Неточные совпадения
Масонство было первой свободной самоорганизацией
общества в России, только оно и не было навязано сверху
властью.
Но когда вышел обратный приказ
власти, то
Общество мгновенно изменилось и начало говорить то, что нужно было таким людям, как Магницкий.
И остается непонятным, откуда личность возьмет силы противопоставить свою свободу
власти природы и
общества,
власти детерминизма.
Остается вечной истиной, что человек в том лишь случае сохраняет свою высшую ценность, свою свободу и независимость от
власти природы и
общества, если есть Бог и Богочеловечество.
Только христианство антропоцентрично и в принципе своем освобождает человека от
власти космоса и
общества.
Всегда было противоположение «мы» — интеллигенция,
общество, народ, освободительное движение и «они» — государство, империя,
власть.
Условия для развития у нас философии были очень неблагоприятны, философия подвергалась гонению и со стороны
власти, и со стороны
общества, справа и слева.
Сомнение в оправданности частной собственности, особенно земельной, сомнение в праве судить и наказывать, обличение зла и неправды всякого государства и
власти, покаяние в своем привилегированном положении, сознание вины перед трудовым народом, отвращение к войне и насилию, мечта о братстве людей — все эти состояния были очень свойственны средней массе русской интеллигенции, они проникли и в высший слой русского
общества, захватили даже часть русского чиновничества.
В действительности неотъемлемые права человека, устанавливающие границы
власти общества над человеком, определяются не природой, а духом.
Неточные совпадения
— Я советую тебе, друг мой, съездить с визитом к губернатору, — сказал он Аркадию, — ты понимаешь, я тебе это советую не потому, чтоб я придерживался старинных понятий о необходимости ездить к
властям на поклон, а просто потому, что губернатор порядочный человек; притом же ты, вероятно, желаешь познакомиться с здешним
обществом… ведь ты не медведь, надеюсь? А он послезавтра дает большой бал.
«Если я хочу быть искренним с самим собою — я должен признать себя плохим демократом, — соображал Самгин. — Демос — чернь,
власть ее греки называли охлократией. Служить народу — значит руководить народом. Не иначе. Индивидуалист, я должен признать законным и естественным только иерархический, аристократический строй
общества».
— Наши Аристотели из газет и журналов, маленькие деспоты и насильники, почти обоготворяют
общество, требуя, чтоб я безоговорочно признала его право
власти надо мной, — слышал Самгин.
— Господа присяжные заседатели, — продолжал между тем, грациозно извиваясь тонкой талией, товарищ прокурора, — в вашей
власти судьба этих лиц, но в вашей же
власти отчасти и судьба
общества, на которое вы влияете своим приговором. Вы вникните в значение этого преступления, в опасность, представляемую
обществу от таких патологических, так сказать, индивидуумов, какова Маслова, и оградите его от заражения, оградите невинные, крепкие элементы этого
общества от заражения и часто погибели.
Четвертый разряд составляли люди, потому только зачисленные в преступники, что они стояли нравственно выше среднего уровня
общества. Таковы были сектанты, таковы были поляки, черкесы, бунтовавшие за свою независимость, таковы были и политические преступники — социалисты и стачечники, осужденные за сопротивление
властям. Процент таких людей, самых лучших
обществ, по наблюдению Нехлюдова, был очень большой.