Прочитавшему – смерть

Рекс Стаут, 1951

Ниро Вулф, страстный коллекционер орхидей, большой гурман, любитель пива и великий сыщик, практически никогда не выходит из дому. Все преступления он распутывает на основе тех фактов, которые собирает Арчи Гудвин, его обаятельный, ироничный помощник с отличной памятью. В нью-йоркское издательство поступает рукопись романа, которую редактор после прочтения отклоняет. Вскоре после этого начинают погибать те, кто читал или видел данное произведение. Убийце удается уничтожить все машинописные экземпляры романа и настолько запутать следы, что полиция уже готова закрыть дело. Но тут за расследование берется Ниро Вулф…

Глава 6

Вулф не любит встречаться и обсуждать дела с клиентами. Несть числа, сколько раз он твердил мне, чтобы я не впускал к нему клиентов. Поэтому когда вечером по указанию Вулфа я позвонил Уэллману в отель и пригласил его прийти завтра в одиннадцать утра, то понял, что Вулф разделяет мою тревогу по поводу этого дела.

Восемь дней минуло с тех пор, как мы познакомились с нашим клиентом, хотя названивал он с завидным упорством то из отеля, то из Пеории. Судя по всему, восемь дней не пошли ему на пользу. Он был в том же самом сером костюме или в точной его копии, но галстук и рубашку все же сменил. Лицо приобрело землистый цвет. Вешая его пальто, я заметил, что он, кажется, похудел. Уэллман промолчал, и я подумал даже, не оглох ли он, однако потом, войдя в кабинет, обменявшись с Вулфом приветствиями и опустившись в красное кожаное кресло, он извинился:

— Прошу прощения, вы что-то сказали о моем весе?

— Да, мне показалось, вы похудели.

— Наверное, вы правы. У меня пропал аппетит, да и сон разладился. Я возвращаюсь домой, иду в офис или на склад, и все из рук валится; сажусь на поезд, качу сюда, но и здесь не слаще. — Уэллман обратился к Вулфу: — Ваш помощник сказал по телефону, что новостей у вас нет, но вы хотите поговорить со мной.

— Не хочу, но вынужден, — кивнул Вулф. — Позвольте задать вам вопрос. За восемь дней я потратил… сколько, Арчи?

— Около тысячи восьмисот.

— Почти две тысячи долларов из ваших средств. Вы заявили, что согласны на все, даже если я пущу вас по миру. Вы не должны соблюдать обязательства, принятые под давлением. Я люблю принимать от клиентов чеки, но лишь при условии, что не буду потом терзаться угрызениями совести. Как вы себя сейчас чувствуете?

Уэллман заметно смешался. Он сглотнул, потом ответил:

— Я же сказал, что у меня пропал аппетит.

— Я слышал. Вы должны есть. Человек должен есть. — Вулф показал как. — Пожалуй, стоит обрисовать вам положение. Как вам известно, я считаю доказанным, что вашу дочь убил мужчина, который, назвавшись Бэйрдом Арчером, позвонил ей и назначил свидание. Убил из-за того, что она прочитала рукопись, о которой упоминала в письме. Полиция согласна с моими выводами.

— Я знаю. — Уэллман пытался сосредоточиться. — Это уже немало. И ведь нашли все вы.

— Я нашел еще кое-что. Бо́льшую часть ваших денег мы потратили на то, чтобы попытаться разыскать кого-нибудь, кто мог бы рассказать нам про рукопись, или про Бэйрда Арчера, или про то и про другое. Мы уже держали удачу за хвост, но в самый последний миг упустили. Вчера днем убили молодую женщину по имени Рейчел Абрамс, столкнув ее с седьмого этажа. Мистер Гудвин опоздал на три минуты. А вот сведения, которыми располагает полиция, но которые не предназначены для печати. В письменном столе убитой мистер Гудвин обнаружил записную книжку, в которой было записано, что в сентябре прошлого года Бэйрд Арчер уплатил мисс Абрамс девяносто восемь долларов сорок центов за перепечатку рукописи. Это окончательно доказывает, что вашу дочь убили из-за того, что она прочла рукопись, но это лишь подтвердило мое предположение и поэтому не столь для нас важно. Мы…

— Это доказывает, что убийца — Бэйрд Арчер! — Уэллман разволновался. — Значит, он все еще в Нью-Йорке? Полиция должна найти его! — Он вскочил с кресла. — Я еду в…

— Успокойтесь, мистер Уэллман. — Вулф предостерегающе поднял руку. — Это доказывает, что убийца вчера днем был в том здании, и больше ничего. Для нас Бэйрд Арчер по-прежнему только некое имя, фантом, если хотите. Не успев на какой-то миг спасти Рейчел Абрамс, мы до сих пор не нашли живого свидетеля, который мог бы подтвердить, что он реально существует. Что же касается розысков по вчерашнему следу, то это дело полиции, с которым они справляются вполне умело. Можете быть уверены: всех, кто работает и живет в этом здании, а также прохожих, очевидцев происшествия сейчас тормошат как следует. Присядьте, сэр.

— Я еду туда. В тот дом.

— После того, как я закончу. Сядьте, прошу вас.

Уэллман хотел примоститься на самый краешек кресла и едва не полетел на пол. Обретя равновесие, он сел поглубже.

— Я хочу, чтобы вы поняли, — начал Вулф, — рассчитывать на успех почти не приходится. Трое из моих людей расспрашивали родных и друзей мисс Абрамс, пытаясь узнать, не рассказывала ли она кому-нибудь о Бэйрде Арчере или о рукописи, но безуспешно. Мистер Гудвин поговорил со всеми сотрудниками издательства «Шолл энд Ханна», которые могли быть в курсе дела, и побывал также в других издательствах. Полиция, возможности которой несравнимы с моими, целую неделю разыскивала следы Бэйрда Арчера или рукописи. Если и вначале перспективы не казались мне радужными, то теперь они почти безнадежны.

Уэллман поправил соскользнувшие с носа очки.

— Я ведь наводил о вас справки, — растерянно пробормотал он. — Я думал, вы никогда не сдаетесь.

— Я не собираюсь сдаваться.

— Простите, пожалуйста. Но мне показалось…

— Я просто обрисовал вам положение. «Почти безнадежно» — не значит, что дело проиграно. Положение стало бы и впрямь отчаянным, не будь у нас одной зацепки. Имя Бэйрда Арчера впервые всплыло на листке бумаги, исписанном рукой Леонарда Дайкса. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы предположить: составляя список имен, безусловно вымышленных, Дайкс пытался выбрать псевдоним для романа, написанного им самим или кем-то еще. И уже факты, а не предположение: это имя Дайкс включил в составленный им список; человек под этим именем был клиентом мисс Абрамс; это имя стояло на титульном листе рукописи, прочитанной вашей дочерью, и, наконец, этим именем назвался мужчина, позвонивший ей и назначивший свидание. Я расписываю это столь детально, чтобы вам было все понятно.

— Спасибо, я понял.

— Очень хорошо, — вздохнул Вулф, которому эти объяснения были явно не по душе. — Я надеялся раскрыть тайну рукописи с помощью коллег вашей дочери или машинистки, печатавшей рукопись, но ничего не вышло. Я оплошал. Последняя нераспутанная ниточка, ведущая к Бэйрду Арчеру, связана с Леонардом Дайксом, который, по-видимому, придумал этот псевдоним. Конечно, все это вилами по воде писано, но тем не менее это наша последняя надежда.

— Так действуйте же!

— Именно поэтому я и хотел поговорить с вами, — кивнул Вулф. — Сегодня двадцать седьмое февраля. Тело Дайкса выловили из реки первого января. Дайкса убили. Полицию убийством не удивишь, да и юридическая контора, в которой работал Дайкс, постоянно имела дело с убийствами. Мистеру Гудвину разрешили ознакомиться с делом Дайкса. Полиция спрашивала сотрудников конторы про Бэйрда Арчера наряду с другими именами из списка Дайкса. Вне служебных обязанностей у Дайкса почти не было ни привязанностей, ни интересов. Восемь дней назад я доказал, что имя Бэйрда Арчера связывает убийство Дайкса с гибелью вашей дочери, поэтому полиция, естественно, снова взялась за юридическую контору и до сих пор ею занимается. Нет никаких сомнений, что сотрудников конторы опрашивали бесчисленное множество раз. Поэтому мне нет смысла продвигаться в том же направлении. Да меня и слушать никто не станет, тем более отвечать на вопросы.

— То есть вы отказываетесь… — напряженно вслушивался Уэллман.

— Нет. Я только хочу сказать, что действовать нужно окольными путями. В юридических конторах работают молодые женщины. Быть может, где-то и отыщется ровня мистеру Гудвину по части налаживания интимных отношений с молодыми женщинами, но я в этом сомневаюсь. Можем испробовать такой подход. Впрочем, это путь дорогой, длительный и не обязательно ведущий к успеху — для вас и для меня. Будь там только одна женщина, которая обладала бы интересующими нас сведениями, дело было бы в шляпе, но вдруг их там десяток, а то и больше? Трудно прикинуть, в какую сумму это обойдется, сколько займет времени и принесет ли удачу. Поэтому я вынужден спросить вас: согласны ли вы продолжать или хотите выйти из игры?

Уэллман отреагировал как-то странно. Он не сводил глаз с Вулфа, чтобы ничего не упустить, а теперь переключился на меня, и взгляд у него был какой-то странный. Не то что он меня изучал, но можно было подумать, будто у меня вымахал второй нос, а на голове шевелятся змеи. Я поднял брови. Уэллман повернулся к Вулфу:

— Вы имеете в виду… — Он откашлялся. — Пожалуй, хорошо, что вы меня спросили. После того что я тогда сказал, вы вправе полагать, что я согласен на все, но это уж слишком… на мои деньги… десяток молодых женщин… по очереди…

— Что вы плетете, черт побери?! — не выдержал Вулф.

Сохраняя бесстрастный вид, я вмешался. По трем причинам: нам требовался заработок, мне хотелось взглянуть на Бэйрда Арчера и не хотелось, чтобы, вернувшись в Пеорию, Джон Р. Уэллман рассказал всему городу, что нью-йоркские детективы соблазняют стенографисток оптом, по заказу.

— Вы не поняли, — сказал я Уэллману. — Благодарю за комплимент, но под «интимными отношениями» мистер Вулф подразумевал «держаться за руки». Он совершенно прав: порой я и впрямь завоевываю симпатии молодых женщин, но только потому, что я застенчивый, а женщинам такие нравятся. Я полностью согласен с вами: нехорошо тратить на подобное ваши деньги. Положитесь на меня. Если дело вдруг примет серьезный оборот, я либо вспомню, что это ваши деньги, и пойду на попятный, либо продолжу, но уже за собственный счет.

— Я вовсе не ханжа, — возразил Уэллман.

— Прекрати зубоскалить! — взорвался Вулф.

— Я не ханжа, — настойчиво повторил Уэллман, — но я не знаю, кто эти женщины. Я понимаю, это Нью-Йорк, но ведь среди них могут оказаться девственницы…

— Совершенно справедливо, — поспешил согласиться я и обратился с упреком к Вулфу: — Мы с мистером Уэллманом понимаем друг друга. После некоего предела я его деньги не трогаю, даю слово. Правильно, мистер Уэллман?

— Пожалуй, да, — признал Уэллман; встретившись со мной взглядом, он посчитал, что самое время протереть очки, и поспешил сделать это, воспользовавшись носовым платком. — Да, вы правы.

— Вы не ответили на мой вопрос, — фыркнул Вулф. — Как быть с расходами, затратами времени и слабой надеждой на успех? К тому же практически все сведется к расследованию убийства Леонарда Дайкса, а не вашей дочери. Нам придется пробираться к цели окольными путями. Что вы решили, сэр? Мы продолжаем или заканчиваем?

— Продолжаем. — Наш клиент, по-прежнему наш клиент, нацепил очки на нос. — Если только… Я хотел бы заручиться вашим словом, что наши отношения останутся совершенно конфиденциальными. Я не хочу, чтобы моя жена или наш пастор узнали о… новых обстоятельствах.

Видя, что Вулф закипает, как чайник, я поспешил вмешаться:

— От нас они ничего не узнают. И никто другой тоже.

— Вот и хорошо. Нужно ли выписать еще один чек?

Вулф сказал, что нет, пока рано. Мне казалось, повестка уже исчерпана, но Уэллман пожелал задать несколько вопросов, главным образом о Рейчел Абрамс и о доме, в котором размещался ее офис. Видно, он собрался наведаться туда и навести справки. Я, готовый на все, лишь бы выпроводить его из кабинета, прежде чем он опять забеспокоится о девственницах или переполнится чаша терпения Вулфа, который не выносит встреч и бесед с клиентами, не стал его отговаривать.

Распрощавшись с Уэллманом, я вернулся в кабинет. Вулф, с хмурым видом откинувшись на спинку кресла, вычерчивал на подлокотнике эллипсы.

Я потянулся и зевнул:

— Пойду, пожалуй, переоденусь. Бежевый костюм будет в самый раз. Девицы любят мягкий материал, который не царапается, когда приклонишь головку на плечо. А вы можете пока поразмыслить, какие будут указания.

— Никаких указаний не будет! — прорычал Вулф. — Черт побери, добудь мне наконец что-нибудь! — Он нагнулся и нажал кнопку звонка, чтобы Фриц принес пиво.