Заставь меня остаться

Юлия Гауф, 2023

– Почему ты хочешь работать на меня? Я жду правду, а не типичные фразы в ответ.– Зарплата хорошая, – выдохнула я.– Значит, только деньги. Ну что ж, – Марат опасно сверкнул черными глазами, – у меня к тебе предложение, Алика. Тебе нужны деньги, мне – любовница. Та, которая будет давать по первому требованию, и не делать мозг. Деньгами не обижу. Устраивает?– Любовница? – прошептала я.– Любовница. Можно назвать честнее и грубее. Никаких отношений, за ручки я держаться не собираюсь. Просто секс, а взамен – деньги. Согласна?Нужно уйти, мне нужно бежать отсюда. Раньше я бы так и поступила, еще бы и пощечину влепила, но… не в этот раз— Я жду!– Я согласна, – не верю, что произнесла это. – Согласна стать вашей любовницей.Первая часть дилогии "Порочные чувства" доступна бесплатно.

Глава 11

АЛИКА

Марат злющий как дьявол. Аутентичности добавляет кровящий нос, наливающаяся ссадина на скуле, и красные капли на подбородке, шее, рубашке.

Авария.

Сначала сердце замерло, когда услышала это, хотя вот же он, живой. С цветами. Снова какая-то насмешка! Сказала же, чтобы не приходил, и правильно сказала. Уже вижу — разругаемся. Так зачем?

— Давай я вызову скорую. А ты садись пока, — кивнула на стул.

— Скорая не нужна.

— Тогда давай той блондинке позвоню, — пожала я плечами. — Пусть обработает твои раны, и устроит продолжение.

— А ревновать ты не будешь? — как-то зло спросил Марат.

— Нет.

— Врешь!

— Не вру, — отмахнулась устало. — У нас всё кончено, собакой на сене я не буду. Хоть гарем себе заводи, это уже не моё дело. Так что, в скорую звонить?

— Нет, — отрезал Марат, и опустился, наконец, на стул.

— Я не умею ранами заниматься. Вдруг сотряс.

— Сотрясения нет. Налей мне бормотухи твоей бабушки, выпить хочу.

Налила, морщась от запаха. От алкоголя, даже от запаха, меня подташнивает. Но в меру. На удивление у меня нет жуткого токсикоза, нет обмороков, и я не каждое утро встречаю, склонившись над унитазом и выплевывая содержание желудка. Так, через раз…

Марат пьёт, не морщась. Вид у него жуткий, и не только в крови на лице и одежде дело. Глаза дикие. Он весь сейчас — оголенный нерв. Кажется, слово скажу против — прибьёт.

— Ты зря пришел. И цветы принес зря, — тихо обратилась я к нему.

— Аль, — он взглянул на меня устало, — вот что ты хочешь от меня? Я не убивал. Хотел? Да. Убил? Нет, передумал. Ошибался? До хера раз. Зря не поговорил с ним, зря от тебя скрывал — понимаю. Тогда на эмоциях был, крыло. Думал, ты свалить с ним решила, меня кинуть. Психанул. Но не убил бы я его в тот день. Я не могу это исправить. Согласись, не так уж я и виноват, хотя виноват, конечно, признаю. Тебе нужно чтобы я прогнулся? Чтобы без конца умолял вернуться? Чтобы на колени встал? Это не по мне, но я и на это могу пойти. Давай просто перевернем страницу, и пойдем дальше без заёбов с бесконечным обсуждением моей вины и твоих измен, а? Хватит уже, прошлое не изменить, а вот будущее за нами!

Он это всё серьезно говорит?

Пригляделась, и поняла — да. Абсолютно серьезно.

— Ты ведь совсем не понимаешь меня, — покачала я головой. — Сейчас, подожди, — взяла полотенце, обмотала им замороженные овощи, и подала Марату. — Прижми, чтобы отека не было сильного. А насчет всего этого… ты виноват, я тоже виновата, что побоялась с тобой про папу поговорить. Может, всё по-другому было бы, кто знает. Я тоже ошибалась. Остыла уже, и не особо виню тебя. Но это ничего не меняет. Вообще! Мне не нужно твое стояние на коленях, мне не нужны Бугатти и украшения Тиффани!

— А что тебе нужно? — грохнул Марат кулаком по столу. — Что???

Я грустно улыбнулась ему. Всё же, не понимает. Жаль.

— Мне нужна сказка. Чтобы мы вернулись в прошлое, и когда я пришла к тебе на собеседование, ты не раскладывал меня на рабочем столе, а пригласил на свидание. Чтобы не было моего обмана, не было твоего обмана, и плохих поступков. Чтобы не было пострадавшего от моего папы Егора. Чтобы папа если умер, то ты не был бы к этому причастен. Понимаешь? Мне нужно несбыточное!

Смотрю на него, и сердце болит. И… гложет ведь. Решила уже, что всё, что мы изначально не пара, но всё равно мелькают проблески. А вдруг? Вот он, любит меня, и я люблю, так зачем эти надуманные проблемы? Можно же вместе быть, ребёнка ждать, как пара.

А затем вспоминаю: нет, проблемы не надуманные.

Вздохнула, достала из шкафчика перекись и ватные диски, подошла с этим убогим набором медсестры к Марату, и принялась обрабатывать его небольшие раны.

— Аль, у всех бывают проблемы. Не бывает сказок, ты же понимаешь это? — сказал он тихо. — Да, может у нас проблемы посерьезнее, но и это решаемо. Со временем утихнет, забудется.

— Не забудется. Я предлагаю нам не видеться, и не мучить друг друга. Как малыш родится, если захочешь, сможешь общаться с ним, я препятствовать не стану. Даже если на совместную опеку решишься. А в остальном пусть у каждого из нас будет своя жизнь.

— Потому что мы не в сказке? — прорычал Марат.

— Да. Потому что изначально всё неправильно. Фундамент наших отношений из дерьма и палок, что на нём построить можно? Ничего хорошего! Меня начало отпускать всё это безумие, и тебя отпустит.

— Что, любовь уходит? — Марат бросил на меня острый взгляд. — А ты ведь врешь сейчас, Аля! Хотела бы, чтобы я отступил, не стала бы шутить по поводу машин, цветов. Не стала бы с Шагуровым целоваться, зная, что я точно узнаю об этом в ту же секунду. Ты позлить меня хотела, на эмоции вывести. Так не поступают, когда хотят всё прекратить!

— Я забыла про слежку, — отбросила окровавленный ватный диск, и села рядом с Маратом. — Я не назло тебе с Денисом поцеловалась, а чтобы проверить, смогу ли я с другим быть, или не смогу. Проверила. Смогу. И ты сможешь.

— Не смогу!

— Что, не встанет? — усмехнулась, ни разу ему не веря.

— На красивую бабу? Встанет, Аль. Если фигура неплохая, и лицо более-менее, то всё прекрасно встанет. Просто я не хочу и не могу без тебя.

Голос у Марата пробирает. Именно сейчас. В сердце не било так, когда он мне про папу рассказывал. И когда машину эту идиотскую подарил, явно издеваясь надо мной. И даже в квартире, когда я вещи собирала, Марат извинялся, мне больно было, но так сердце не болело.

А сейчас невыносимо. Наверное, моё сердце разбито…

— Я не дам тебе с другим быть, ты должна это понимать! Просто не дам, — негромко бросил Марат. — Ты уже знаешь, какой я. И я не угрожаю, я просто говорю как будет: никому я не дам к тебе приблизиться. Ты моя, ты — мать моего ребёнка. Ни целоваться, ни трахаться с другими ты не станешь. Иначе…

— Иначе что? Убьешь? — спросила горько. — Дениса? Меня? Кого?

— Если он полезет — убью, да. Но это если не поймёт с первого раза. Сначала поговорю.

— Я тебя боюсь. Всегда буду бояться, — покачала я головой. — Ты злой.

— Так и есть.

— Не трогай Дениса!

— Не произноси при мне его имя, и не трону, — зло выплюнул Марат.

— Мне вообще теперь не жить? — вспыхнула, теряя терпение. — Только с тобой можно? А что, если я с тобой не хочу? Я уже объяснила тебе, почему. Не забуду я прошлое! Смириться с ним не смогу! Боюсь тебя! Мне теперь за Дениса тоже бояться, как за папу? Может, по прошлому моему пройдешься? Знаешь, были девочки в школе, которые меня гринго дразнили, может и с ними разберешься? Еще Миша есть, который тоже подарком не был! Давай и его грохнем, а? Почему нет? Слетай в Бразилию, и прикончи там всех!

Он странно дернулся на этих моих словах.

— И правда, почему нет, — прорычал Марат, сжимая кулаки.

— Да! Кого-то можно убить, кому-то пригрозить, и останусь я одна. Этого ты хочешь? — это я уже проорала. — Или поступишь не как свинья, а как человек, и просто ОСТАВИШЬ МЕНЯ В ПОКОЕ? Видишь же, не получается у нас!

— Потому что ты не хочешь попытаться, — парировал он.

— Да. Не хочу, — выдохнула я, энергия иссякла. — Не хочу и не буду. Потому что смысла нет. Я это понимаю, а ты почему-то понять не хочешь.

Марат поднялся со стула, навис надо мной. Злющий. Нет, не так. Он в ярости, и это дико пугает. Ударит? Нет… надеюсь, нет…

— Марат, — пропищала я, потеряв голос. — Ты… ты чего…

Он сделал шаг ко мне, и я зажмурилась, до того страшно смотреть на него. У Марата же глаза абсолютно невменяемые. Как в аффекте. Я даже с места сдвинуться не могу, только замереть, как при виде дикого животного, и глаза закрыть, притворяясь мертвой.

— Аль, — почувствовала его ладони на моих коленях, и открыла глаза. Марат сидит на корточках у моих ног. — Хватит, прошу. Себя мучаешь. Меня тоже. Подарки не нужны? Ок, признаю, тупые они. Время нужно? Я хотел его дать, потому ты и живешь здесь, а не в нашем доме. Но тебе время на пользу не идет, накручиваешь себя.

— Я не…

— Тихо, — он сжал мою коленку. — Я тебе как есть всё говорю: с другим не будешь, я не отступлю. Всё.

— Да ты издеваешься надо мной! — выкрикнула я с возмущением. — По десятому кругу пойдем, или ты, наконец, услышишь меня?

— Я тебя услышал, но слова твои не принял. А ты услышь меня.

— А мне плевать!

— Ты мне нужна. Аль, очень нужна, — он уткнулся головой в мои бедра. — Хватит уже. День — говно. Егора скоро оперировать начнут, на работе пиздец, дома пиздец, с тобой пиздец. Давай уже прекратим воевать. Хоть сегодня, а?

Он поднял на меня усталые, покрасневшие глаза. Гипнотизирует. Он меня, или я его — не понимаю. Но оторваться от взгляда Марата не могу, равно как и он смотрит, почти на моргая.

Тряхнула головой, пытаясь сбросить наваждение. Я же решила, обдумала всё. Не могу с ним, не хочу. Лучше в прошлом оставить нас, не уживемся, я не забуду ничего и никогда. И ему забыть не позволю, так что нечего и пытаться всё исправить. Иногда лучше окончательно всё доломать, плюнув на любовь.

— Аль, — Марат плавно поднялся, обхватил ладонью мой подбородок, мягко удерживая, — Будь моей! Сегодня. Прошу. Ты мне нужна, малыш. Ты так сильно мне нужна…

Он шептал что-то, а что именно, я уже не улавливала. Лишь видела, как приближается его лицо, смотрела в глаза, и слушала биение моего сердца, и его. Оно бьется еще громче, чем моё.

А затем, не знаю, как я позволила, Марат меня поцеловал.

А я… а я ответила. Со стоном обхватила его шею, впиваясь ногтями в кожу, и никаких мыслей не осталось.