Моя прекрасная фея

Наталья Сапункова (2024)

Эдмине сказали, что она должна помочь спасти фею, усыплённую в замке в давние времена, и что это очень-очень важно. И предложили фиктивно выйти замуж. И она согласилась, потому что захотелось, и не только спасти эту непонятную фею, но и рутина затянула, и мужчина, который предложил, понравился…Нет-нет, ничего серьезного! Хотя, кто знает)))Но Эдмина угодила в такие приключения, каких никак не могла ожидать! И сама превратилась в…Нет, это вы узнаете потом, конечно.Но ХЭ я вам обещаю)От автора: осторожно, опять большая книга! )

Часть 8. Дорога вперед

Под стук колёс оказалось приятно спать. Минд спала крепко, а проснулась рано. Выглянула в окно — поезд как раз остановился на какой-то станции. Уже рассвело, но солнце ещё не выкатилось на небо. Прямо напротив их окна расположился продавец газет — вот странно, ещё слишком рано для утренней почты! Но можно почитать и вчерашнюю газету…

Минд собрала волосы и закрепила шпильками. И её халат такой, что в нем можно показаться на перроне в ранний час…

Перрон был не совсем пустынный. Чуть дальше ещё чем-то торговали — разложили товар на длинной скамье, у соседнего вагона скучал проводник, а у дальних вагонов переминались пассажиры, которым не спалось и захотелось подышать воздухом. Минд протянула монетку продавцу и взяла газету. И тут её внимание привлекло то, что происходило у соседнего торговца — дородная старуха пыталась оттащить от скамьи с товаром пацаненка лет шести-семи, тот сопротивлялся. Строгая бабушка и непослушный внук?

Было в этом что-то такое, что Минд забеспокоилась. Кажется, мальчишка сопротивлялся слишком уж отчаянно, оглядывался по сторонам, как будто ожидая помощи, и при этом не кричал — вот совсем не кричал, боролся с бабкой в полной тишине, беззвучно открывал рот — словно хотел кричать, а не мог.

Минд подбежала к старухе.

— Что происходит? Отпустите ребенка, он не ваш! Что вам нужно?

На скамье был разложен всякий хлам, в том числе сломанные игрушки. Продавец монотонно твердил:

— Монета фальшивая, монета фальшивая… — увидев Минд, он замахал руками, как будто отмахивался от неё.

— Идите себе прочь, добрая эсса, — зло посоветовала старуха. — Мальчику пора домой!

— Как бы ни так, — Минд схватила за руку ребенка, — отпустите его! Эй, полиция! Проводник! Полиция! — завопила она что есть мочи и огрела старуху газетой.

Полиции на перроне не было, но проводник у соседнего вагона спохватился и засвистел в свисток, и ринулся к ним — он понял, что шум поднимает пассажирка из первого класса и это может означать нечто неприятное. В это время как раз из вагона выскочил растрепанный Артур и побежал к ним. Они с проводником добежали одновременно, когда торговец, что твердил про фальшивые монеты, уже тихо испарился, а старуха улепётывала, ковыляя, за ней никто не побежал. Минд бросила обрывки газеты и обняла за плечи дрожащего мальчика.

— Всё хорошо, малыш. Ты кто? Почему молчишь?

— Потому что немое заклятье, — Артур отвёл её руки, поставил ребенка перед собой и приподнял его подбородок, — так, ну-ка. Похоже на то… — он щелкнул пальцами.

И ребенок заплакал, навзрыд, уже не беззвучно. Кстати, он был хорошо подстрижен и одет аккуратно и чисто, хотя и бедно. В то время как старуха как раз была похожа на бродяжку.

— Ну всё, парень, — Артур потрепал его по волосам. — Ты откуда, из поезда? Как тебя зовут? — и ещё раз щелкнул пальцами.

— Я Рикар, милорд, — всхлипнув последний раз, ответил мальчик. — Я… вот, купить, — он показал на валявшийся на земле игрушечный кораблик. — А он говорит — монета фальшивая. А она говорит, чтобы шёл с ней, она хорошую даст. У меня была никакая не фальшивая, мне её мама дала. А она… она…

— Понятно, — кивнул Артур. — Мать знает, что ты отправился гулять? Она в вагоне? — Рикар в ответ сначала помотал головой, потом кивнул.

— Значит, ты это купил, — Артур поднял кораблик, провел по нему рукой, проверяя на возможные «приятности» и отдал Рикару. — Пойдем, я тебя провожу. Милая, иди в купе, я скоро, — это он сказал Минд.

— Я с вами, — возразила она.

Вагон, в котором ехал Рикар, был среди последних. Зайдя в него, Минд теперь огляделась с печальным недоумением. Здесь не было и намёка на тот комфорт, в котором путешествовали они с Артуром. Просто множество перегородок и простые деревянные лавки, на которых сидели и по возможности лежали. Молодая женщина бросилась к Рикару и стиснула его в объятиях:

— Ах, где ты был, я что тебе велела? Ох, добрый эсс… — она подняла взгляд на Артура, — и эсса… — она рассмотрела Минд, — спасибо. Я так испугалась. Простите, — на её щеке ещё остался отпечаток дощатой перегородки, к которой она прикорнула, чтобы поспать.

— Вот растяпа. Благодари милорда и миледи, что не дали прохиндеям увести твоего мальчишку, — это откуда-то выполз проводник вагона, тоже заспанный, который вдруг оказался в курсе дела.

— Берегите сынишку, — посоветовал Артур, — за таким хорошим парнем надо смотреть получше, — он подмигнул, вытащил из кармана серебряную монету и вложил в ладошку Рикара, — эта настоящая.

— Спасибо, милорд! — мальчик глянул исподлобья, — это я за мамой всегда смотрю. И я не маленький, мне уже восемь лет, — добавил он серьезно.

— А, тогда конечно, взрослый, — согласился Артур. — Не отходи от мамы, чтобы с ней ничего не случилось.

— Ах, спасибо, милорд, спасибо! Не слушайте его! Мена Калли к вашим услугам! Миледи… — мать Рикара прижала руки к груди.

— Хорошей дороги, эсса Калли.

— Рик Асвен к вашим услугам, милорд и миледи! — добавил Рик.

И Минд замерла. Рик Асвен, она не ослышалась?

— Да, у нас с сыном разные имена, миледи, — немного смущённо пояснила Мена Калли в ответ на взгляд Минд.

— Пойдём, дорогая, поезд скоро отправляется, — Артур, приобняв Минд, повёл её к выходу.

Асвен — не такое уж удивительное имя, чтоб ей вздрагивать и оглядываться. Асвенов много.

— Зачем хотели украсть чужого ребенка? — спросила Минд, когда они с Артуром вернулись в своё купе.

— Мало ли, — тот пожал плечами. — Если это банда бродяг, могут заставить красть или попрошайничать. Или матери вернуть за плату, хоть с неё вроде и взять нечего. Красивый на вид попрошайка будет нравиться прохожим. А там можно и покалечить, если будет нужно, — Артур буднично перечислял жуткие перспективы.

— Ох, ну это ужасно, — не сдержалась Минд.

— Да, дорогая жена. Но давай договоримся. Ты больше не дерёшься с бродягами самостоятельно. Ты громко зовёшь полицию, служащих, и меня в первую очередь. Привлекаешь внимание прохожих. Запомнила?

— Ох, Артур. Я понимаю, конечно. Но не было полиции. И уж с этой старухой я бы справилась в любом случае! — Минд понимала, что он прав, но ведь и она была права!

— Нельзя было их отпускать, — добавила она. — Мы сейчас уедем, и эти люди возьмутся за старое! Можно как-то заявить в полицию?

Она с досадой посмотрела на поплывший мимо перрон — поезд уже тронулся.

— Ты не поняла, что старуха или её сообщник применили заклятье? — сердито нахмурился её муж. — Неважно, собственное или амулет, ты с этим справляться не умеешь. Поэтому повторяю, зови меня или кого угодно, а не кидайся в драку. Поняла? Я запрещаю тебе геройствовать!

Он был прав. Но это «запрещаю»…

Надо же. Супруг и повелитель!

— Эдмина. Пожалуйста, — он мягко посмотрел ей в глаза, смягчая грубую категоричность предыдущей фразы. — Не хочу бояться за тебя…

— Артур, это была случайность, — сказала она. — Незачем бояться и запрещать. Но я в ярости от того, что те люди не ответят за эту гнусность! И будут продолжать!

— По правилам, во время стоянки поезда на перроне должен дежурить полицейский, — заметил Артур. — Его не было, как видишь. Есть что предъявить полиции. Напишем донесение в полицейский департамент графства.

— И они… обратят внимание? — усомнилась Минд. — Кстати, что это за графство?

— Обратят, это я тебе обещаю, — засмеялся Артур. — Представь, это город Элс, крайняя граница графства Ист. А ты — Кавендер.

— Ты шутишь? — Минд удивлённо взглянула на него. — И вообще, я Каррон, если не ошибаюсь. Но если можно в этом вопросе как-то повлиять на полицию…

— На полицию твоего графства, — подсказал Артур, — мы попробуем. Ты Кавендер, любовь моя. Например, бывая в Лирском замке на полуденном чае у королевы, ты можешь сообщить королю, что думаешь о полиции Иста.

— Ты смеешься надо мной? — и Минд сама засмеялась. — На полуденном чае у королевы? Я?

— Разве вы с матерью не были в гостях у королевы?

— Я и на зимних балах была только дважды, по приглашению из королевской канцелярии, — сказала Минд резко. — И то нам это было не совсем по карману.

Странно, что он не понимает таких простых вещей!

— Хорошо, — кивнул Артур. — Мы сделаем всё, что требуется.

Тут в дверь постучалась горничная — принесла кофе и булочки с сыром, и поинтересовалась, не желает ли леди чего-то ещё. До Иствена, конца их пути, оставалось чуть более двух часов.

На станции в Иствене Минд тоже была лишь однажды и наспех, поэтому практически впервые видела этот просторный перрон, полицейского возле будки — здесь полиция была на страже. Едва багаж Карронов вынесли на перрон, как к ним бегом бросились несколько носильщиков. Вдали Минд рассмотрела ту женщину, мать Рика Асвена — она с сыном тоже вышла из вагона, нагруженная сумкой и корзиной, и пошла вдоль перрона в небольшой толпе других пассажиров. Получается, Мена Калли и Рикар Асвен тоже зачем-то приехали в Иствен.

— Пойдём, любовь моя, нас ждёт коляска, — Артур предложил ей руку.

— Не называй меня так, — отчего-то рассердилась Минд.

Рассердилась на самом деле из-за всего сразу — она почти дома, и неясно, как всё будет, и этот мальчик с именем её Сайрена своим существованием грозит пошатнуть в душе то, что должно быть незыблемо, и её якобы муж словно насмешничает…

— Почему? — Артур прищурился. — Я притворяюсь любящим супругом. Хорошо бы и ты вела себя так же. Называй меня «мой дорогой», например.

— Тебе приятно притворяться, изображать чувства, которых нет? Или это всё рекомендации леди Фуриты? — не унималась Минд.

— Тётя ни при чём. Тебя беспокоит этот мальчик? Надо было сразу поговорить с его матерью, чтобы не волноваться больше.

— Мальчик меня не беспокоит…

— Вот и хорошо, — Артур погладил её по руке. — А я начну изображать ревность. А что, поиграть в ревнивых супругов — это же весело?

— Ну и шутки у тебя, мой дорогой! — с чувством отозвалась Минд.

— Ну вот, у тебя получается! — и снова теплые пальцы Артура погладили её руку.

Багаж носильщики погрузили на повозку, а их с Артуром ожидала коляска, запряженная парой лошадей. С козел спрыгнул невысокий худощавый человек, он поклонился Минд, с Артуром поздоровался за руку.

— Дорогая, это мой добрый друг эсс Бун, он владелец лучшего книжного магазина в Иствене, — представил его Артур.

— Кант Бун, к услугам миледи, — тот опять поклонился, — я торгую лучшей в городе канцелярией, бумагой и прочим, и книгами тоже, совершенно верно. И у меня большой выбор журналов. Надеюсь часто видеть вас у себя.

— Непременно буду заходить, — пообещала Минд.

— Поедем не спеша и поговорим по дороге, — предложил Артур.

Он подсадил Минд в коляску и сам уселся рядом, а эсс Бун взобрался на козлы.

— У вас в магазине найдётся геральдическая книга Кандрии, эсс Бун? — поторопилась спросить Минд.

— Новейшая ещё не издана. А старые распроданы, последний экземпляр на прошлой неделе. Сожалею, леди, — тут же ответил книготорговец. — А что вас интересует, позвольте спросить?

— Я хотела познакомиться с родом Кавендеров, в основном с мукарранской ветвью. К стыду своему, ничего о них не знаю.

— Но, леди, зачем вам книга? — удивился эсс Бун. — Ваш супруг вам всё расскажет! Ему точно всё известно!

— Конечно, — согласилась Минд. — Я не хотела докучать ему без особой надобности.

— Я к вашим услугам, дорогая, — ожидаемо заявил Артур. — Дружище Бун, удивишь нас чем-нибудь?

— В замке что-то копают, — чуть понизив голос, сказал книготорговец, и щелкнул поводьями, понукая лошадей. — Наняли рабочих и копают. Я взялся проследить, но меня заметили, пришлось уносить ноги.

— Рабочие откуда? — подобрался Артур.

— Нездешние, милорд, и живут прямо в замке.

— Живут в замке? А кто позволил?

— Так графский управляющий. Он всё и затеял. Он ещё и родственник графа, очень авторитетно себя поставил. И ещё, вот как бы объяснить…

— Уж скажи как-нибудь, — нетерпеливо посоветовал Артур.

— Управляющий тут одну персону у себя принимает. Внешне почти что вылитый граф Ист. Который лорд Карен.

На лице Артура отразилось неподдельное удивление.

— Да ну? Прямо-таки вылитый?

–Точно. И не я один так думаю, — подтвердил книготорговец. — Сами увидите.

— Прошу прощения, кто такой лорд Карен? — вмешалась Минд.

— Это граф Ист, за которого ты в своё время не вышла замуж, дорогая, — пояснил Артур. — Лорд Арман Карен Кавендер. У Кавендеров двойные имена, помнишь?

— Этот, вылитый, оказывает внимание молодой леди, — продолжал эсс Бун. — Ездит всюду с управляющим. Каждый день бывает в его доме. Есть слухи, что леди Эбиль выходит за него замуж.

— Что значит слухи! О помолвке может быть объявлено или не объявлено! — возмутилась Минд.

И получила ответ:

— Миледи, спросите у своих родных и узнаете точно. Мне пока что доступны только слухи, и мы говорим о них.

— Все правильно. Слухи нам и нужны, за неимением большего, — сказал Артур, накрыв ладонью руку Минд. — А что ищут в замке? Что нужно этому… якобы-графу Исту? Как он назвался, кстати? Не графом, надеюсь?

— Нет-нет, ни в коем случае, — эсс Бун даже головой помотал. — Его зовут, как я слышал, лорд Кантор Корри.

— Ничего не знаю об этом человеке, — подумав немного, решил Артур. — Эдмина, дорогая, тебе это имя не знакомо, случайно?

— Совершенно нет, — уверенно ответила та.

Дорога обходила замок Ист, который высился на холме, за ним лежал старый парк, постепенно спускающийся в низину. Подъёмный мост был опущен — он теперь всегда был опущен, а вот ворота почему-то стояли открытыми. Минд отчаянно захотелось выскочить из коляски и побежать к замку, зайти в ворота и прикрыть за собой тяжёлую створку. Это она — Кавендер. Это её дом стоит одинокий на холме…

Конечно, она осталась сидеть рядом с Артуром. Даже отвернулась, чтобы не видеть замок. Непременно надо туда наведаться в самое ближайшее время, и ей безразлично, будут ли открыты ворота.

— В мясной лавке меня заверили, что этот человек не Корри, а Кавендер, чему всё молча верят, — продолжал эсс Бун. — И я тоже, продав ему пачку бумаги и коробку карандашей, в это поверил. Фамильное сходство, знаете ли.

— А какие ещё сплетни продают в мясной лавке? — не без сарказма спросил Артур.

— О, самые достоверные, милорд. Матушка Фанван, жена мясника, располагает только достоверными, к тому же самыми свежими. И про то, что ищут в замке, тоже, — он глубокомысленно замолчал, щелкая поводьями.

— Ты нас испытываешь? Выкладывай уже всё! — потребовал Артур.

— В замке ищут фею, погребенную девятьсот лет назад, а с ней сокровище, — понизив голос, сообщил книготорговец. — Вроде догадались, где находится каменный гроб с костями феи, а драгоценный клад, полагают, в нем же или где-то рядом. Про это рассказывает матушка Фанван всем, кто купит у неё мясную вырезку, и даже настаивает, что там сплошь золото и рубины, а это семейный камень Кавендеров. За покупку ощипанной курицы полагается меньше интересного.

— Так-так, — опять поморщился Артур. — А в молочной лавке что говорят?

— Вам вот смешно, милорд, а я уже который день подряд вынужден есть отбивные. Глаза бы мои их не видели. Может, я мясо вам начну посылать? Вместе со счетами из мясной лавки?

— Хорошо, решим это, — Артур поёрзал на мягком упругом сиденье, усаживаясь поудобнее. — Эдмина, дорогая, что ты думаешь про каменный гроб с костями феи?

Минд поёжилась.

— А, я ведь не всё сказал! — встрепенулся эсс Бун. — Всё раскопали, а гроб в результате не нашли. Видимо, всё-таки место было неточным. Хотя этот лорд Кантор вместе с леди Эбиль три дня бродили по замку, искали. Наверное, теперь продолжат.

— Попадись мне сейчас граф Ист, я бы ему всё объяснила, — сердито бросила Минд. — Его надо сдать в сумасшедший дом! Что он тут устроил! А этот, который лорд Кантор, он действительно граф?

— Он? Ни в коем случае, — ответил Артур без тени сомнения. — А вот почему этот тип себе такое позволяет, я пока не понял. Он ведь не объявлял себя графом? Но его принимают за графа?

— Именно так, — закивал эсс Бун.

— Но это странно. То есть он использует всеобщее заблуждение к своей выгоде?

— Кто знает, милорд. Но похоже на то.

— Тогда я не верю, что он к этим слухам непричастен.

Эсс Бун развёл руками, чуть не выпустив при этом вожжи.

— Новый граф Ист, став наследником моего отца, ни разу не появился здесь, не был представлен жителям графства. Не было приёма для городской знати. Совершенное неуважение! — сердито бросила Минд. — Мой отец никогда не стал бы так себя вести! Получается, только граф и виновен в любой неразберихе с его личностью!

И ей никто не стал возражать.

В Иствене они подъехали к гостинице на главной улице. Вывеска «Королевский приют», с детства знакомая Минд, когда-то была причиной их с отцом шутливых споров. Слово «королевский» должно означать нечто великолепное, а слово «приют» — что угодно, только не дворец. Дом, бедную хижину, да хоть пещеру, где можно укрыться в ненастье? Минд тогда казалось, что для короля даже приют должен быть дворцом. Отец смеялся: «Короли что, не люди, и не могут просто вымокнуть в непогоду?»

Минд тогда ещё не видела короля и не бывала в Лирском замке. А когда побывала — чувствовала себя там случайной гостьей. А Артур ещё удивляется, что они с матерью никогда не пили чай у королевы…

«Королевский приют» отказался приютить Минд Асвен в её последний приезд в Иствен. А теперь эсс Бун сообщил им:

— Я снял две комнаты, смежные, как вы и просили, милорд. Леди Эдмине понравится.

— Я даже теперь боюсь, что эсс Дитер, узнав меня, с извинениями откажется нас принять. В прошлый раз, уверена, это было требование отчима.

— Да что ты говоришь? — Артур засмеялся. — Я такое нахальство даже представить себе не могу. Надо, чувствую, укоротить малость твоего отчима, — он подал ей руку и помог спуститься по ступенькам. — Пойдём устраиваться, дорогая.

— Леди потребуется личная служанка, когда переедете в замок, — добавил книготорговец. — Мне обещали прислать кандидатуры.

— Спасибо, эсс Бун, — поблагодарила Минд. — Можно спросить, а как давно вы приехали в Иствен? Я ведь ничего не знала о вас, когда жила здесь.

— Я родился и вырос в Лире, — охотно пояснил тот, — а потом судьба столкнула моего отца с лордом Кареном, и тот одолжил ему денег на открытие своего дела в Иствене. Я унаследовал дело два года назад. Мне здесь нравится, леди, — добавил он. — Здесь даже отбивные очень хороши, хоть и надоели.

— То есть вы знакомы с графом Арманом Кареном Кавендером? — Минд захотелось это уточнить.

— Увы, нет, — развёл руками эсс Бун. — Его светлости незачем было знакомство со мной, делами занимался отец. Но я видел портрет лорда Карена, он висит в резиденции Иста в Лире. Там же, в резиденции, я впервые повстречался с вашей матушкой и сестрой. Они останавливаются там в гостевых покоях, когда бывают в Лире…

— Я впервые слышу о резиденции Кавендеров, — удивилась Минд.

— Она была куплена вскоре после твоего первого замужества, дорогая, — ответил Артур. — Дружище Бун, увидимся. Спасибо за все хлопоты.

Дверь перед ними услужливо распахнули, и хозяин гостиницы уже спускался, чтобы их поприветствовать. Он чуть не споткнулся, увидев Минд под руку с Артуром — кажется, пару секунд соображал, она ли это. Но обратился с профессионально выверенной учтивостью:

— Эсс и эсса Каррон?

— Именно так, милейший, — Артур небрежным движением протянул ему их свидетельства. — Наши комнаты готовы, конечно?

— Разумеется, — хозяин скользнул взглядом по бумагам. — Я весь к вашим услугам. Буду счастлив проводить.

Теперь он избегал смотреть на Минд.

Комнаты были на втором этаже, большие и светлые, с высокими потолками, две двери в коридор рядом, и внутри они соединялись дверью. Дорогая светлая мебель орехового цвета и светлый ковёр — в комнате Минд, тёмная мебель и ковёр — у Артура, а внутренняя дверь отрывалась легким нажатием на начищенную до сияния латунную ручку. В обеих комнатах — одинаково огромные кровати, застеленные снежно-белым хрустящим бельём. Минд дожидалась горничная — персональная горничная входит в стоимость такого номера.

— Не стесняйся ко мне заглядывать, любовь моя, — Артур с шутливой улыбкой показал на внутреннюю дверь. — Вот что, я пока займусь делами. Потом сходим пообедаем. Не будешь скучать?

— Я постараюсь… мой дорогой.

По крайней мере, скучать она пока не собиралась.