Неточные совпадения
Но его не услышали. Перебивая друг друга, они толкали его. Макаров, сняв фуражку, дважды больно ударил козырьком ее по колену Клима. Двуцветные, вихрастые волосы его вздыбились и придали горбоносому лицу не знакомое Климу, почти хищное выражение. Лида, дергая рукав шинели Клима, оскаливала зубы нехорошей усмешкой. У нее на щеках вспыхнули красные
пятна, уши стали ярко-красными, руки дрожали. Клим еще никогда не
видел ее такой злой.
Клим замолчал, найдя его изумление, смех и жест — глупыми. Он раза два
видел на столе брата нелегальные брошюры; одна из них говорила о том, «Что должен знать и помнить рабочий», другая «О штрафах». Обе — грязненькие, измятые, шрифт местами в черных
пятнах, которые напоминали дактилоскопические оттиски.
Клим никогда еще не
видел ее такой оживленной и властной. Она подурнела, желтоватые
пятна явились на лице ее, но в глазах было что-то самодовольное. Она будила смешанное чувство осторожности, любопытства и, конечно, те надежды, которые волнуют молодого человека, когда красивая женщина смотрит на него ласково и ласково говорит с ним.
Было что-то неистовое и судорожное в стремлении людей закрасить грязь своих жилищ, как будто москвичи, вдруг прозрев, испугались,
видя трещины,
пятна и другие признаки грязной старости на стенах домов.
Самгин взял лампу и, нахмурясь, отворил дверь, свет лампы упал на зеркало, и в нем он
увидел почти незнакомое, уродливо длинное, серое лицо, с двумя темными
пятнами на месте глаз, открытый, беззвучно кричавший рот был третьим
пятном. Сидела Варвара, подняв руки, держась за спинку стула, вскинув голову, и было видно, что подбородок ее трясется.
Так неподвижно лег длинный человек в поддевке, очень похожий на Дьякона, — лег, и откуда-то из-под воротника поддевки обильно полилась кровь, рисуя сбоку головы его красное
пятно, — Самгин
видел прозрачный парок над этим
пятном; к забору подползал, волоча ногу, другой человек, с зеленым шарфом на шее; маленькая женщина сидела на земле, стаскивая с ноги своей черный ботик, и вдруг, точно ее ударили по затылку, ткнулась головой в колени свои, развела руками, свалилась набок.
«Может быть — убийцы и уж наверное — воры, а — хорошо поют», — размышлял Самгин, все еще не в силах погасить в памяти мутное
пятно искаженного лица, кипящий шепот, все еще
видя комнату, где из угла смотрит слепыми глазами запыленный царь с бородою Кутузова.
«Бред какой», — подумал Самгин,
видя лицо Захария, как маленькое, бесформенное и мутное
пятно в темноте, и представляя, что лицо это должно быть искажено страхом. Именно — страхом, — Самгин чувствовал, что иначе не может быть. А в темноте шевелились, падали бредовые слова...
Огонь в коридоре был погашен, и Самгин скорее почувствовал, а не
увидел в темноте
пятно руки с револьвером в ней. Раньше чем он успел сделать что-нибудь, сквозь неплотно прикрытую занавеску ворвалась полоска света, ослепив его, и раздался изумленный шепот...
Все более живой и крупной становилась рябь воды в чане, ярче —
пятно света на ней, — оно дробилось; Самгин снова
видел вихорек в центре темного круга на воде, не пытаясь убедить себя в том, что воображает, а не
видит.
— Поболталась я в Москве, в Питере.
Видела и слышала в одном купеческом доме новоявленного пророка и водителя умов. Помнится, ты мне рассказывал о нем: Томилин, жирный, рыжий, весь в масляных
пятнах, как блинник из обжорки. Слушали его поэты, адвокаты, барышни всех сортов, раздерганные умы, растрепанные души. Начитанный мужик и крепко обозлен: должно быть, честолюбие не удовлетворено.
Самгин посматривал на тусклые стекла, но не
видел за ними ничего, кроме сизоватого тумана и каких-то бесформенных
пятен в нем. Наконец толпа исчезала, и было видно, как гладко притоптан ею снег на мостовой.
Неточные совпадения
Месяц, еще светивший, когда он выходил, теперь только блестел, как кусок ртути; утреннюю зарницу, которую прежде нельзя было не
видеть, теперь надо было искать; прежде неопределенные
пятна на дальнем поле теперь уже ясно были видны.
Ответа нет. Он вновь посланье: // Второму, третьему письму // Ответа нет. В одно собранье // Он едет; лишь вошел… ему // Она навстречу. Как сурова! // Его не
видят, с ним ни слова; // У! как теперь окружена // Крещенским холодом она! // Как удержать негодованье // Уста упрямые хотят! // Вперил Онегин зоркий взгляд: // Где, где смятенье, состраданье? // Где
пятна слез?.. Их нет, их нет! // На сем лице лишь гнева след…
Тут пришла ему в голову странная мысль: что, может быть, и все его платье в крови, что, может быть, много
пятен, но что он их только не
видит, не замечает, потому что соображение его ослабло, раздроблено… ум помрачен…
А тут Катерина Ивановна, руки ломая, по комнате ходит, да красные
пятна у ней на щеках выступают, — что в болезни этой и всегда бывает: «Живешь, дескать, ты, дармоедка, у нас, ешь и пьешь, и теплом пользуешься», а что тут пьешь и ешь, когда и ребятишки-то по три дня корки не
видят!
— Нет, зачем; скажи, что кланяться велел, больше ничего не нужно. А теперь я опять к моим собакам. Странно! хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит.
Вижу какое-то
пятно… и больше ничего.