Неточные совпадения
И прямо эстетически отдыхаешь душою, глядя, как, с наглою улыбкою в выпуклых глазах, он шагает через «черту», даже не видя ее, мимо всех этих
скорбных, немощных
жизнью подвижников, застывших над чертою в сосредоточенном извлечении из нее квадратного корня.
Все в
жизни одинаково ничтожно, жалко и ненужно с точки зрения вечности. Трагедия Прометея, трагедия Гракха, трагедия земляного червя, окруженного муравьями, — все равноценно в своем ничтожестве.
Скорбным клочком мутного тумана колеблется над могилою тень похороненного бойца.
Скорбная, неподступная мужицкая
жизнь проходит перед глазами помещика-благодетеля.
Пусть придет горе, пусть придет смерть
скорбная и одинокая, — одно только можно будет сказать
жизни: «Спасибо тебе,
жизнь!
Долгим и
скорбным путем, переселяясь из тела в тело, душа должна очиститься от земной скверны, пока, наконец, не удостоится полного освобождения от оков земной
жизни и не сольется с божеством.
И он же —
скорбный бог страдания и самоотречения, раскрывающий человеку ничтожность и тленность нашей
жизни, властно напоминающий ему об ином, высшем мире.
Неточные совпадения
Ему нравилась
скорбная и покорная усмешка Чехова над пошлостью
жизни.
Минуты подобного нравственного разложения, минуты, когда в обществе растет запрос на распрю, клевету и предательство, могут быть названы самыми
скорбными в
жизни убежденного писателя.
В продолжение целой зимы она прожила в чаду беспрерывной сутолоки, не имея возможности придти в себя, дать себе отчет в своем положении. О будущем она, конечно, не думала: ее будущее составляли те ежемесячные пятнадцать рублей, которые не давали ей погибнуть с голода. Но что такое с нею делается? Предвидела ли она, даже в самые
скорбные минуты своего тусклого существования, что ей придется влачить
жизнь, которую нельзя было сравнить ни с чем иным, кроме хронического остолбенения?
Ты, ты и люди, которые окружали тебя, все вы не знаете, как ты была прекрасна. Бьют часы. Время. И, умирая, я в
скорбный час расставания с
жизнью все-таки пою — слава Тебе.
Теперь же, когда
жизнь выяснилась вся, до последней подробности, когда прошлое проклялось само собою, а в будущем не предвиделось ни раскаяния, ни прощения, когда иссяк источник умиления, а вместе с ним иссякли и слезы, — впечатление, произведенное только что выслушанным сказанием о
скорбном пути, было поистине подавляющим.