Цветок жизни

Татьяна Волчяк, 2022

Меня похитили. Кто – не знаю. Человек прячется в тени подвала и требует какие-то амулеты. Спрашивает, кем я являюсь… Ведьмой? Мне же, почти дипломированному психологу, ясно – этот тип спятил. Ведь все знают, что магии в нашем, реальном, мире не существует. Заточение продлилось не долго, меня спасли. Но кто! Еще один сумасшедший, уверяющий, что во мне есть магическая сила! Мир перевернулся, а мне бы держаться от всего этого подальше, но выбора никто не оставил… Буду разбираться!»

Глава 8

Проснулась я от резкой боли в бедре, не понимая, где нахожусь и что со мной произошло. Обрывки воспоминаний начали всплывать фрагментами. Ночь? Нет, просто темно, я в незнакомом месте. Здесь холодно и сыро, какой-то человек злится, теряя терпение… После в голове шум и вспышки света, яркие до рези в глазах. Боже… Меня похитили?

Я быстро подскакиваю, не обращая внимания на боль в ноге. Спотыкаюсь, падаю на пол, меня кто-то хватает за плечи, я начинаю вырываться и кричать, может, меня услышат и придут на помощь?

— Помогите! Нет, нет, отпустите меня! Я никому ничего не скажу! Я вас не видела! — плачу, тут же осознаю, что меня не понимают, и перехожу на английский: — Please, no!

От ужаса и боли мое сознание начинает меркнуть. В попытках держать себя в руках и не сдаваться сквозь собственный крик слышу имя. Свое имя!

— Кристина, Кристина, прекрати, все в порядке! Ты в безопасности! Слышишь меня?

Пытаюсь сообразить, где я, кто передо мной. Адреналин не дает мыслить здраво. Паника не отступает, а только усиливается, когда вижу перед собой Герберта Вуда.

— Боже, что вам от меня надо? Зачем я вам? Отпустите!

— Что ты, Кристина, я не…

Он не договаривает — я стремительно поднимаюсь, вижу дверь, бегу к ней, хватаюсь за ручку и не успеваю открыть. Мужские руки обхватывают меня сзади и крепко держат. Я ощущаю теплое дыхание возле уха и слышу его слова:

— Тише, тише, девочка, я не причиню вреда. Вспоминай! Я не обижу. Ну же!

Его тихий голос и теплота рук постепенно отодвигают ужас на задний план. Паника отступает перед здравым смыслом. Останавливаюсь, не делаю попыток снова вырваться. Мы стоим напряженно. Не сразу, но хватка на моей талии ослабевает.

— Кристина, я тебя сейчас отпущу, не нервничай, все уже позади. Ты у меня дома, в моем замке.

Я ощущаю холод со спины оттого, что меня отпустили. Медленно поворачиваюсь. На меня взволнованно смотрят глаза — черные омуты.

— Что… Что… произошло?

Слезы льются рекой. Герберт медленно и спокойно вытирает их, проводит большим пальцем по моей щеке, вызывая невольную дрожь.

— Уже все хорошо. Ты помнишь, что произошло?

Его голос звучит мягко, монотонно и я постепенно прихожу в себя, но ответить на вопрос еще нет сил.

— Пойдем, тебе нужно лежать. Рана еще не затянулись, и швы могут разойтись. Прошло совсем мало времени.

Он берет меня под локоть. Медленно подводит к кровати. Я ложусь без всяких сил к сопротивлению. Вуд накрывает меня одеялом, поправляет подушку.

У меня в голове кавардак, все перемешалось. Небольшое головокружение и тянущая боль в бедре, но я так устала, так вымотана, что не могу произнести больше ни слова. Согреваюсь, укутавшись в теплое и нежное одеяло, мысли скачут от подвала, человека в капюшоне, холода и сырости к красивым черным глазам и слегка грубым рукам. Меня убаюкивает голос Вуда, и с каждым словом становится чуточку легче, мои мысли уже где-то далеко, тело расслабляется, и я уплываю в сон.

Мне снится бабушка, любимая бабушка. Как же я по ней скучаю! В последний раз я видела ее почти год назад, когда прилетала домой прошлой весной.

Сейчас она отдыхает на срубленном стволе огромного дерева, который привез еще дед и положил у ворот перед домом. Ба говорила, что он сам обтесал и отшлифовал бревно, чтобы было удобно на нем сидеть. По вечерам там любят собираться соседи, взрослые и дети. Щелкают семечки и, конечно, перемывают кости всем, о ком вспоминают.

Бабушка смотрит на меня грустными глазами, в них читается сожаление и нежность.

— Ба, ты почему такая грустная? — спрашиваю я и обнимаю ее за хрупкие плечи. Мне хорошо рядом с ней. Она единственный родной человек, оставшийся у меня. Думая об этом, я обнимаю ее крепче.

— Прости меня, деточка. Я должна была рассказать, подготовить тебя, но у меня не хватило смелости испортить твою жизнь. Прости…

Я просыпаюсь, открываю глаза и постепенно понимаю, где нахожусь.

Комната огромных размеров, в светло-бежевых тонах. Неправильной формы. Окна от потолка до пола закрыты тяжелыми портьерами цвета молочного шоколада. Явно дорогая ткань, струясь волнами, ниспадает на светлый ковер. Сама я лежу в кровати прямо-таки принцессы. Вырезанное из дерева и покрытое лаком изголовье внушительных размеров немного пугает своими габаритами, но полупрозрачный балдахин кремового оттенка смягчает все это великолепие.

— Вот это да! — произношу еле слышно, чуть не присвистнув.

Немного осмотревшись, я села на кровати. Опустила ноги на пол, голые ступни утонули в высоком ворсе ковра. Боль в бедре отвлекла меня от продолжения осмотра царской палаты. Я склонила голову и только сейчас увидела, чтó на мне надето. Белая ночная сорочка до пола в лучших традициях XVIII века. Рюши, рюши и еще раз рюши. О боже, кто-то такое еще носит? Да что там носит, кто это сейчас шьет? Ткань приятно касается кожи… А под сорочкой я голая!

— Так, Кристина, успокойся. Ты взрослая, умная, современная девушка. — Я делаю глубокий вдох, выдох, пытаясь ни о чем не думать.

Повторившаяся боль в ноге не дает воображению разыграться. Подтянув подол, бесконечные рюши, я увидела на бедре повязку. Она пропиталась кровью, а под ней невозможно щипало. В этот момент в дверь постучали.

— Войдите, — пробормотала я хрипло и откашлялась.

Дверь отворилась, и в комнату вошел Герберт, как всегда, одетый с иголочки. Белоснежная рубашка, от которой чуть ли не исходило сияние, первые две пуговицы расстегнуты и открывают небольшую поросль темных волос на груди, классические брюки и идеально начищенные туфли известного бренда — в общем, безукоризненный вид.

— Доброе утро. Как себя чувствуешь? — привычно перешел на русский в общении со мной Вуд.

Мой взгляд оторвался от фигуры мужчины, переместился к его лицу, прошелся по скулам. Легкая небритость делала его еще более привлекательным. Заметив, что я пристально его рассматриваю, Герберт подошел ближе и повторил:

— Так как ты себя чувствуешь, Кристина? — В голосе улавливались нотки веселья, а я поймала себя на мысли, что мне нравится этот голос.

— А-а-а… Да, спасибо вам, мне уже лучше.

— Мы снова с тобой на вы? — улыбнулся Вуд и тут же сменил тему: — С тобой желает побеседовать инспектор, назначенный для расследования твоего похищения. Он как раз сейчас здесь, и, если ты не против, я его приглашу.

— Да, конечно! — Я кивнула в знак согласия, а затем подняла ноги обратно на кровать и укрылась одеялом, скрывая свое нескромное одеяние.

Спустя несколько минут в комнату вошел светловолосый мужчина, ниже Вуда на голову, но довольно широкий в плечах. Мне приходилось часто видеть его в университете, но лично с ним я знакома не была. Он подошел ко мне уверенной походкой. На лекциях по мимике и жестам преподаватель, мистер Дуит, сказал бы, что данный представитель мужского пола обладает безупречной осанкой, голову держит высоко и всегда смотрит прямо, не скован в движениях, что характеризует его как уверенного в себе человека, который всегда добивается поставленных целей. Мне показалось, они даже во многом похожи с Вудом, но не внешне, конечно.

— Добрый день, мисс Коул. Позвольте представиться, я старший инспектор Международного научно-исследовательского университета Эдуард Риэль, — отчеканил, как приговор, страж закона. — Я задам несколько вопросов касаемо вашего дела. Итак, мисс, что вы помните из того, что произошло? Начните с самого начала!

Как бы мне ни хотелось все забыть, но придется вспоминать весь тот кошмар, что мне пришлось пережить. Может быть, спустя время я и не буду говорить об этом с содроганием, однако сейчас сделать это оказалось весьма непросто.

— После клуба, где встречалась с подругой, я вернулась в кампус и переоделась. Помню, как позвонили в дверь, а затем только яркая вспышка света. Наверное, меня ударили по голове. Очнулась я уже в подвале. Там что-то вроде помещения для хранения продуктов, но все старое и заброшенное. Сыро и очень холодно. — Я поежилась от воспоминаний, меня вновь стало знобить.

— Вы можете описать того, кто вас похитил? — Держа в руках блокнот и делая в нем какие-то пометки, инспектор исподволь изучал меня и хозяина дома, думая, что я не вижу этого.

— Там был мужчина. Коренастый, среднего роста, толстовка темного цвета и надетый на голову капюшон. Было темно, и лица я не видела. Голос грубый, резкий, но глухой, словно чем-то прикрывал рот. Думаю, ему за пятьдесят. Кричал, требовал, чтобы я отдала ему какие-то украшения. Да он на всю голову больной! — не сдержалась я. — Наверно, наркоман или из какой-то секты!

Страх от воспоминаний о пережитом вновь охватил меня.

— Украшения? — переспросил инспектор.

— Да, он их… Как же он их назвал? Ах, да! Что-то вроде рун и цветка живого. Точно! Да, он про какой-то цветок жизни спрашивал.

В этот момент я взглянула на попечителя, и мне на мгновение почудилось, что его глаза затянуло чернотой, за которой не было видно даже белков. Секунда, и они стали обычными, красивыми. Я растерянно поморгала: мало ли что померещится в состоянии стресса. Вуд же со злостью и негодованием отвернулся к окну, а я окончательно перестала что-либо понимать.

— Что было дальше? — не отставал инспектор.

— Я пыталась ему объяснить, что не знаю ни о каком цветке и что он ошибся! Затем этот человек открыл люк в подвал, спустился ко мне… — Я не сдержалась, из глаз покатились слезы. Всхлипнула, но заставила себя говорить дальше: — Он… Он меня до жути пугал. Пошел на меня, чтобы ударить, но остановился, а потом снова этот яркий свет… Пришла в себя, когда меня уже нашли! — Здесь я задумалась и замолчала.

Действительно, а как меня нашли? Перевела взгляд на Вуда, а он в ответ смотрел на меня пристально, не моргая. Боже… Неужели… Полиция не нашла, а он нашел? В последнее время вел себя странно, крутился рядом, даже выделил кабинет для научной работы…

— Послушайте, инспектор, на сегодня довольно, мисс Коул еще плохо себя чувствует. Можете продолжить завтра, — опередил меня попечитель, не дав озвучить свои вопросы. — К тому же, что было дальше, вы и так узнали с моих слов. Мы нашли девушку случайно, она шла вдоль трассы, по которой я ехал на машине со спутницей. Кристина была ранена, вся в крови. Мой за́мок был ближе, чем больница. Поэтому я и привез ее сюда и оказал первую помощь.

Я смотрела на Вуда, не скрывая своего изумления. Как это они нашли меня на дороге? Он ведь из подвала меня вытащил, это я помню отлично, а вот после очнулась уже здесь. Почему он лжет?

— Я слышал, мистер Вуд, вашу версию, но обязан спросить у пострадавшей. Мисс Коул, вас нашел мистер Вуд? Это так?

Я продолжала непонимающе взирать на Герберта, ища ответа. Может, мне показалось, и они в самом деле подобрали меня на дороге? В моем состоянии это было вполне возможно. Я лишь смогла кивнуть в ответ вопросительно глядящему инспектору. Как бы там ни было, Вуд и вправду меня нашел и помог, а вот каким образом и где, еще предстоит выяснить.

— Хорошо, мисс Коул, на сегодня достаточно. Поправляйтесь. — Инспектор протянул мне свою визитку. — Если что-нибудь захотите добавить, звоните! — многозначительно произнес, говоря взглядом, что он к моим услугам. — Мы обязательно его поймаем!

Попечитель университета направился следом за блюстителем порядка, пообещав вернуться.

Не зная, куда себя деть, я медленно встала с кровати и подошла к окну. Нужно было осмотреться. Я раздвинула шторы и моментально была ослеплена лучами солнца. Пришлось некоторое время привыкать к яркому свету, после чего мне открылся потрясающий вид на сад! Море зелени, многолетние цветы, — все переливалось яркими, сочными оттенками. Вероятно, я проспала весь день и всю ночь? Тело ломило после всех этих издевательств над ним. В легкой сорочке мне стало прохладно. На кресле возле кровати я увидела халат, длинный, темно-бордовый, похоже, мужской. Только надела его, обернувшись им два раза, и завязала пояс, как мой желудок стал издавать урчащие звуки. Еще бы, сколько я не ела? Вторые сутки пошли? Сделав неловкий шаг в сторону, я заскулила:

— Ай-ай, как болит, щиплет…

В глазах стало мутно от слез. Я всегда думала, что в такие передряги попадают исключительно беспечные, безответственные и глупые люди. И что со мной такого никогда не случится. Я всегда была приличной девочкой, не ввязывалась в авантюры и не общалась с незнакомцами. Старалась не выделяться из толпы. Хотя я довольно обеспечена в материальном плане, никогда этим не злоупотребляла. Покупала качественные вещи, но вызывающе или броско не одевалась. Кроме того вечера в клубе «Диван», когда надела яркое обтягивающее платье. Может, этот маньяк там меня и заприметил? Подкараулил и ждал момента… Желудок снова заурчал, оповещая о том, что неплохо было бы перекусить. Вуд задерживался. Хорошо бы найти кого-то живого и выяснить все же, как меня нашли. Вдруг преступник не только меня держал в заточении?

Я вышла из комнаты и попала в коридор, заканчивающийся винтовой лестницей. Каменные стены были увешаны картинами, и на этаже не было других комнат. В голове всплыл образ принцессы, заточенной в башне. Ерунда какая! Спустившись по лестнице, я оказалась в огромном круглом зале. Видимо, у кого-то комплексы, которые компенсируются большими пространствами, а может, у хозяина клаустрофобия? Справа от себя, за дверью, услышала разговор, но о чем явно спорили двое, оставалось непонятным. Любопытство взяло верх. Тихо, стараясь не выдать себя, подошла ближе. До меня долетел конец фразы:

–…какая разница!

Недовольный мужской голос показался мне знакомым, но вспомнить, где я могла его слышать, мне не удалось.

— Вот именно, Томас, вот именно, что разницы нет! — голос Вуда сразу узнала.

Низкий, с хрипотцой, он действовал на меня странно, от него по телу пробегали сотни мурашек, а внутри разливалось тепло и еще что-то непонятное, незнакомое.

— Гер, что ты собираешься делать? Она ведь не просто человек. Ты же не можешь этого не видеть. Да она даже не поддается твоему влиянию! А это куда опаснее, чем если бы ты увлекся обычной девушкой!

— Да причем здесь это?! — закричал Вуд. — Я не питаю к ней никаких чувств! Ты знаешь, что мне неинтересны люди. Меня интересуют ее силы, и, как ты заметил, она не поддается моему воздействию и контролю. Даже глазом не моргнула, когда попытался ей внушить, что действительно подобрал ее на трассе. И вообще мне непонятно, что ты так волнуешься, Томас?

— Я не волнуюсь, но лучше бы ты ее в больницу отвез, а не тащил сюда. Неизвестно, кто она. Впрочем, как знаешь, Герберт, тебе виднее! Ты уже сообщил о ней в Синклит?

— Нет, для начала улажу вопросы с ней и полицией, а затем сообщу. Да и Сильфида, скорее всего, уже передала сведения о новенькой.

Мужчины затихли, и спустя несколько секунд дверная ручка начала проворачиваться. У меня сердце забилось быстрее и перехватило дыхание. Я не знала, то ли прятаться, то ли бежать, чтобы они меня не заметили. Дверь наконец слегка приоткрылась, и я не придумала ничего умнее, как постучать в нее и сделать невинный взгляд, вроде как только что подошла, а вовсе и не подслушивала.

— Кристина?

— Да, я… эм… Искала кого-нибудь…

«Боже, говори уже хоть что-то, не молчи», — ругала и корила себя на чем свет стоит. Пока подслушивала, все мысли растеряла от их непонятного диалога. И что значит это его «пытался внушить»?

— Ты искала кого-нибудь… для?.. — Вуд протянул последнее слово, чтобы я могла закончить фразу.

Но тут я встретилась с ним взглядом и не смогла оторваться от насмешливого блеска его глаз, а в голове почему-то звучали слова: «Я не питаю к ней никаких чувств». Что за глупость? О чем я думаю? Неинтересны ему люди, а кто интересен — звери, что ли?

— Э-э… Да я просто решила спуститься…

Черные глаза смотрят, моргают, и я слышу:

— Кристина, ты еще слаба, пойдем. Провожу тебя наверх.

Тут я очнулась от созерцания его лица, так как наверх мне не хотелось идти совершенно и оставаться одной тем более.

— Что?.. Нет, я не хочу. Если ты не против, я бы перекусила. Да и пора мне уже…

Мужчина тут же изменился в лице, сжал губы, и на его скулах заиграли желваки. Злится? Почему?

— Давай так: для начала я прикажу, чтобы тебя накормили, затем доктор осмотрит рану и, если есть необходимость, сделает перевязку.

Он опустил взгляд на мое декольте, спустился ниже, показывая на повязку. Затем еще ниже и уставился на мои голые ступни. Обувь я так и не нашла, пришлось топать босиком. Пока он откровенно разглядывал мои пальцы и щиколотки, выглядывающие из-под длинного халата, его глаза почернели сильнее, а воздух, кажется, нагрелся на пару градусов. Я испытывала неловкость от его пристального внимания, меня это порядком нервировало. Стояла переминаясь с ноги на ногу, поджимая пальцы, не зная, куда себя деть.

— Да, и нам следует о многом поговорить! — хрипло добавил Вуд. Еще секунда, и меня аккуратно подхватили на руки, опасаясь причинить боль. — Пол холодный, заболеешь! — ответили на мой немой вопрос.

Попечитель пронес меня в арочный проем в стене, и мы попали в столовую. Опустив меня на мягкий стул, отодвинутый от немалого размера стола, Герберт обошел его и разместился точно напротив.

Интерьер здесь был такой же, как и в круглом зале, — вся мебель из натурального темного дерева, стены выложены замысловатой каменной мозаикой. Небольшой камин и два кресла возле него создавали уютный уголок в холодной на вид обстановке. Над головой висела люстра со множеством ламп в форме свечей, она спускалась с высокого потолка на тяжелой грубой цепи.

В проеме арки появились женщина и паренек лет двенадцати, оба несли серебряные подносы с блюдами. Не мешкая, они расставили перед нами глубокие тарелки и разложили приборы. А у меня снова возник вопрос: когда Вуд успел распорядиться, чтобы принесли еду? Он постоянно был рядом со мной, не отлучался, не звонил.

— Когда ты успел… — смотрю я вслед уходящим женщине и пареньку.

— Что успел? — говорит с равнодушным видом и нисколько не сбившимся дыханием, словно не он секунду назад нес меня на руках.

— Нет, ничего, — бурчу я себе по нос.

Герберт протягивает руку и поднимает крышку большой фарфоровой супницы, из нее исходит потрясающий аромат. Изящным половником он наполняет мою тарелку содержимым, больше похожим на соус, чем на суп. В нем много мяса и овощей. У меня текут слюнки. Не обращая внимания на Вуда, отламываю кусок свежего хрустящего хлеба и опускаю его в свою тарелку. Он пропитывается соусом, и я тут же съедаю его, едва не мурлыча от удовольствия. Продолжаю уверенно поглощать свою порцию и повторяю так несколько раз подряд, пока первый голод не стих. Только тогда поднимаю глаза на хозяина замка. Он улыбается.

— Что? Я голодная. Была, — добавляю возмущенно.

— Нет, все в порядке, продолжай.

— А ты что не ешь?

— На тебя приятнее смотреть.

— Уф… — Я фыркаю, пожимая плечами, и доедаю все из тарелки.

— Кристина, нам необходимо обсудить некоторые моменты, — отстранившись к спинке стула и сложив руки на груди, сообщил Вуд.

— Да, и давай начнем с того, почему ты солгал о том, где меня нашел! — говорю и повторяю его позу.

Вуд ухмыляется моему вопросу. Приподнимает бровь и еле заметно качает головой, словно я сказала что-то неразумное и по-детски наивное. Я игнорирую его ухмылку и продолжаю:

— Я прекрасно помню, что ты нашел меня в подвале, и с тобой была светловолосая девушка!

У меня в голове все смешалось, но это я отчетливо запомнила, не могло же такое померещиться, а если так, то он все же может быть причастен к моей беде. Как будто прочитав мои мысли, Герберт со вздохом и глубочайшей усталостью произнес:

— Кристина, не выдумывай того, чего нет на самом деле. Я тебя не похищал, мне это ни к чему.

— Тогда как ты меня нашел? Я находилась не в городе, а бог знает где, в лесу. В каком-то подвале! — Я начинаю закипать и повышаю голос, вместо того чтобы помолчать и не злить своего возможного пленителя.

— Я непременно все объясню, только боюсь, ты не поверишь. Ну, хорошо, нужно с чего-то начинать. — Кажется, последнее он сказал больше для себя, чем для меня. — Вспомни, пожалуйста, после того как в тот вечер позвонили в дверь, ты ее открыла или нет?

— Разве это имеет значение? Меня все равно выкрали из кампуса. Дверь могли выбить и оглушить меня.

— А яркий свет? Ты говорила про него дважды. Что ты чувствовала, когда он появлялся?

Да что он несет?

— Послушай, я очень вымотана этими событиями, я устала, хочу поехать к себе и забыть все как страшный сон. А ты мне про двери и свет!

— До чего же ты упрямая и не видишь перед собой даже слона.

Хотела сказать: «Слона не вижу, а вот сумасшедшего — да. И очень отчетливо». Но сдержалась. Надо отсюда выбираться.

— Тогда говори яснее, как меня нашли, и я пойду наконец! — выпалила я.

— Я пытаюсь рассказать, но ты не слушаешь или не хочешь слышать! — махнул Вуд рукой, теряя терпение. — Этот разговор ни к чему не приведет, Кристина. Пойдем, проведу тебя в комнату и позову врача, чтобы осмотрел рану.

Сопротивляться не было смысла, к тому же болезненные ощущения в бедре усилились, так что осмотр был необходим. Оставшись одна в спальне в ожидании доктора, я стала прокручивать в голове события последних дней. Такое чувство, что все это не могло произойти со мной. За каких-то два дня я побывала на вечеринке в клубе, и, как ни странно, это оказалось совсем не плохо. Моя подруга наконец-то решилась выйти замуж за Пита. Они хорошая и красивая пара. Моя встреча с Вудом и наш танец. Затем меня чуть не сбила машина. После — похищение. Сколько времени я пробыла в том подвале? И вообще какой сегодня день? Наверно, мне не меньше суток пришлось дрожать от холода. И вот я здесь, в доме у попечителя университета. Если этот замок можно назвать домом. Не много ли событий? Передо мной возник образ Вуда. Черные глаза, в которых не видно просвета, манили меня, притягивая своей необычностью. Он привлекательный мужчина, чего уж кривить душой. Один взгляд чего стоит, словно он видел столько всего, что простым смертным не понять.

В дверь постучали. Вошла женщина в белом халате.

— Позвольте, я осмотрю повязку? — проговорила доктор тихим голосом, будто боясь сказать лишнее.

Я подняла сорочку и, чтобы не пугаться вида раны, отвернулась к окну.

— Куда лучше, чем я думала. Крепкий сон, хорошее питание, и через пару дней все заживет, — отчеканила доктор.

Ни тебе «выздоравливайте», ни «как же вы так?». Сухо и бесцветно. Пряча глаза, женщина развернулась и вышла из комнаты.

— Спасибо! — крикнула ей вслед и вновь погрузилась в размышления и им сопутствующие терзания.

— О чем задумалась?

От неожиданности я вздрогнула. Не заметила появления Вуда.

— Да так, ни о чем! — уже привычно перешла на русский при общении с ним.

Кстати, надо бы поинтересоваться, где он так хорошо научился говорить на моем языке?

— Кристина, если ты готова продолжить наш разговор, я постараюсь все объяснить.

— Конечно, говори, — взмахнула рукой, давая ему понять, чтобы начинал.

А я внимательно послушаю. Чем быстрее расскажет, тем быстрее вернусь к себе.

— Почему ты не допускаешь мысли, что в нашем мире существует нечто сверхъестественное либо волшебное, да как угодно назови. Просто магия?!

Нет, ну это уже слишком, в самом деле! Он снова за старое?! Я сразу поникла, опустила плечи, потеряв надежду на лучшее. Сказали, раскроют тайну моего спасения, а потом обманули.

— Не знаю, возможно, потому, что этого не существует? — сказала я осторожно и мягко, чтобы ненароком не обидеть верующего.

— А если я скажу, что это не выдумки, не фантазия? Что магические способности, о которых ты когда-либо могла слышать, — правда?

Хочу сказать, кому-то пора лечиться, но, в конце концов, каждый имеет право верить, во что хочет.

— Послушайте, я реалистка. Я скоро стану дипломированным психологом, и мне важны факты и еще раз факты! Как можно верить в то, чего нет! — Я уже перешла на повышенный тон.

— Тогда как ты объяснишь свечение во время похищения или когда на тебя напали в подвале? Это ведь ты, Кристина! Эта твоя сила! Неужели ты никогда не замечала вокруг себя необычные явления или не чувствовала их? В момент угрозы твое подсознание и тело пытались защититься. Именно всплеск твоей силы привел к тому, что все электроприборы в комнате вышли из строя. Мало того — видеокамерами общежития не было зафиксировано ни одного человека, подходившего к твоей двери.

— Ты хочешь сказать, что кто-то появился сразу внутри комнаты? Как это? Каким образом? — Не пойму, к чему он клонит. Мне стало смешно от возникшего предположения, и я его озвучила: — По твоему мнению, похититель переместился через портал, как в фантастических фильмах, схватил меня и бросил в подвал?

Не сдержав смешок, подняла глаза на Вуда. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он чуть нахмурил свои широкие брови, смотрел серьезно, не двигаясь. Буквально пронзал меня жгучими глазами, не улавливая в моих словах и намека на шутку. Надо же, он действительно помешан на мистике?

— Герберт, все произошедшее наверняка имеет логическое объяснение. Ну, не знаю, может отвлекли меня звонком в дверь, а похититель влез в окно. Был скачок напряжения, электрические приборы перегорели, вот видеокамеры и не отобразили момент его появления.

— Не буду тебя убеждать, вижу, что это бесполезно. В скором времени ты сама все поймешь. По поводу того, как я тебя нашел, отвечу: мне помогла магия. Точнее, подсказка человека, видящего прошлые события, если можно так сказать. Мне показали примерно, где искать. С помощью карты мы определились с подходящей местностью.

— Ты говоришь «мы»? Я помню, с тобой была девушка…

— Да, я и Сильфида, моя знакомая, она также помогла в поисках.

Интересно получается: кто-то пробрался в мою комнату не через дверь, а через портал. Все электроприборы перегорели. Меня нашли с помощью человека, который… кто? Провидец? Как экстрасенс, что ли? Да еще оказывается, у меня самой есть сила, от которой гаснет свет! У меня галлюцинации, и слуховые, и визуальные. Мой организм пытается справиться со стрессом, но у него плохо выходит.

— Кристина, верить или нет, твое дело, но сообщать в полицию о том, что случилось и о том, как мы тебя нашли, не стоит. Люди не должны знать о магии. Да они и не поверят, только посчитают тебя ненормальной.

— И что, по-твоему, я должна им сообщить?

— В любом случае, что бы ты ни сказала, моя версия такова: мы с Сильфидой нашли тебя на дороге, когда ехали с прогулки. Ты была ранена, я тебя привез к себе для оказания помощи, вызвал доктора. Свидетели подтвердят. Сам доктор, Сильфида и мой дворецкий Томас.

Я ничего не соображала, голова от такой информации нещадно гудела. Нервы ни к черту. Я терла виски пальцами и пыталась понять, что мне делать.

— Мне бы хотелось поехать к себе. Необходимо все обдумать, собраться с мыслями. Если тебя не затруднит меня отвезти, я была бы благодарна.

— В кампусе погром, элементарно не включается свет. Там небезопасно оставаться сейчас одной. Похититель не получил того, что хотел, и может снова попытаться. Предлагаю остаться в моем замке, здесь тебя не побеспокоят.

Вуд продолжал говорить элементарные и логичные вещи. Раскладывал все по полочкам, предлагал остаться. Это звучало искренне и правдоподобно. Мне на мгновение захотелось ответить согласием, но его вера в чудеса меня напрягала. Это же бездоказательный бред. А то, как он нашел меня, выглядит подозрительно. На похитителя тоже не похож, тот был намного ниже ростом, но это не отменяет того, что он может быть его сообщником. У богатых свои причуды. Видите ли, он не желал рассказывать инспектору правду из-за магии? Во что ты влипла, Кристина?

— Спасибо за предложение, но мне лучше вернуться к себе, — отказалась я.

— Хорошо, как скажешь. Водитель тебя отвезет.

Вот уж не думала, что он так просто отступится. Думала, станет настаивать, и мне уже не выйти отсюда никогда. С другой стороны, оно и к лучшему: знакомые стены успокоят мои нервы. С ясной головой и думается легче.