Чародей: Досье Петербурга. Досье 1–3

Николай Волков

Меня зовут Витторио Скамми, и я – чародей.Так уж сложилось, что Санкт-Петербург стал мне куда большим домом, чем края, в которых я родился и вырос.Этот город непохож ни на один другой, и каждый его уголок скрывает свои тайны. Тайны, которые манят смертных, да и не только, существ со всего мира.Тайны, которые я готов хранить.Я – чародей.Можете попробовать колдовать с моим именем.За последствия я не ручаюсь.

Глава 14

Встречу решено было назначить на Елагином острове после полуночи, когда там гарантированно не будет никого из посторонних. И это хорошо еще, что мне решили позвонить все сами, потому как мне вовсе не улыбалось мотаться по городу подобно курьеру только для того, чтобы сказать время и место.

Хозяину лаборатории в Башне Грифонов пришлось, разумеется, объяснить, что я уже в курсе всей их истории, и только после этого он, заинтересовавшись тем, что я могу предложить нечто, что устроит всех, согласился на гарантии безопасности и на «посиделки».

К вечеру начал накрапывать дождь, что было даже хорошо, ведь для «зеленого» ученика чародея, который планирует «встречу в верхах» с тремя весьма превосходящими его в ремесле людьми, каждый из которых потенциально мог бы убить остальных — льющаяся с неба вода, да еще и на острове окруженном водой — гарант безопасности.

Не мудрствуя особо, я решил, что место перед дворцом — именно то, что нужно. Пустое, хорошо просматриваемое во все стороны, да и, в конце концов, от ближайшего моста совсем недалеко. К тому же, я сам вызвался встретить всех именно на мосту, и взять с каждого клятву, гарантирующую безопасность присутствующих.

К тому моменту как они приехали — дождь лил как из ведра, и я уже порядком закоченел.

— Так, господа, давайте, чтобы никто не обижался, и я мог обращаться к каждому из вас персонально, я сам определю, как мне вас именовать. Вас, — указал я на «Игоря» — я буду называть Иоганн. Вас — указал я на хозяина Башни — Конрад…

— А мне что остается? — с весельем в голосе поинтересовался обитатель номера в гостинице.

— Диппель, — серьезно ответил я — я понимаю, что любой из вас может откликаться на все имена сразу, но раз уж у вас два имени и фамилия, а вас трое — давайте использовать то, что имеем.

Четыре зонта приблизились друг к другу.

— Я не против, — произнес Иоганн, кивнув Диппелю — тем более, что, в общем-то, я первый и согласился на предложенную встречу. Предлагаю, пока, передать листы Витторио, до исхода нашей встречи.

— Можно — кивнул он в ответ и протянул мне небольшой тубус.

Я посмотрел на его содержимое, и подтвердил, что все в порядке.

— Еще не расшифровал? — спросил Конрад.

— Нет. Там не просто шифр, там еще и алхимические чернила, которые проявляются только в какое-то определенное время, так что, пока, даже не увидел что написано. Так что — мы все в равных позициях. Но мне бы хотелось послушать, что на уме у господина Скамми. В конце концов, он утверждал, что у него есть решение, которое оставит довольными всех.

Взгляды всех троих обратились ко мне, и я откашлялся. Терпеть не могу перед кем-то выступать.

— Ладно, господа… Господин… Да ну вас к… Короче, если без предисловий. Вы сказали, что в вашем нынешнем положении был виновен Бальзамо, он же Калиостро, так?

Три кивка были мне ответом.

— А что вы знаете о нем?

— В основном — общие факты, — задумчиво ответил Конрад — он был неплохим целителем в магическом сообществе того времени.

— Весьма достойным алхимиком. В конце концов, к нему прислушивался даже Сен-Жермен — подал голос Иоганн.

— Прохиндеем он был первостатейным — весело сказал Диппель.

— И я со всеми вами соглашусь. Но я спросил вас не об этом, а о его жизни. Видимо, тут ваши знания оставляют желать лучшего… Что же, в таком случае, давайте я расскажу вам о том, что для начала, он бывал в России, а точнее — прямо в Санкт-Петербурге, как минимум дважды, и даже останавливался в гостях у человека, фамилией которого назван и этот остров, и стоящий на нем дворец. Да, он был гостем в этом дворце, но в этом городе — это не единственное место, которое с ним связано.

Три пары глаз внимательно смотрели на меня.

— А еще, господа, когда его, наконец, попросили покинуть Россию, он выкинул одну прелюбопытнейшую шутку, которую сочли ловким фокусом. Видите ли, в ту пору, все выезды и въезды в город фиксировались на заставах. Застав было всего четыре, и в день его выезда — запись об этом появилась на каждой из них. Вам ничего это не напоминает?

В ночи повисло долгое молчание, пока смысл сказанного доходил до них.

— Драный ублюдок разделил себя так же, как нас…

— Вот только после этого в Париж приехал всего один человек. А значит — он знал способ обратить это. И знал он это уже здесь, в этом городе, где провел девять месяцев. Я не уверен на сто процентов, что что-то из его записей и прочего все еще хранится где-то в городе, но почему бы вам не рискнуть, и не попробовать найти все? В конце концов, даже если он увез все в Париж, Лондон или Рим — можно разыскать каждый его след, поднять все записи, в конце концов — поговорить с теми, кто еще жив из тех, кто знал его, и найти способ для объединения без убийств?

Диппель поправил зонт, и задумчиво произнес:

— Кажется, я знаю почему. У каждого из нас есть свои интересы по всей Европе, и мы могли бы поднять свои контакты в каждой из стран, но Бальсамо был гоним. Он не задерживался надолго ни в Париже, ни в Лондоне, да и по сути — нигде, до того как обосновался в Риме. А там уж расстарался Совет. Стражи нашли доказательства злоупотребления черной магией, но инквизиторы их опередили. Так что — мест, на самом деле, может быть намного меньше, чем кажется… Вот только в России — у нас есть вы, а с учетом того, что вы знакомы с его историей, похоже лучше чем кто-либо из нас — я бы предложил поискать вам. Но это — лично мое мнение, ведь я не против объединения с остальными, а у других могут быть свои взгляды на этот вопрос.

— Я тоже не против объединения, — произнес Иоганн — мне надоело уже больше двух веков ощущать себя неполноценным, и ждать, не явится ли за мной наемный убийца от кого-то из вас двоих.

— Насчет объединения — не знаю… Пока не уверен. Но лично я не вижу ничего плохого, если мальчик пошарит по закоулкам города. В конце концов, убийство и мне не по душе, да и Совет к нам не то чтобы благоволил… Хоть у них сейчас и без нас головной боли хватает, но рано или поздно — они вспомнят и про нас.

Я терпеливо ждал их решения.

— Ладно, почему бы и нет. Всем присутствующим я предлагаю перемирие и альянс до полной проверки господином Скамми его версии.

Двое остальных согласно кивнули.

— Вы разрешаете действовать мне на мое усмотрение?

— Да, вполне.

— В таком случае, господа, мне хотелось бы узнать, какую сумму вы готовы были бы заплатить моему агентству за эту работу.

Диппель рассмеялся.

— А ты наглец. Но, как говорил Папа Павел V, про Ришелье — этот молодец далеко пойдет. Ладно, я готов оплатить это предприятие…

— С вашего позволения, я бы предпочел не деньгами.

— Вот как?

— Я — пусть и довольно сообразительный, но все же, ученик чародея, так и не закончивший обучение. И, к сожалению, в текущий момент я не имею доступа к библиотекам Белого Совета, чтобы продолжать обучение.

Вся троица долго переглядывалась.

— Вам ведь не сами заклинания нужны, не так ли? — поинтересовался Конрад.

— Мне нужно понимать магию и принципы создания заклинаний, вещей, и прочего…

— Запросил бы это кто-то другой — я бы еще подумал, — хмыкнул Диппель — но этот мальчик уже набрал определенное уважение у нас. Думаю, что с нашей стороны будет разумным шагом предоставить ему то, что он просит… Особенно, если в будущем мы будем вновь обращаться к нему.

Иоганн хмыкнул.

— Я даже был бы не против стать его наставником, если сам не сумеет разобраться.

— Решено, — поддержал их Конрад — вы получите то, что просите. А теперь, с вашего позволения, мне бы хотелось отправиться в какое-нибудь место, где можно посидеть не только за кофе. По правде сказать — я уже вымок как собака, и начинаю замерзать.

На его лице заиграла улыбка.

— И я не против компании, раз уж у нас перемирие. Думаю, что нам будет, что рассказать друг другу.

Я рассмеялся, и передал тубус Иоганну.

— Моя работа выполнена. Можете начинать выполнять вашу часть обещаний.

В ответ на протестующе-удивленный взгляд Диппеля, я пожал плечами.

— Вы разрешили действовать на мое усмотрение. Кроме того, у вас — перемирие и альянс. Да, в конце концов, вы — один и тот же человек… Неужели друг с другом не поделитесь? Вы же даже больше чем родня.