Молчание. Вдруг видит жену, сидящую все в той же позе, и замирает. Потом решительно подходит к ней, молча опускается на колени и молча кладет ее руки
на свою голову. Екатерина Ивановна неподвижна.
Неточные совпадения
Коромыслов. Да, в саду. Я, Георгий, решил: бросаю
своих голых баб и
на лето приезжаю сюда: нельзя же, свинство! Вы меня зовете, Екатерина Ивановна?
Уходит. Георгий Дмитриевич выходит
на террасу и становится, опершись плечом о столб. Луна освещает его непокрытую
голову. Екатерина Ивановна играет — звуки рояля далеки и нежны. Осторожно открывается дверь, и выходит Ментиков в
своем белом костюмчике. Оглядывается и
на носках, стараясь не скрипеть, проходит комнату — видит
на террасе Георгия Дмитриевича и в страхе замирает. Оправляет костюмчик и прическу и выходит
на террасу, здоровается,
на всякий случай, однако, не протягивая руки.
Тепловский. Ваше блюдо пусто, Саломея, позвольте мне положить
на него
свою голову.
— Здра-ссите, — сказал Шемякин, прикасаясь к локтю Самгина и к панаме
на своей голове. — Что ж, уйдем с этого пункта дурных воспоминаний? Вот вам война…
Хозяйка, заметив, как встречает нас арабка, показала на нее, потом
на свою голову и поводила пальцем по воздуху взад и вперед, давая знать, что та не в своем уме.
Грановский напоминает мне ряд задумчиво покойных проповедников-революционеров времен Реформации — не тех бурных, грозных, которые в «гневе своем чувствуют вполне свою жизнь», как Лютер, а тех ясных, кротких, которые так же просто надевали венок славы
на свою голову, как и терновый венок. Они невозмущаемо тихи, идут твердым шагом, но не топают; людей этих боятся судьи, им с ними неловко; их примирительная улыбка оставляет по себе угрызение совести у палачей.
Ну, коли тебе так тошно, съезди, помолись угоднику, молебен отслужи, да не надевай ты черного шлыка
на свою голову, батюшка ты мой, матушка ты моя…
Неточные совпадения
Призвали
на совет главного городового врача и предложили ему три вопроса: 1) могла ли градоначальникова
голова отделиться от градоначальникова туловища без кровоизлияния? 2) возможно ли допустить предположение, что градоначальник снял с плеч и опорожнил сам
свою собственную
голову?
Мало-помалу, несмотря
на протесты, идея эта до того окрепла в
голове ревнивого начальника, что он решился испытать
своих подчиненных и кликнул клич.
Тем не менее он все-таки сделал слабую попытку дать отпор. Завязалась борьба; но предводитель вошел уже в ярость и не помнил себя. Глаза его сверкали, брюхо сладострастно ныло. Он задыхался, стонал, называл градоначальника душкой, милкой и другими несвойственными этому сану именами; лизал его, нюхал и т. д. Наконец с неслыханным остервенением бросился предводитель
на свою жертву, отрезал ножом ломоть
головы и немедленно проглотил.
Выслушав показание Байбакова, помощник градоначальника сообразил, что ежели однажды допущено, чтобы в Глупове был городничий, имеющий вместо
головы простую укладку, то, стало быть, это так и следует. Поэтому он решился выжидать, но в то же время послал к Винтергальтеру понудительную телеграмму [Изумительно!! — Прим. издателя.] и, заперев градоначальниково тело
на ключ, устремил всю
свою деятельность
на успокоение общественного мнения.
С
своей стороны, я предвижу возможность подать следующую мысль: колет [Колет (франц.) — короткий мундир из белого сукна (в кирасирских полках).] из серебряного глазета, сзади страусовые перья, спереди панцирь из кованого золота, штаны глазетовые же и
на голове литого золота шишак, увенчанный перьями.