Наследница шовинистов де Мармонтель 2

Яна Егорова, 2020

Эврард арестован, Лулу получила свои документы и может отправляться домой. Какое же решение она примет? Останется пленницей в доме своих настоящих родственников или все же сбежит от злого брата? И такой ли уж злой Валентин де Мармонтель? Кто в этой истории настоящее зло и что ждет маленькую Лулу в стране, которая оказалась ее родиной? Развитие истории во второй части принимает неожиданный поворот!

Глава 6

Шесть дней. Шесть дней прошли где-то между небом и землей. Я просыпалась и засыпала. Были врачи в белых халатах, были какие-то трубки, уколы, уколы, уколы… И все это время рядом не было ни Валентина, ни его друга. Таблетки не подарили мне смерть, но на какое-то время избавили от этих двоих. Меня поставили на ноги к двадцать шестому декабря, ровно ко дню похорон Селестины. На которые повезли меня в траурном платье в ее инвалидной коляске. Я отказывалась вставать на ноги. Как и обещал мой брат, ее прах доставили в семейный склеп, который располагался на территории, прилегавшей к замку де Мармонтелей. Церемония прошла ранним утром, еще до завтрака, принятого в замке обязательным ежедневным ритуалом. На улице светило жаркое, совсем не зимнее солнце. Вокруг стояла тишина, ветер умолк. Французы празднуют рождество и даже работников, обычно трудящихся вокруг замка, не видно. На церемонии присутствует несколько незнакомых мне людей. Их совсем немного, по всей видимости, друзей у Селестины не было.

Валентин стоит рядом со мной и теперь его рука сжимает мое плечо. Брат серьезен, сегодня не улыбается и не смеется. Утром, в зале, через которую меня провозили в коляске, я увидела манекен, на котором было надето белое свадебное платье. Юбка у него настолько длинная, что в обычной комнате, даже по параметрам этого замка, его было бы трудно разместить. Валентин при встрече ничего мне не сказал, лишь вежливо поцеловал в щеку и позволил какому-то мужчине продолжить катить меня к склепу. Похороны не выглядели похоронами на фоне весеннего, голубого неба, буйства розовых цветов, растущих в парке, где был установлен фамильный склеп. Ничего похожего на похороны у меня на родине. В Кингисеппе мне случалось дважды оказываться на похоронах, несколько раз мы с ребятами лет в десять бегали на кладбище подглядывать за ритуалом. Мальчишки нас пугали, что в момент погребения непременно мертвец начнет биться о крышку гроба. Это может щекотать нервы, быть интересным и увлекательным, пока не коснется тебя самого.

Я не знала Селестину. Полмесяца назад даже не представляла о ее существовании. И если подумать, была бы рада, если бы осталась жить в Кингисеппе. А не оказалась бы во Франции, в богатом замке, где стены и полы с потолками пропитаны кровью и человеческими страданиями. Во время церемонии я увидела де Даммартена. Этот человек, который обещал жениться на мне и увезти в свой замок, не сдержал своего обещания. И ладно бы, он обещал это мне, он обещал это той женщине, которую любил его отец. Той, кого мы сегодня хороним.

— Ну, все, довольно, — Валентин, который стоял рядом, провел своей рукой по моим волосам и приказал человеку, что должен был заботиться о моей коляске, — везите ее обратно в замок. Подождите.

Брат присел на корточки рядом со мной и заглянул мне в глаза:

— Мое сокровище. Я дал тебе поблажку только ради нашей матери. Советую тебе по прибытию в замок привести себя в порядок. Уже сегодня все начнет меняться, и я не намерен терпеть такие твои капризы. Проси подарков, даже требуй. Развлечений! Любви! Но даже не помышляй прятать от меня свое прекрасное, нежное тело. Я видел его и планирую в скором времени вдоволь его изучить. Поняла меня, моя красавица?

Скрепил свою угрозу он, резко поцеловав меня в губы, при этом довольно грубо схватив за подбородок. Не постеснялся ни гостей, ни похорон. Затем отпрянул, бросив мне в глаза ухмылку и теперь уже окончательно велел моему сопровождающему:

— Везите!

Когда он разворачивал коляску, зацепилась взглядом за Эврарда — друг брата молча смотрел в мою сторону. Но никаких эмоций не проявлял. Я только одного не понимаю, что он здесь делает? Безмолвное бездействие? Все больше и больше начинаю понимать Селестину и всех женщин семьи де Мармонтель. Какой смысл куда-то бежать? Валентин уже в первый день все сказал, а дальше я лишь начала биться о стены клетки и разбиваться в кровь. Бессмыслица. Меня создали для того, чтобы продолжила род. Де Мармонтели веками этим занимались. Выводили собственную породу. Это не игрушки и не любовь парня из соседнего двора. Здесь все зло по-настоящему.

Попав в замок, до самого вечера я тщетно пыталась дозвониться до своей настоящей мамы. Выяснить, как у них дела. У меня ничего не вышло — никто не взял трубку. И тогда я решилась набрать номер, по которому не звонила с самого своего отъезда. Если и там я ничего не узнаю…

— Алле! Это кто? Лулька, ты что ли? — голос моей подружки Кати захватил динамик золотого телефона, который я держала в руке.

— Я, привет. Прости, что не звонила.

— Ну, ты… Я бы тебе сказала, все, что думаю по этому поводу! Честно. Если бы не моя миссия, то я бы тебе задала! Это же надо было! Уехала и молчит! Набрать, позвонить так трудно?! Хоть одну фотку прислать?!!

— Прости меня. Прости, что не звонила.

— Знаешь, что… Лулу, если бы не тетя Нина, я бы на тебя… я бы, знаешь… Я бы обиделась! Серьезно говорю!

Надо было бы объяснить хоть что-то. Я невольно вспомнила первый день, когда приехала в замок де Мармонтелей. Как меня сюда силком вез Эврард, как брат сообщил о моем происхождении… Мне тогда показалось, что такому отродью не место на этой земле. Поэтому и не звонила. И сейчас звоню совсем не для того, чтобы дружить. Но как же… Как же Кате объяснить это? Ведь если спрошу про маму, она в первую очередь поинтересуется, почему я сама ей не позвоню.

— Что молчишь? Надеюсь, тебе стало стыдно. Приедешь, я все-таки тебе все выскажу. Тебе очень повезло, что тетя Нина возложила на меня эту миссию, если бы не она, я бы с тобой даже разговаривать не стала. Але! Ты слушаешь меня, Лулу?!

— Какую миссию? — до моей головы не сразу дошло, о чем она упоминает уже во второй раз.

— Какую, какую… Ты там одна, точно говорить можешь?

Я оглянулась. Я одна, но в комнате по-прежнему камера и она вполне может писать звук. На всякий случай, я встала с кровати, на которой только что сидела и скрылась в ванной, включив там воду и заперев за собой дверь на замок.

— Могу, говори! — опустившись на край белоснежной ванны, в нетерпении сообщила подруге.

— Должна мне будешь, — хмыкнула Катька, и у меня мелькнуло ощущение, что мы виделись с ней только вчера.

— Катя, пожалуйста, говори, что должна сказать, — взмолилась я.

— Не должна. Я просто обещала и не тебе, а тете Нине. Короче, Лулу. Уж не знаю, что там у вас происходит, ты мне потом все расскажешь и даже не надейся отвертеться. Короче. Тетя Нина собрала свои вещи и уехала. Это было два дня назад. А сразу после их с дядей Ваней отъезда, в вашей квартире нашли мертвого мужчину с пистолетом. Наш город только и говорит об этом.

— Куда? Куда она уехала?!

— Не кричи, Лулу. Откуда я знаю? Она прибежала ко мне в тот день, как потом выяснилось, уже после смерти того мужика. Я так думаю, это его дядя Ваня так. Он только из больницы выписался. Короче, она прибежала, вся запыхавшаяся, прямо ко мне домой. А у нас тут снег выпал по колено… Так она в этом снегу, прямо по моему ковру, мама потом ругалась, пятна мокрые остались.

— Катя…

— Она в снегу! — подруга повысила на меня голос. — В дверь звонила, стучала. А когда я ей открыла, чуть с ног меня не сшибла. Заговорила так быстро. Сказала, если ты позвонишь, передать тебе, что они с дядей Ваней в надежном месте и что ты теперь можешь бежать. Это все. Лулу, откуда бежать? Ты же к родственникам поехала? Зачем тебе бежать? Тебя там бьют что ли?

Я перебила ее:

— Больше ничего не сказала?

— Елки! А ты мне ничего не хочешь рассказать? Ничего не сказала, только это и что ты скоро узнаешь, кто им помог. Этот же человек поможет и тебе. Лулу? Лулу! Не вздумай бросать трубку!

— Я не бросаю. Я здесь. Ты… Спасибо тебе, за это. Я… Я не вернусь больше. Прости меня. Прости.