Каменная баба в колпаке, — серая, поросшая зеленоватым мохом, — сгорбившись, смотрела в степь с злым, как будто живым лицом; нижняя часть лица была пухлая и обрюзгшая, руками она держалась за живот, и казалось, что она кисло морщится от боли в
пустом желудке.
Мне, однако, приятно, что я могу плакать! Впрочем, может быть, этому причиной расстроенные нервы, ночь, проведенная без сна, две минуты против дула пистолета и
пустой желудок.
Я шёл в немом восхищении перед красотой природы этого куска земли, ласкаемого морем. Князь вздыхал, горевал и, бросая вокруг себя печальные взгляды, пытался набивать свой
пустой желудок какими-то странными ягодами. Знакомство с их питательными свойствами не всегда сходило ему с рук благополучно, и часто он со злым юмором говорил мне:
— Я в этом деле, как вам известно, не новичок, и всем борцам, которых мне приходилось знать, я всегда говорил одно: перед состязанием соблюдайте четыре правила: первое — накануне нужно хорошо выспаться, второе — днем вкусно и питательно пообедать, но при этом — третье — выступать на борьбу с
пустым желудком, и, наконец, четвертое — это уже психология — ни на минуту не терять уверенности в победе.
Неточные совпадения
Но изменяет пеной шумной // Оно
желудку моему, // И я Бордо благоразумный // Уж нынче предпочел ему. // К Au я больше не способен; // Au любовнице подобен // Блестящей, ветреной, живой, // И своенравной, и
пустой… // Но ты, Бордо, подобен другу, // Который, в горе и в беде, // Товарищ завсегда, везде, // Готов нам оказать услугу // Иль тихий разделить досуг. // Да здравствует Бордо, наш друг!
Те, которые не имели семейств, месячины не получали, а по обыкновению лакедемонян пировали вместе на господском дворе, употребляя для соблюдения
желудка в мясоед
пустые шти, а в посты и постные дни хлеб с квасом.
Переваливаясь, отправляется он на сенник и на этот раз, так как
желудок у него обременен, засыпает богатырским сном. В пять часов он опять уже на ногах. Видя, что лошади стоят у
пустых яслей и чешутся мордами об края их, он начинает будить ямщика.
Он еще больше ослаб, утратил последнюю энергию. Зимняя оттепель способствовала этому, а голодный
желудок усиливал нравственное страдание. Он в сотый раз ощупывал свои
пустые карманы, лазил за подкладку пальто, мечтая разыскать завалившуюся, может быть, монету. Наконец снял ремень, которым был подпоясан, и продал его за семь копеек в съестной лавке.