Неточные совпадения
Одно он видел: они были
совсем другие, чем все,
как будто из другого царства, и это и есть их главный и огромный интерес.
Но даже и дети не знали, что задолго до их рождения, в первую пору своего замужества, она пережила тяжелую, страшную и не
совсем обычную драму, и что сын Саша не есть ее первый и старший сын,
каким себя считал. И уж никак не предполагали они, что город Н. дорог матери не по радостным воспоминаниям, а по той печали и страданию, что испытала она в безнадежности тогдашнего своего положения.
Но когда подошла к зеркалу, чтобы оправиться,
как по женской своей привычке делала после каждого сильного волнения, то увидела, что и она по внешности
совсем спокойна и даже незачем оправляться.
— Конечно, это хорошо, но только
как же он с произношением?.. И
совсем не надо всем танцевать, а ведь можно же спорить,
как другие… Впрочем, не знаю, ты их лучше знаешь, Сашенька!
Саша положил брошюрку — да, это была брошюрка в красной обложке! — и
как будто
совсем равнодушно ответил...
И, уже
совсем засыпая, Саша увидел призрачно и смутно:
как он, Саша, отрекается от отца. Много народу в церкви, нарочно собрались, и священник в черных великопостных одеждах, и Саша стоит на коленях и говорит: «…Не лобзания Ти дам, яко Iуда, но яко разбойник исповедую Тя…» Хор запел: «Аминь!»
— У вас тут, того-этого,
совсем Венеция, — сказал Колесников глухим басом и, поискав лица, с улыбкой остановил круглые глаза на Линочке, — только гондолы-то у меня текут, вон
как, того-этого, наследил!
И с этого вечера, о котором впоследствии без ужаса не могла вспомнить Елена Петровна, началось нечто странное: Колесников стал чуть ли не ежедневным гостем, приходил и днем, в праздники, сидел и целые вечера; и по тому,
как мало придавал он значения отсутствию Саши, казалось, что и ходит он
совсем не для него.
— Конечно, вздор!.. Не стоит говорить. Или вот борода его тоже нравится. Борода у него была
совсем мужицкая, четырехугольная, окладистая, русая, и почему-то помню,
как он ее расчесывал; и когда вспомню эту бороду, то уж не могу ненавидеть его так,
как хотел бы. Смешно!
Ну и случилось, что на вожака в лесу волки напали и уж
совсем было загрызли, да медведь
как двинет, того-этого, всю стаю расшвырял.
—
Совсем вы интеллигент, Андрей Иванович! — мрачно сказал Колесников, с ненавистью оглядывая чистенькую, почти
как у Саши, в порядке содержимую комнату.
— Вы, Василий Васильевич… — Поправился и продолжал: — Ты, Василий, очевидно, не
совсем ясно отдаешь себе отчет в происходящем. В воскресенье,
как сказано, я ухожу. Слышишь?
В эту ночь, последнюю перед началом действия, долго гуляли,
как новобранцы, и веселились лесные братья. Потом заснули у костра, и наступила в становище тишина и сонный покой, и громче зашумел ручей, дымясь и холодея в ожидании солнца. Но Колесников и Саша долго не могли заснуть, взволнованные вечером, и тихо беседовали в темноте шалашика; так странно было лежать рядом и
совсем близко слышать голоса — казалось обоим, что не говорят обычно, а словно в душу заглядывают друг к другу.
— Где? Я
совсем ослеп! — И ухнул тяжело,
как мешок с мукой.
—
Как я его! Василий, а?
Как я его? Я уж раньше заметил, что он пошевеливается и смотрит в окно… Нет, думаю! И
какой хитрый мальчишка, ведь мальчишка
совсем, а?
Саша молчал,
как неживой, и тихо было. Еремей обернулся
совсем и бросил вожжи. Скулы его еще светлели, а под козырьком, где глаза, не было ни взгляда, ни человеческого,
как будто — один стоячий мрак. Хмыкнул...
— Всю рожу зазеленил, того-этого,
совсем теперь лешим стал. Еремей! Леший
какой в ваших местах: зеленый?
Даже обиделся Петруша и несколько дней
совсем отказывался петь, — был он ребячлив,
как все истинные таланты, и непрестанно нуждался в сочувствии.
— Нет, погоди, что я на базаре-то слыхал! Будто раскапывали это кладбище, что под горой, так что ж ты думаешь? — все покойники окарач стоят, на четвереньках,
как медведи. И
какие барины, так те в мундирах, а
какие мужики и мещане, так те
совсем голые, в чем мать родила, так голой задницей в небо и уставились. Ей-Богу, правда, провалиться мне на этом месте. Смехота!
И с удовольствием отмечает, что руки у него особенно тверды, не дрожат нимало, и что вкус табачного дыма четок и ясен, и что при каждом движении ощущается тяжелая сила. Тупая и покорная тяжелая сила, при которой словно
совсем не нужны мысли. И то, что вчера он ощутил такой свирепый и беспощадный гнев, тоже есть страшная сила, и нужно двигаться с осторожностью:
как бы не раздавить кого. Он — Сашка Жегулев.
Но уже заметил, по-видимому, в
каком состоянии Саша, хотя и не
совсем понимает: остановился и смотрит жалостливо, с участием… или это кажется Саше, а на самом деле тоже думает, что он вор и попался? Саша улыбается, чистит испачканный бок и говорит, немного кривя губами...
По-прежнему молчаливый, услужливый, скромный, словно
совсем не имеющий своих радостей, своего горя и воспоминаний, порою он так удивленно оглядывался красиво-спокойными глазами,
как будто искал что-то ненайденное; и, снова ничего не найдя, покорно отдавался ожиданию и темной воле других.
Наконец отлегло от сердца: Колесников дышал, был без памяти, но жив; и крови вышло мало, а теперь и
совсем не шла. И когда переворачивали его, застонал и что-то
как будто промолвил, но слов не разобрали. Опять замолчал. И тут после короткой радости наступило отчаяние: куда идти в этой темноте?
Днем еще согревало солнце, имевшее достаточно тепла, и те, кто мирно проезжал по дорогам, думали:
какая теплынь,
совсем лето! — а с вечера начиналось мучение, не известное ни тем, кто, проехав сколько надо, добрался до теплого жилья, ни зверю, защищенному природой.
Неточные совпадения
Анна Андреевна.
Как, вы на коленях? Ах, встаньте, встаньте! здесь пол
совсем нечист.
Добчинский. Молодой, молодой человек; лет двадцати трех; а говорит
совсем так,
как старик: «Извольте, говорит, я поеду и туда, и туда…» (размахивает руками),так это все славно. «Я, говорит, и написать и почитать люблю, но мешает, что в комнате, говорит, немножко темно».
Хорошо, подпустим и мы турусы: прикинемся,
как будто
совсем и не знаем, что он за человек.
Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена
совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты
какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь, что у меня нет ни копейки.
Добчинский.То есть оно так только говорится, а он рожден мною так совершенно,
как бы и в браке, и все это,
как следует, я завершил потом законными-с узами супружества-с. Так я, изволите видеть, хочу, чтоб он теперь уже был
совсем, то есть, законным моим сыном-с и назывался бы так,
как я: Добчинский-с.