В это время подошел к столу высокий мужчина с усами, с лицом безжизненного цвета, одетый в коротенькую, не по росту, грязную донельзя рубашку, в таких же грязных кальсонах и босиком. Волосы его были растрепаны, глаза еле глядели из-под опухших красных век. Видно было, что он со страшного похмелья и только что
встал от сна.
— Скажи ему, чтоб он крестился по-нашему,
вставая от сна и на сон грядущий, — примолвила Анастасия. — Но… смотри, Андрюша, не выдай меня, не погуби… отцу не открой… побожись.
Вот и сегодня поутру. Только что
встал от сна и сел пить кофий, как вдруг звонок. Отворяю сам двери и вижу перед собой городового. Признаюсь, обробел и даже попятился, потому был в халате и туфлях на босу ногу. Нынче ведь ужасно насчет этого строго и не только что наш брат редактор должен быть на глазах начальства во всем параде, но и даже городской голова, выбранный всеми городскими сословиями, и тот не смеет иначе предстать пред начальнические очи, как в присвоенном его должности мундире.
Утром, когда я,
встав от сна, стою перед зеркалом и надеваю галстух, ко мне тихо и чинно входят теща, жена и свояченица. Они становятся в ряд и, почтительно улыбаясь, поздравляют меня с добрым утром. Я киваю им головой и читаю речь, в которой объясняю им, что глава дома — я.
Скука смертная! Тоска невообразимая! Вчера день провел следующим образом. Поутру,
встав от сна, пил чай и думал о том, что было тогда, когда ничего не было. Потом играл сам с собою в шашки и три раза запер себя в трех местах; после игры считал мух, летающих по комнате, но на второй сотне сбился в счете.
Неточные совпадения
«Девочка — и та изуродована и кривляется», подумала Анна. Чтобы не видать никого, она быстро
встала и села к противоположному окну в пустом вагоне. Испачканный уродливый мужик в фуражке, из-под которой торчали спутанные волосы, прошел мимо этого окна, нагибаясь к колесам вагона. «Что-то знакомое в этом безобразном мужике», подумала Анна. И вспомнив свой
сон, она, дрожа
от страха, отошла к противоположной двери. Кондуктор отворял дверь, впуская мужа с женой.
Наконец, пролежав напрасно, без
сна, с час в постели, она
встала, вытерла лицо огуречным рассолом, что делала обыкновенно
от загара, потом перекрестилась и заснула.
Вере становилось тепло в груди, легче на сердце. Она внутренно
вставала на ноги, будто пробуждалась
от сна, чувствуя, что в нее льется волнами опять жизнь, что тихо, как друг, стучится мир в душу, что душу эту, как темный, запущенный храм, осветили огнями и наполнили опять молитвами и надеждами. Могила обращалась в цветник.
Он мог очнуться и
встать от глубокого
сна (ибо он был только во
сне: после припадков падучей болезни всегда нападает глубокий
сон) именно в то мгновение, когда старик Григорий, схватив за ногу на заборе убегающего подсудимого, завопил на всю окрестность: «Отцеубивец!» Крик-то этот необычайный, в тиши и во мраке, и мог разбудить Смердякова,
сон которого к тому времени мог быть и не очень крепок: он, естественно, мог уже час тому как начать просыпаться.
— Глупости ты выдумываешь!.. Вернется, — сказал дедушка. Однако он быстро
встал на ноги и стал кричать собаку сердитым, сиплым
от сна, старческим фальцетом: