Видеть друг друга заключенные не могли, так как в коридорах им было строго запрещено оглядываться, да и кроме того, каждый из них до выхода из своей камеры, куда бы он ни выходил, обязан был надеть имеющуюся у каждого маску с капюшоном, закрывающим совершенно не только лицо, но и всю голову.
Церковь была устроена так, что все шестьсот заключенных, содержащихся в тюрьме, присутствовали при богослужении, находясь каждый в отдельном запертом помещении, и не могли
видеть друг друга, что не мешало им прекрасно видеть алтарь, стоящий на возвышении, и слышать богослужение.
Неточные совпадения
Будучи в крайне стеснительных денежных обстоятельствах, и, не
видя другого исхода, я решился жениться на ней, конечно, только для того, чтобы получить ее приданое.
По
другую сторону коридора были огромные, как бывают в мастерских художников, окна, но с матовыми стеклами, пропускавшими мягкий свет, но не позволявшими не только ничего
видеть, что происходит на улице, но даже и железных решеток, которыми они были снабжены.
Перед ним одна за
другой проходили картины его детства, юности — прошедшей в том самом Петербурге, которого он даже и не
видел теперь, но чувствовал за этими стенами своей тюрьмы — заграничной жизни, привольной и сладкой жизни, перемены ощущений, подчас невзгод, но в общем надежд и мечтаний.
Там больные, конечно, пользовались большим комфортом и удобством, но все были так же изолированы от
других заключенных, как и в большом здании, и кроме доктора, фельдшера и тюремного персонала никого не
видели.
— Я не ребенок, батюшка… Живя у матери, я
видела таких, как он, готовых за тысячу рублей подписать вексель на десять тысяч… Наконец, я люблю
другого!
Напрасно старались
друзья пробудить во мне чувства, и только тогда, когда я
увидел Надю, я ощутил то духовное удовлетворение, тот внешний покой, которого я искал так долго и так напрасно.
— Очень многим! Всем! С той минуты, как я вас
увидел, меня охватило чувство, которого я не испытывал никогда. Даже образ Нади отошел от меня на второй план и утонул в сиянии вашей чистоты! Если она не хочет спасти меня, сделайте это вы. Для вас это возможно. Полюбить меня вы не можете, так будьте мне хоть
другом.
— Ну, так слушайте. Мы сейчас из Петровского парка. Экипажей там и дам целые миллионы. Богатство — умопомраченье. Красавиц — не перечесть… Вдруг
вижу несется коляска, которой позавидовала бы любая владетельная особа: кучер и лакей — загляденье, кони — львы. А в коляске сидят две дамы — одна, точно сказочная царица,
другая поскромнее… Поровнялись они с нами, и… о, боги!.. Вторая оказалась Любовь Аркадьевной!
— А между тем, — продолжал он, — я нахожу вас среди чужих людей, грустной и, видимо, несчастной. Это выше моих сил, мне тяжело было бы
видеть вас счастливою с
другим, но несчастной
видеть еще тяжелее… Я был когда-то вашим
другом… Вы сами дали мне право считаться им. Теперь же я скажу вам, что я любил и люблю вас без конца.
— Вот
видите, вместо того, чтобы вы делали мне одолжение, я оказываю вам услугу… Вам выгодно будет исполнить мою просьбу, притом вы приобретете во мне
друга юности, который громко везде будет именовать вас графом Стоцким.
—
Видите ли, — отвечала Матильда Карловна, несколько смущенно, — я содержу нечто, вроде ресторана… У меня бывает много господ… Так вот, вам придется с несколькими
другими девицами присматривать за порядком, прислуживать…
Выбежав из переулка и не
видя другого спасения, молодая девушка бросилась в ворота первого дома, шмыгнула в первую дверь и по лестнице побежала наверх.
— По моей страшной вине, сын ваш был оторван от вас, — обратился Корнилий Потапович к Сиротининой, — мне самому и хотелось вам возвратить его… Честным человеком вошел он в тюрьму и еще честнее вышел оттуда… У меня нет сына, но позвольте мне в нем
видеть другого.
Неточные совпадения
X л е с т а к о в (принимая деньги).Покорнейше благодарю. Я вам тотчас пришлю их из деревни… у меня это вдруг… Я
вижу, вы благородный человек. Теперь
другое дело.
Смотреть никогда не мог на них равнодушно; и если случится
увидеть этак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь
другое, то такое омерзение нападет, что просто плюнешь.
Скотинин. Ну, мой
друг сердечный? Ты
видишь, каков я?
Софья.
Вижу, какая разница казаться счастливым и быть действительно. Да мне это непонятно, дядюшка, как можно человеку все помнить одного себя? Неужели не рассуждают, чем один обязан
другому? Где ж ум, которым так величаются?
Стародум(
видя в тоске г-жу Простакову). Сударыня! Ты сама себя почувствуешь лучше, потеряв силу делать
другим дурно.