Неточные совпадения
Но эгоцентризм, в котором всегда
есть что-то отталкивающее, для меня искупается тем, что я самого себя и свою жизненную
судьбу делаю предметом философского познания.
В этом,
быть может,
была моя самая глубокая связь с Россией, с русской
судьбой.
Понимание и познание возможно лишь потому, что человек
есть микрокосм, что в нем раскрывается универсум и что
судьба моего «я»
есть вместе с тем и
судьба универсума.
С призванием философа
было у меня связано чувство
судьбы.
Меня всегда интересовало не исследование мира, каков он
есть, меня интересовала
судьба мира и моя
судьба, интересовал конец вещей.
Философия связана
была для меня с моей
судьбой, с моим целостным существованием, в ней присутствовал познающий как существующий.
Меня никогда не интересовал объект, познание объекта, меня интересует
судьба субъекта, в котором трепещет вселенная, смысл существования субъекта, который
есть микрокосм.
То, что называли моим индивидуализмом, мое обостренное переживание личной
судьбы,
было более всего связано с Достоевским и Ибсеном.
Думаю, что тут
есть что-то очень глубокое и характерное для России и трагическое для ее
судьбы.
Такого рода монистические течения мне чужды, потому что проблема личности и личной
судьбы для меня всегда
была центральна.
И потому проблема индивидуальной
судьбы в вечности
была для меня первее всех проблем.
У меня
было печальное настроение, я испытывал меланхолию трудной и противоречивой духовной
судьбы.
В ней
есть благородная печаль, горькое чувство человеческой жизни и
судьбы.
У людей
есть неистребимая потребность играть в жизни роль,
быть приобщенным к чему-то самому главному, к центру, определяющему человеческие
судьбы.
Должен сказать, что несчастный по своей дальнейшей
судьбе Каменев
был всегда очень внимателен и всегда защищал ученых и писателей.
То
было свершение моей
судьбы.
У меня
есть острое чувство
судеб истории, и для меня это противоречие, потому что я мучительно не люблю истории.
Кейзерлинг написал обо мне, что я первый русский мыслитель, которого можно назвать вполне европейским, для которого
судьба Европы
есть и его
судьба.
Думаю, что прежде всего я принес эсхатологическое чувство
судеб истории, которое западным людям и западным христианам
было чуждо и, может
быть, лишь сейчас пробуждается в них.
Одно собрание
было посвящено моей книге «
Судьба человека в современном мире».
Из книг другого типа: «
Судьба человека в современном мире», которая гораздо лучше формулирует мою философию истории современности, чем «Новое средневековье», и «Источники и смысл русского коммунизма», для которой должен
был много перечитать по русской истории XIX века, и «Русская идея».
Явление Ницше
есть экзистенциальная диалектика о
судьбе человека.
Смысл должен
быть соизмерим с моей
судьбой.
Проблема вечной
судьбы стоит перед всяким человеком, всяким живущим, и всякая объективация ее
есть ложь.
Окончательная
судьба человека не может
быть решена лишь этой кратковременной жизнью на земле.
История
есть экстериоризация, объективация духа, и история
есть момент внутренней
судьбы духа.
Экстериоризация духа
есть внутренняя
судьба духа.
Есть что-то мучительное в русской
судьбе.
«Всех ненавижу, и вас, и себя», отвечал его взгляд, и он взялся за шляпу. Но ему не
судьба была уйти. Только что хотели устроиться около столика, а Левин уйти, как вошел старый князь и, поздоровавшись с дамами, обратился к Левину.
Пушкин, единственный русский писатель ренессанского типа, свидетельствует о том, как всякий народ значительной
судьбы есть целый космос и потенциально заключает в себе все.
— Да, Николенька, — продолжал он, заметив выражение непритворного участия, с которым я смотрел на него, — моя
судьба быть несчастливым с самого моего детства и по гробовую доску.
Неточные совпадения
Стародум. А! Сколь великой душе надобно
быть в государе, чтоб стать на стезю истины и никогда с нее не совращаться! Сколько сетей расставлено к уловлению души человека, имеющего в руках своих
судьбу себе подобных! И во-первых, толпа скаредных льстецов…
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь в тех летах, в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь в свет, где первый шаг решит часто
судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные в своих понятиях, сердца, развращенные в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей остановиться с теми, которых дружба к тебе
была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Милон. Счастлив ты, мой друг,
будучи в состоянии облегчать
судьбу несчастных. Не знаю, что мне делать в горестном моем положении.
Французский обычай — родителям решать
судьбу детей —
был не принят, осуждался.
Как ни горько
было теперь княгине видеть несчастие старшей дочери Долли, сбиравшейся оставить мужа, волнение о решавшейся
судьбе меньшой дочери поглощало все ее чувства.