Неточные совпадения
Лучше всего о Христе Ларион говорил: я, бывало, плакал всегда,
видя горькую судьбу сына божия. Весь он — от спора
в храме с учёными до Голгофы — стоял предо мною, как дитя чистое и прекрасное
в неизречённой любви своей к народу, с доброй улыбкой всем, с ласковым словом утешения, — везде дитя, ослепительное красотою своею!
Тревожил он меня кощунством своим, — думалось мне — нарушает он чистоту
храма, и богу обидно
видеть его
в доме своём.
Ибо,
видишь ли,
в жизни нет настоящего, законного хозяина; не пришёл ещё он, и неизвестно мне, как распорядится, когда придёт, — какие планы утвердит, какие порушит и какие
храмы станет возводить?
— Разрушают народ, едино истинный
храм бога живого, и сами разрушители гибнут
в хаосе обломков,
видят подлую работу свою и говорят: страшно! Мечутся и воют: где бог? А сами умертвили его.
Неточные совпадения
От нечего делать я развлекал себя мыслью, что
увижу наконец, после двухлетних странствий, первый русский, хотя и провинциальный, город. Но и то не совсем русский, хотя
в нем и русские
храмы, русские домы, русские чиновники и купцы, но зато как голо все! Где это видано на Руси, чтоб не было ни одного садика и палисадника, чтоб зелень, если не яблонь и груш, так хоть берез и акаций, не осеняла домов и заборов? А этот узкоглазый, плосконосый народ разве русский? Когда я ехал по дороге к городу, мне
— Да вот
в Россию поедем, — говорил я. — Какие города,
храмы, дворцы! какое войско
увидел бы там!
Между тем
в Маниле,
в английской или американской газете, я
видел рисунки домов и
храмов в Едо, срисованных будто бы офицером с эскадры Перри, срисованных, забыли прибавить, с картинок Зибольда.
Витберг купил для работ рощу у купца Лобанова; прежде чем началась рубка, Витберг
увидел другую рощу, тоже Лобанова, ближе к реке, и предложил ему променять проданную для
храма на эту. Купец согласился. Роща была вырублена, лес сплавлен. Впоследствии занадобилась другая роща, и Витберг снова купил первую. Вот знаменитое обвинение
в двойной покупке одной и той же рощи. Бедный Лобанов был посажен
в острог за это дело и умер там.
Но здесь ей надели повязку для того, должно быть, чтобы она не
видела роскоши соседнего
храма Бахуса, поклонники которого оттуда время от времени поднимались волей рока
в храм Фемиды.