Неточные совпадения
Но нравственность, предполагающая греховное раздвоение, борьбу добра и зла в человеке,
не может иметь безусловного религиозного значения, она есть Ветхий Завет, период подзаконности, который преодолевается (
хотя и
не отменяется) Новым Заветом, царством благодати [В русской литературе «сравнительный анализ» Ветхого и Нового заветов впервые был произведен митрополитом Иларионом (XI в.) в «Слове о Законе и Благодати».
Вера содержит в себе опознание
не только того, что трансцендентное есть,
но и что оно есть; она
не может ограничиться голым экзистенциальным суждением, а включает и некоторое содержание: к ЕСИ всегда присоединяется некоторый,
хотя бы и минимального содержания, предикат, или к подлежащему — сказуемое.
Христианину надлежит верить, что в языческом мире
хотя и живо ощущалась потребность в таинстве, ибо она
не устранима из религии по самому ее существу, и
хотя она утолялась по-своему [Об этом см. ниже в отделе III.],
но не было таинств истинных, «питающих в жизнь вечную», которые
могли явиться лишь в христианстве, после воплощения Бога-Слова, давшего Свою Плоть и Кровь в живот вечный.
Мысль первее нашего разума, «в начале бе Слово», и
хотя наш теперешний разум вовсе
не есть нечто высшее и последнее, ибо он
может и должен быть превзойден,
но превзойти мысль уже невозможно — она есть онтологическое определение космического бытия, соответствующее второй божественной ипостаси Логоса: «вся тем быша, и без него ничто же бысть, еже бысть» (Ио. 11:3).
Никто и никогда
не может сказать про себя, что в личном достижении своем вместил всю полноту церковного опыта, намеченную в догматах,
но и никто
не может прикоснуться к церковной жизни вне своего личного опыта,
хотя бы и минимального.
Притом и самое сотворение наше есть верх благости» [Иб., 21.]. «Поелику всякая разумная природа
хотя стремится к Богу и к первой причине, однако же
не может постигнуть ее, по изъясненному мною; то, истаивая желанием, находясь как бы в предсмертных муках и
не терпя сих мучений, пускается она в новое плавание, чтобы или обратить взор на видимое и из этого сделать что-нибудь богом, или из красоты и благоустройства видимого познать Бога, употребить зрение руководителем к незримому,
но в великолепии видимого
не потерять из виду Бога.
Переход от Абсолютного к относительному недоступен пониманию, ибо оно упирается в антиномию, которая
хотя и
может быть осознана,
но оттого
не становится понятной для непрерывного мышления.
Может быть два значения этого
не по смыслу тварного ничто, которым соответствуют два вида греческого отрицания: ου и μη (d privativum к этому случаю совсем
не относится): первое соответствует полному отрицанию бытия — ничто, второе же лишь его невыявленности и неопределенности — нечто [В новой философии развитие между μη и ου отчетливее всего выражено Шеллингом в его «Darstekkung des philosophischen Empirismus» (A. W. II, 571): «μη öv есть несуществующее, которое лишь есть несуществующее, относительно которого отвергается только действительное существование,
но не возможность существовать, которое поэтому, так как оно имеет пред собой бытие, как возможность существовать,
хотя и
не есть существующее, однако
не так, чтобы оно
не могло быть существующим.
Но этой гениальности он
не может,
не умеет в себе открыть, разрыть Кастальский ключ вдохновения [Кастальский ключ — родник на горе Парнас, обладавший способностью давать пророческую силу; символ поэзии.],
хотя порой и изнемогает от жажды.
А это значит, что сила первородного греха
хотя была велика и вредительна,
но осталась ограниченной в субстанииалъно испорченном мире
не могла бы родиться Богоматерь, и такую плоть
не мог был бы приять на Себя Спаситель мира.
Вследствие этого и творчество
не может изнемочь, и
хотя постоянно упадает, рассыпаясь брызгами, водяной столб,
но шлет новую струю неустанный водомет духа из глубины своих вод.
Однако в этом единении с миром для человека таится и опасность, которая
может угрожать ему даже и смертью,
хотя «Бог и
не сотворил смерти»,
но «создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего» (Прем.
Поэтому христианство,
хотя и пробуждает религиозную зрячесть, которой
не могло дать язычество,
но тем самым разрушает и то относительное равновесие, которое последнему все-таки было свойственно.
Никакими психическими органами или чувствительными приборами
не может быть открыто присутствие Христа в мире, помимо благодатного удостоверения, получаемого чрез Церковь;
хотя благодать и действует в мире,
но как сила, ему чуждая, сверхмирная, недоступная средствам мирского знания.
Оно никогда
не может ограничиться чисто утилитарными задачами,
но стремится при разрешении их и к красоте, или
хотя бы к красивости.
Но он думает при этом о воскрешении именно этой плоти и на этой земле, иначе трудно понять его мысль (
хотя он и высказывает негодование, встретив подобное ее понимание в письме Вл. Соловьева [Имеется в виду недатированное письмо В. С. Соловьева к Η. Φ. Федорову, в котором он писал, что «простое физическое воскресение умерших само по себе
не может быть целью…
Их
не может почувствовать эстетический идеализм, который и
не хочет расстаться с своей келейностью и
не посягает ни на какую действенность,
но с этим вопросом неизбежно сталкивается реалиорный символизм.
Неточные совпадения
Казалось, что ежели человека, ради сравнения с сверстниками, лишают жизни, то
хотя лично для него, быть
может, особливого благополучия от сего
не произойдет,
но для сохранения общественной гармонии это полезно и даже необходимо.
Я, конечно,
не хочу этим выразить, что мундир
может действовать и распоряжаться независимо от содержащегося в нем человека,
но, кажется, смело можно утверждать, что при блестящем мундире даже худосочные градоначальники — и те
могут быть на службе терпимы.
Мало того, начались убийства, и на самом городском выгоне поднято было туловище неизвестного человека, в котором, по фалдочкам,
хотя и признали лейб-кампанца,
но ни капитан-исправник, ни прочие члены временного отделения, как ни бились,
не могли отыскать отделенной от туловища головы.
Хотя Бородавкин был храбрее Фарлафа,
но и он
не мог не содрогнуться при мысли, что вот-вот навстречу выйдет злобная Наина…
И
хотя очевидно, что материализм столь грубый
не мог продолжительное время питать общество,
но в качестве новинки он нравился и даже опьянял.