куцее перо на шляпке.

— Ну, ты прости, я не нарочно, загляделся, — расшаркался бульдог.

— А вообще… — Матильда как-то странно посмотрела на Вжиха, будто что-то соображая. — Попробуй повтори!..

— Ну, ты прости, я не нарочно… — снова замямлил бульдог.

— Ох, Вжих, да не эти глупости!

— А, понял! Тебе что, мало? — глупо ухмыльнулся Вжих. — Если я снова рухну на тебя, вряд ли ты выживешь…

— Какой же ты бываешь недалёкий. — Матильда замахала на Вжиха костлявой лапой. — Бокс, видимо, сказался. Прыжок повтори, ну? Давай, опля!

На этот раз Вжих посмотрел на Матильду странно, но спорить не хотелось. И так сто лет не виделись, зачем же тратить время на разборки? Бульдог пожал плечами и снова прыгнул, изящно вытянув в шпагате лапы. На этот раз он зацепился за подоконник, чтобы подольше поглазеть на репетицию.

Старый ослик по-прежнему клевал носом за пианино, механически повторяя «Вальс цветов» снова и снова. Дети по-прежнему занимались своими делами, только мартышки переключились на шёрстку зебры и львёнка, а носорог со щенком играли в ладушки.

Бегемотиха одна кружилась в центре зала и басом напевала вальс.

Вжих легко и грациозно приземлился на землю, на этот раз не задев крысу. Но Матильду не взволновало бы, даже если бы он шлёпнулся прямо на ёе драгоценную шляпу. Вне себя от радости она с воодушевлением подпрыгивала и аплодировала.

— Вжих, ты ведь звезда! Нет, правда, Вжих! Тебе на сцену надо!

— Кажется, я всё же сильно тебя задел, — растерянно пробормотал бульдог.

— Ой, что ты несёшь!

Крыса сняла и снова надела шляпу. А потом ещё раз сняла и надела. Она явно не могла подобрать нужные слова.

— Так, Вжих. Я всё уже решила, — наконец заявила Матильда и шумно дунула на перо шляпы — оно всё время падало ей на глаза. — Это же был па-де-ша! Да что там, гранд-па-де-ша — великий балетный прыжок! Послушай старую танцовщицу, иди в театр! И точка. И потом… — Матильда понизила голос и сказала с чувством: — И потом, мы с тобой практически родственники! Кто же тебе ещё подскажет, как не я?

От удивления Вжих выпучился на Матильду и попятился к стене.

— Ты чего это? Ты это что это? — пробубнил бульдог. — Какой театр? Зачем театр?

— Я знаю, что говорю, малыш! — заявила крыса. — Я девятнадцать лет служу… мм… служила в театре. Да ты и сам там не чужой. И я, Матильда, говорю тебе, упрямая бульдожья морда, что ты — звезда! — Матильда выудила из сумочки видавший виды театральный бинокль, взглянула через треснутое стекло на Вжиха и авторитетно добавила: — Звезда балета!

Вжих уткнулся спиной в стену — отступать некуда. Из окон детского сада доносились «Вальс цветов», топот копыт и бас бегемотихи:

— Не спим, ребята, тянем лапку. Балет не терпит лени! Вперёд, вас ждёт успех!

— Ты слышишь? — Матильда торжественно подняла указательный палец. — Это знак!

Вжих попытался было возразить, но онемел. С ним вечно так случалось, когда он слишком волновался, — с самого детства. Бульдог только отрицательно замотал головой из стороны в сторону, тряся щеками. Бывший боксёр — в балет? Звезда?.. Но Матильда так грозно поставила лапы в боки и так строго посмотрела на бульдога своим фирменным взглядом с высоко поднятой бровью, что Вжих решил сдаться.

В театр так в театр. Звезда балета так звезда. Скоро сама увидит, как она сильно ошибалась.