Переступив черту. 2 часть

Ольга Райтер, 2023

После трагедии судья Громова оказывается прикованной к инвалидному креслу. Но несмотря на это, она все еще не теряет надежды разрушить жизнь Юли Климовой.Какие новые козни готовит несостоявшейся снохе Людмила? И сможет ли на этот раз с ними справиться Юля?И кто та девушка, которую до дрожи в голосе боится судья Громова?

Глава 4

Едва Егор успел встать с кровати, как тишину квартиры разорвал короткий звонок в дверь.

С пеной на лице и бритвой в руке, мужчина бросился к глазку. По пути пару раз запнулся, едва не расстелившись на полу.

Ему почему-то очень хотелось верить, что это Юля с Машенькой вернулись домой.

Но нет, Егора ждало разочарование. За дверью стояла странная женщина, облаченная во все черное.

Голову ее украшала шляпка с черной сетчатой вуалью, прикрывавшей большую часть лица.

Егор удивленно присвистнул, сначала решив, что по квартирам ходят свидетели Иеговы.

Но потом вспомнил, что к восьми должна была прийти Наталья, которой он вчера звонил по телефону, нацарапанному матерью на листке бумаги.

Егор отворил дверь и впустил женщину внутрь. Та с высоко поднятой головой осторожно переступила порог и откинула вуаль.

— Здравствуйте! Проходите, раздевайтесь, — Егор кивнул на вешалку в прихожей. — Я сын Людмилы Громовой — Егор.

— Доброе утро, — поздоровалась женщина и принялась медленно снимать пальто и шляпку.

Сейчас мужчина мог хорошо ее рассмотреть. На вид Наталье было не больше сорока пяти.

На ней было прямое строгое черное платье под горло с белыми манжетами на запястьях.

Черные, как смоль, волосы были аккуратно собраны на затылке в шишку. В руках она держала потрепанный коричневый саквояж.

Егор про себя отметил, что женщина сильно смахивала на гувернанток девятнадцатого века, которых он в детстве видел на картинках.

— Когда я могу приступить к работе? — поинтересовалась Наталья, беря в руки саквояж.

— Прямо сейчас можно, сейчас провожу вас в комнату, — стал торопиться Егор, но женщина вдруг резко оборвала его.

— Оплату хотелось бы получать заранее. Я честная женщина, не обману, — строгим тоном, не терпящим возражений, проговорила Наталья.

— Да, конечно…мы этот нюанс не обговорили еще. Сколько вы хотите?

— Пятьдесят. Вечером нужна будет моя помощь?

— До восьми если только, — мужчина полез в карман куртки и вытащил оттуда портмоне.

— Хорошо. Тогда с восьми до восьми я буду находиться рядом с вашей матушкой. Пятьдесят тысяч, — сказала свое слово Наталья.

— На карту вам оплату перевести? — поинтересовался мужчина.

— Нет, желательно наличными.

— Хорошо, тогда вечером с вами расплачусь, — Егор захлопнул полупустое портмоне.

— Проводите меня, пожалуйста, к Людмиле, — холодно произнесла Наталья, прижав к груди саквояж, будто там могло находиться что-то ценное.

Егор кивнул и пошел показывать женщине комнату, где располагалась его мать.

— Мам, — мужчина опустился на колени перед инвалидной коляской, — к тебе сиделка пришла. Я звонил ей по номеру, который ты написала.

Людмила подняла на сына глаза и прикрыла на секунду веки, давая понять, что она все поняла.

— Наталья, вы звоните мне, если что-то понадобиться. Мой номер у вас есть, я вчера звонил. В тумбочке — таблетки. На листочке расписано, какие и когда давать маме. Она не говорит и не ходит, но все понимает и шевелит руками, хоть и неуверенно, — задумчиво произнес мужчина, на ходу вспоминая, все ли он сказал. — Ах, да…а вы можете маме готовить еще, если вас не затруднит?

— Да, конечно. Вы мне за все это и платите, — почти не двигая губами, ответила женщина.

— Тогда я на работу, — Егор поцеловал мать в лоб и вышел из комнаты.

Наталья поставила саквояж на пол и, взяв стул, поставила его напротив инвалидной коляски.

— Ну что, Люда, вот мы и свиделись. Только при иных обстоятельствах. И теперь ты молчишь, слушая меня, а не я молчу, сглатывая обиду. Вот видишь, как оно повернуться-то может, — Наталья протянула руку и осторожно взяла судью за пальцы. — Ну ничего, я не злопамятная. Да и слышала я, что ты себе мозги вышибить хотела. Нервы сдали? А ты говорила, что воля у тебя железная и сломить тебя надо еще постараться. Значит, кто-то постарался.

Эти слова возымели на Людмилу такой эффект, что она стала часто прикрывать веки, из-под которых показались слезы.

— Ну вот и прослезилась ты, значит, не такая уж и железная, — Наталья похлопала женщину по плечу. — Давай таблетки принимать.

*****

— Теть Люб, — Юля сидела возле печи и грела замерзшие руки, — спасибо, что снова нас с Машей к себе пустили.

— Да что я…мне не в тягость, — пожилая женщина принялась подкидывать в топившуюся печку дров. — Замерзли?

— Да таксист по разбитой дороге ехать не захотел, пришлось самим идти, а я без перчаток, — Юля потерла ладошки. — Главное, что Маша не замерзла.

Юля посмотрела на дочь, которая со всех сторон обходила черную кошку, тоже с любопытством изучавшую маленькую гостью.

— Опять с Людмилой повздорили? — минуту спустя спросила тетя Люба. — Она баба хорошая, но упёртая.

— Ай, — Юля махнула рукой, — никак мир нас с ней не берет.

— Чего же так? Я слышала, что она парализованная. Все съездить к ней хотела, но подумала, что и не вспомнит она поди уже меня. Чего тогда тащиться? — с сожалением посетовала женщина.

— Она все понимает и слышит, только не говорит и не ходит, — нехотя ответила Юля. — Теть Люб, у меня к вам дело.

— Какое? — женщина приподняла рукой круглые очки, замотанные на переносице синим скотчем.

— Вы же вот семью Громовых знаете, нянчили саму судью. Может, вы еще кого-то знаете, кому сиделка нужна или нянька.

— Зачем тебе? — удивилась тетя Люба.

— Да у меня последний месяц условного срока. В городе бы не мешало это время находиться. Но жить мне негде, снимать квартиру дорого. А я пока без работы. А так бы с проживанием у кого-нибудь, и Машу отдавать в детский сад не пришлось бы, — пожаловалась девушка, поглядывая, как дочка играет с кошкой.

— А Егор что вообще не помогает? — осуждающе насупилась тетя Люба.

— Я просить его не хочу. Да он еще сиделку матери нанял, откуда у него деньги? — понуро ответила Юля.

— Ну это ты зря! Он отец все-таки, должен помогать.

Юля не нашла что на это ответить. Она снова задала тот же вопрос:

— Теть Люб, ну, может, все-таки есть у вас такие знакомые, кому сиделка или нянька нужна?

— Знакомые есть, но я их не советую, — категорично заявила тетя Люба.

— Почему?

— Мафиози они, бандиты, — почти шепотом, будто боясь, что их будут подслушивать, ответила женщина.

— Прямо бандиты? — рассмеялась девушка. — Да их нет уже в наше время.

— Есть, еще как есть! Я у них нянчила двух братьев, и точно знаю, что они бандиты! — уверенно заявила тетя Люба. — Они людей убивали, и шантажировали, и выкрадывали.

— Вот как…

— Вот хочешь ты идти к таким работать?

— Зато платят, наверное, хорошо?

— Да, в этом плане они меня не обижали. Но я бы все равно их не советовала. Но знаю, что недавно жена младшего брата родила. Может, им и нужна нянька.

— Телефон дадите?

— Ой, Юлька, ну не лезла бы ты туда, а? — покачала головой тетя Люба, мысленно коря себя за длинный язык. — Девочка у тебя еще маленькая совсем.

— Теть Люб, мне после Громовой уже никто не страшен.

— Ну Бог с тобой тогда, детка! Я сама им позвоню и все узнаю.