ИнтернатовскаЯ. Повесть

Ольга Брюс

Изгнанная из семьи собственной матерью, она смогла встать на ноги и доказать свою значимость и силу. Правда, ненадолго. Гордыня, зависть и самовлюблённость опустили её даже не на землю, а на дно самой глубокой ямы под названием «самопожертвование ради ребёнка». Бесконечные истязания хрупкой души привели женщину к отчаянному шагу – шанс остаться на улице. Кто поможет беззащитной женщине, и чем сердце успокоится?История основана на реальных событиях. Все имена изменены. Все совпадения случайны. Книга содержит нецензурную брань.

© Ольга Брюс, 2022

ISBN 978-5-0056-5336-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Наши дни.

— Баб Маш, здравствуй! — Анастасия открыла калитку и вошла в соседский двор, придерживая за руку двухлетнего мальчика. — Ты дома?

— Дома, дома, детонька. Проходи, — пожилая женщина несла куриные яйца в подоле.

— Мы с Олежкой лекарства тебе принесли. Купила, что есть. На днях в город поеду, ещё посмотрю.

— Добро. Вы проходите, не стойте. Сейчас ужинать будем. Лёшик, хочешь конфетку? Для тебя стерегла, сама не ела, — соседка прижимала к себе подол, чтобы не растерять куриное «добро».

«Лёшик» любила повторять старушка, так как не признавала имя «Олег». И всё из-за своего непутёвого мужа, которого она люто ненавидела, хотя от него остались лишь память и пара кирзовых сапог с фуфайкой.

Мария уже больше семи лет живёт в полном одиночестве. Сын Пётр забыл о существовании матери после скандального развода с женой. Доживая остаток жизни, Маша часто говорила о сыне, внуках, но не признавала своей вины в распаде семьи. Местные жители жалели женщину, ругая Петра и не зная всей правды. Мария о своей молодости рассказывала так, как ей удобно, что-то скрывая или, наоборот, прибавляя лишнего.

— Сейчас, сейчас, — укладывая яйца в трёхлитровую банку, соседка торопилась угостить гостей ещё тёплыми пирогами. — А таблетки кинь на полку.

Анастасия подошла к буфету, отодвинула стеклянную перегородку и, обернувшись, спросила:

— Баб Маш, а откуда эта фотография? — заметила девушка. — Вроде бы её здесь не было…

— Это я из коробки достала, — плюхнувшись на табурет всем весом, бабуля пододвинула к мальчику тарелку, накрытую полотенцем. — Решила хлам перебрать.

— А кто это? — Настя положила пакет с лекарствами, присела за стол и посадила сына на колени.

— Это моя сестра, — тяжело вздохнула женщина, вытирая кончиком платка проступившие слёзы, — а рядом с ней — мамка… И два брата…