Неточные совпадения
Нет,
уж пусть лучше Антон Иваныч съездит!» Или: «Неловко послать человека: такой-то или такая-то обидится, а вот лучше Антона Иваныча отправить».
—
Уж теперь должен быть в Неплюеве.
Нет, что я вру? еще не в Неплюеве, а подъезжает; там чай будет пить, — отвечает Антон Иваныч.
—
Нет! куда! ничего не сделает. Эта глупая восторженность никуда не годится, ах да ох! не привыкнет он к здешнему порядку: где ему сделать карьеру! напрасно приезжал… ну, это
уж его дело.
— Как тебе заблагорассудится. Жениха своего она заставит подозревать бог знает что; пожалуй, еще и свадьба разойдется, а отчего? оттого, что вы там рвали вместе желтые цветы…
Нет, так дела не делаются. Ну, так ты по-русски писать можешь, — завтра поедем в департамент: я
уж говорил о тебе прежнему своему сослуживцу, начальнику отделения; он сказал, что есть вакансия; терять времени нечего… Это что за кипу ты вытащил?
—
Нет, — отвечал дядя, — он не говорил, да мы лучше положимся на него; сами-то, видишь, затрудняемся в выборе, а он
уж знает, куда определить. Ты ему не говори о своем затруднении насчет выбора, да и о проектах тоже ни слова: пожалуй, еще обидится, что не доверяем ему, да пугнет порядком: он крутенек. Я бы тебе не советовал говорить и о вещественных знаках здешним красавицам: они не поймут этого, где им понять! это для них слишком высоко: и я насилу вникнул, а они будут гримасничать.
— Боже сохрани! Искусство само по себе, ремесло само по себе, а творчество может быть и в том и в другом, так же точно, как и не быть. Если
нет его, так ремесленник так и называется ремесленник, а не творец, и поэт без творчества
уж не поэт, а сочинитель… Да разве вам об этом не читали в университете? Чему же вы там учились?..
— До сих пор, слава богу,
нет, а может случиться, если бросишь дело; любовь тоже требует денег: тут и лишнее щегольство и разные другие траты… Ох, эта мне любовь в двадцать лет! вот
уж презренная, так презренная, никуда не годится!
— «Я, говорит, женат, — продолжал он, — у меня, говорит,
уж трое детей, помогите, не могу прокормиться, я беден…» беден! какая мерзость!
нет, я надеюсь, что ты не попадешь ни в ту, ни в другую категорию.
Гребцы машут веслами медленно, мерно, как машина. Пот градом льет по загорелым лицам; им и нужды
нет, что у Александра сердце заметалось в груди, что, не спуская глаз с одной точки, он
уж два раза в забытьи заносил через край лодки то одну, то другую ногу, а они ничего: гребут себе с тою же флегмой да по временам отирают рукавом лицо.
— Я говорю: «Ну где теперь Александру Федорычу быть? — продолжала Марья Михайловна, —
уж половина пятого». — «
Нет, говорит, maman, надо подождать, — он будет». Смотрю, три четверти: «Воля твоя, говорю я, Наденька: Александр Федорыч, верно, в гостях, не будет; я проголодалась». — «
Нет, говорит, еще подождать надо, до пяти часов». Так и проморила меня. Что, неправда, сударыня?
А нынче, ужас сказать, дамы стали
уж покуривать: вон, напротив нас молодая вдова живет: сидит на балконе да соломинку целый день и курит; мимо ходят, ездят — ей и нужды
нет!
— Какое, сударь, не принимаем:
уж все перебывали, только вас
нет; барыня не надивится. Вот его сиятельство так каждый день изволит жаловать… такой добрый барин. Я намедни ходил к нему с какой-то тетрадкой от барышни — красненькую пожаловал.
—
Нет,
нет, ничего, — живо заговорил Петр Иваныч, удерживая племянника за руку, — я всегда в одном расположении духа. Завтра, того гляди, тоже застанешь за завтраком или еще хуже — за делом. Лучше
уж кончим разом. Ужин не портит дела. Я еще лучше выслушаю и пойму. На голодный желудок, знаешь, оно неловко…
—
Нет: это
уж давно доказано, что драться — глупость вообще; да все дерутся; мало ли ослов? их не вразумишь. Я хочу только доказать, что тебе именно драться не следует.
— Вот видишь ли? ты
уж вполовину и вылечен. Только правда ли это? ты, кажется, еще сердишься. Впрочем, презирай, презирай: это самое лучшее в твоем положении. Я хотел было сказать кое-что… да
нет…
— Не за что!
нет, дядюшка, это
уж из рук вон! Положим, граф… еще так… он не знал… да и то
нет! а она? кто же после этого виноват? я?
— И!
нет. Поверьте, что он поважничать хотел. Видите, как он все это методически сделал? расположил доказательства против вас по порядку: прежде слабые, а потом посильнее; сначала выведал причину ваших дурных отзывов о людях… а потом
уж… везде метода! Теперь и забыл, я думаю.
Александр привязался к труду, как привязываются к последней надежде. «За этим, — говорил он тетке, — ведь
уж нет ничего: там голая степь, без воды, без зелени, мрак, пустыня, — что тогда будет жизнь? хоть в гроб ложись!» И он работал неутомимо.
—
Нет, дядюшка, позвольте,
уж я выпью чашу до дна: дочитаю.
—
Нет ли еще чего? Поищи-ка хорошенько, — спросил Петр Иваныч, осматриваясь кругом, —
уж за один бы раз делать умное дело. Вон что там это на шкафе за связка?
— Сурков от ревности вздумал уверять меня, — продолжал он, — что ты
уж будто и влюблен по уши в Тафаеву. «
Нет,
уж извини, — говорю я ему, — вот это неправда: после всего, что с ним случилось, он не влюбится. Он слишком хорошо знает женщин и презирает их…» Не правда ли?
Юлия была
уж взволнована ожиданием. Она стояла у окна, и нетерпение ее возрастало с каждой минутой. Она ощипывала китайскую розу и с досадой бросала листья на пол, а сердце так и замирало: это был момент муки. Она мысленно играла в вопрос и ответ: придет или не придет? вся сила ее соображения была устремлена на то, чтоб решить эту мудреную задачу. Если соображения говорили утвердительно, она улыбалась, если
нет — бледнела.
Вкрались в сердце лестью, притворством, овладели мной совершенно, а потом кинули, когда я
уж не в силах выбросить вас из памяти…
нет! я вас не оставлю: я буду вас всюду преследовать.
— Нужды
нет. Вот я нашел себе место и буду сидеть на нем век. Нашел простых, незатейливых людей, нужды
нет, что ограниченных умом, играю с ними в шашки и
ужу рыбу — и прекрасно! Пусть я, по-вашему, буду наказан за это, пусть лишусь наград, денег, почета, значения — всего, что так льстит вам. Я навсегда отказываюсь…
Вглядываясь в жизнь, вопрошая сердце, голову, он с ужасом видел, что ни там, ни сям не осталось ни одной мечты, ни одной розовой надежды: все
уже было назади; туман рассеялся; перед ним разостлалась, как степь, голая действительность. Боже! какое необозримое пространство! какой скучный, безотрадный вид! Прошлое погибло, будущее уничтожено, счастья
нет: все химера — а живи!
— Вы притворяетесь, Александр; вы чем-нибудь сильно огорчены и молчите. Прежде, бывало, вы находили, кому поверить ваше горе; вы знали, что всегда найдете утешение или, по крайней мере, сочувствие; а теперь разве у вас никого
уж нет?
— Да; но вы не дали мне обмануться: я бы видел в измене Наденьки несчастную случайность и ожидал бы до тех пор, когда
уж не нужно было бы любви, а вы сейчас подоспели с теорией и показали мне, что это общий порядок, — и я, в двадцать пять лет, потерял доверенность к счастью и к жизни и состарелся душой. Дружбу вы отвергали, называли и ее привычкой; называли себя, и то, вероятно, шутя, лучшим моим другом, потому разве, что успели доказать, что дружбы
нет.
—
Нет,
уж сегодня нечего, видно, ждать, — сказала она со вздохом, — от грозы где-нибудь остановился, разве к ночи.
— Ничего, матушка;
уж шестой ребеночек в походе. Недели через две ожидают. Просили меня побывать около того времени. А у самих в доме бедность такая, что и не глядел бы. Кажись, до детей ли бы? так
нет: туда же!
—
Нет,
нет, боже сохрани! — отвечала она, — он не велел себя будить. «Кушайте, говорит, одни: у меня аппетиту
нет; я лучше усну, говорит: сон подкрепит меня; разве вечером захочу». Так вы вот что сделайте, Антон Иваныч:
уж не прогневайтесь на меня, старуху: я пойду затеплю лампадку да помолюсь, пока Сашенька почивает; мне не до еды; а вы откушайте одни.
— Все в лавочке есть; а чего
нет в лавочке, так тут же где-нибудь в колбасной есть; а там
нет, так в кондитерской; а
уж чего в кондитерской
нет, так иди в аглицкий магазин: у французов все есть!
— Бог их ведает! Я спрашивал: ребята смеются, говорят: так, слышь, родятся. И что за кушанья? Сначала горячее подадут, как следует, с пирогами, да только
уж пироги с наперсток; возьмешь в рот вдруг штук шесть, хочешь пожевать, смотришь —
уж там их и
нет, и растаяли… После горячего вдруг чего-то сладкого дадут, там говядины, а там мороженого, а там травы какой-то, а там жаркое… и не ел бы!
Он думал, что эта скука пройдет, что он приживется в деревне, привыкнет, —
нет: чем дольше он жил там, тем сердце пуще ныло и опять просилось в омут, теперь
уже знакомый ему.
— Вот
уж и угасать! — заметил доктор. — Я сообщил вам только свои опасения на будущее время, а теперь еще
нет ничего… Я только хотел сказать, что здоровье ее… или не здоровье, а так она… как будто не в нормальном положении…
— Как коварна судьба, доктор!
уж я ли не был осторожен с ней? — начал Петр Иваныч с несвойственным ему жаром, — взвешивал, кажется, каждый свой шаг…
нет, где-нибудь да подкосит, и когда же? при всех удачах, на такой карьере… А!