Кредо холопа

Сергей Александрович Арьков, 2019

Привычная жизнь Гриши оборвалась в тот день, когда тайные организации вовлекли его в свои грязные игры. В поисках древнего артефакта ему придется отправиться в параллельную вселенную и с головой окунуться в Россию, которую мы потеряли. Чтобы добыть искомый предмет и получить щедрую награду, Грише предстоит на собственной шкуре ощутить все прелести крепостного права и досконально изучить каждый пункт холопского кредо.Содержит нецензурную брань.

Глава 7

Когда Гриша с Титом прибыли к дороге, Спиридон лежал уже на спине, а левую половину его лица обезобразила огромная свежая гематома. Один из надзирателей, хихикая, повторял:

— Видал, как я пробил? Видал?

— Да я еще лучше могу, — отмахнулся второй. — Так, — обратился он к прибывшим холопам, — вы, двое. Взяли этого за ноги и тащите за мной.

Тит тут же исполнил приказ — наклонился, хватил ногу Спиридона, и приготовился волочь мужика по земле. Гриша, несмотря на все безразличие к судьбе очередного тупицы, все же не смог равнодушно пережить очередное столкновение с бесчеловечностью.

— Подождите, мы что, так его, волоком, и попрем? — спросил он.

— Да, так и попрете, — ответил надзиратель.

— Ему же плохо. Его в больничку надо.

— Куда его надо? — не понял надзиратель.

— Ну, к ветеринару, или как это у вас называется.

Надзиратели переглянулись и дружно заржали.

— Этому уже ветеринар не нужен, — ответил один из них, и легонько стукнул Гришу палкой по голове, чтобы не задавал слишком много вопросов. — Ему еще в позапрошлом году Фома яйца секатором отрезал.

— За что? — рискнул спросить Гриша, потирая ушибленную голову. Спросил не праздного любопытства ради, а на всякий случай, чтобы знать, за что тут могут секатором стерилизовать, и никогда такого не делать.

— Да просто так. Бражки перепил, вот и потянуло порезвиться. Все, хватит болтать, скоты грязные. Взяли этого, и потащили.

Делать нечего. Гриша впрягся во вторую ногу Спиридона, и они с Титом поволокли мужика прямо по полю, по всем кочкам и ухабам, в противоположную от имения сторону. Надзиратели шли впереди и вели немудреную беседу. Гриша навострил уши, и тут же понял, что разговор идет о бабах. В отличие от простых холопов, надзиратели имели открытый доступ на женскую территорию и активно пользовались этой своей привилегией.

Крепостные бабы, как позднее выяснил Гриша, мало чем отличались от крепостных мужиков. Все отличия заключались исключительно в анатомическом строении тела, не более. Во всем остальном образ жизни и те и другие вели схожий: пахали, как проклятые, по двадцать часов в день и питались отбросами. Как и мужики, не все бабы допускались к спариванию — отбирали наиболее покладистых и тупых. Впрочем, симпатичные молодые девки, приглянувшиеся надзирателям, все же имели определенные привилегии. Их никогда не ставили на тяжелые работы, давали вволю спать, сносно кормили и всегда, перед визитом в казармы надзирателей, водили в баню. Своим любимицам надзиратели даже дарили кое-что из одежды, приносили немыслимое для холопов лакомство — заплесневелый хлеб, и вообще всячески баловали. Впрочем, надзирателям разрешалось баловать только с теми бабами, что не были отобраны на роль производительниц потомства. Если же подружка надзирателя залетала от него, то после родов надзиратель забирал у нее ребенка и закапывал его в поле — дабы удобрение не пропадало. Что же касалось дурнушек, не приглянувшихся надзирателям и не пошедшим на племя, то им о сексе не приходилось и мечтать. Как вскоре выяснил Гриша, подобная ситуация вовсе не способствовала эпидемии гомосексуализма среди холопов — страх перед божьей карой за непотребные деяния был слишком силен. Холопы, с которыми Гриша делил барак, были всерьез убеждены, что стоит им заняться рукоблудием, как явится Илья пророк и испепелит молниями их окаянные отростки. Гриша, выслушав эту басню, пришел к выводу, что по мозгам крепостных Илья пророк уже прошелся электрической дугой изрядной мощности, так что сжег все нейроны до последнего.

У каждого надзирателя была своя любимица, что, впрочем, не мешало им драть и других холопок. Судя по всему, каждый вечер в казарме устраивались настоящие оргии. Об одном из таких мероприятий надзиратели, бредущие впереди, и завели беседу. Гриша слушал и завидовал — описывались вещи приятные и заманчивые, близкие его сердцу. А когда прозвучало волшебное слово «групповуха» Гриша даже пустил слезу — ему до тесноты в штанах хотелось пробраться в казармы и тоже поучаствовать. Украдкой он покосился на Тита, но тупоумный мужик слушал заманчивые рассказы с пугающим равнодушием.

Конец ознакомительного фрагмента.