Зверь

Татьяна Владимировна Белых, 2020

Действие приблизительно происходит в 2000 году. Будет ЖАРКО, СТРАШНО, БОЛЬНО, ОБИДНО ДО СЛЁЗ. Он взрослый, состоятельный и состоявшийся мужчина. Очень жёсткий и вечно занятой. Вокруг него всегда охрана, меняющиеся женщины… Отец продаёт свою юную дочь за долги. Полина Бережная ещё не поняла к кому попала в руки. Уважаемые, внимательно прочтите аннотацию,здесь нет розовых соплей,здесь все жёстко. Особо впечатлительным даже не стоит читать,чтобы потом не писать,какая я плохая,что сотворила сие произведение! Строго +18 Содержит нецензурную брань.

Спасение

В этот момент послышался стук в дверь. Мы отходим друг от друга на небольшое расстояние, и только после этого я разрешаю войти.

— Здравствуйте, Полина Сергеевна. Что-то часто мы с вами стали встречаться, — с порога заявляет тот самый доктор из клиники, где я лежала под капельницей.

— Здравствуйте. Со мной всё хорошо, а вот мою новую знакомую я бы попросила осмотреть. Она больше нуждается в помощи, нежели я.

— Я всё же осмотрю вначале вас, — настаивает доктор.

Спустя некоторое время, выходя из спальни, он вручает мне листочек с названием какого-то геля от синяков.

— Тебе надо отдохнуть, Игорь привезёт мазь, — говорит Лизавета Петровна.

— Не сейчас, мне надо зайти к Карине и проверить её состояние.

Елизавета Петровна укоризненно качает головой и выходит. Я направляюсь сперва в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок и переодеться.

Из зеркала на меня смотрит уже не такая красивая девушка, как несколько часов назад. Разбитые губы распухли, а на шее уже стали заметны следы от рук отца. «Так, не смотреть». Умываю лицо, переодеваюсь в халат и выхожу из комнаты. Доктор как раз закрывает дверь в спальню Карины.

— Как девушка? — спрашиваю я.

— Сейчас уже лучше, я дал ей успокоительное. Со временем всё придёт в норму. Эта особа не так слаба, как кажется на первый взгляд, — загадочно произнёс доктор.

Мы прощаемся, и я захожу к девушке, чтобы самой удостовериться в словах врача. Карина лежит бледная на кровати и слабо улыбается мне.

— Врач сказал, что всё образуется со временем, — пытаюсь её подбодрить.

— Кажется, это останется со мной на всю жизнь, — тихо говорит девушка, и я понимаю, о чём она.

— Знаю, это ничего не изменит, но я бы хотела попросить прощения за то, что произошло с тобой.

— Это же не ты издевалась надо мной, так что извинения излишни.

— И всё же, он мой отец. Мне жаль, что он позволил себе в отношении тебя такое.

— Ты хорошая. И спасибо за заботу. Если такое возможно, я бы осталась сегодня переночевать здесь. Но завтра с утра обязательно покину дом, обещаю. Мне нужно подумать, что ответить матери на её расспросы.

— Думаю, это не проблема. Сейчас тебе нужно отдохнуть и поспать, после зайду, — говорю я и поднимаюсь с кровати.

— Тебе тоже не мешает отдохнуть, — слышу уже у двери.

Я заснула моментально, лишь голова коснулась подушки. Очнулась уже ближе к вечеру. Ужасно хотелось пить и есть. Тут же вспомнилось, что в доме ещё есть Карина, которая наверняка тоже проголодалась. Вскакиваю с постели и прямиком направляюсь к ней в комнату. Она ещё спит. Ну что ж, девочка прошла через такой кошмар — её организм, а в особенности нервная система, нуждаются в отдыхе. Тихонько выхожу и прикрываю за собой дверь.

Спускаюсь вниз и нахожу Елизавету Петровну. Она как всегда что-то готовит. Пахнет, ох, как вкусно, живот моментально отзывается громким урчанием. Женщина слегка засмеялась и поставила передо мной тарелку с пастой «Карбонара».

— Елизавета Петровна, это что-то необыкновенное! В жизни вкуснее ничего не ела.

— Полиночка, ты так говоришь каждый раз, когда ешь мою стряпню, — гладит меня по голове и нежно улыбается.

— Вы заботитесь обо мне, словно мама. Мне её так не хватает, — вздыхаю.

— Ты хорошая девочка, Полина Сергеевна. В жизни, к сожалению, не всё как в сказке. Но я искренне верю в то, что у тебя всё будет.

В этот момент в столовую входит Карина, она всё ещё бледная, но выглядит лучше.

— Добрый вечер, я немного заплутала, — произносит она.

— Есть хочешь? — спрашиваю я.

— Честно? Я умираю от голода!

Конец ознакомительного фрагмента.