Неточные совпадения
Она не
была уверена в этом, ей хотелось
услышать от сына утвердительный ответ. Он, спокойно глядя ей в глаза, твердо заявил...
Когда мать услыхала это слово, она в молчаливом испуге уставилась в лицо барышни. Она
слышала, что социалисты убили царя. Это
было во дни ее молодости; тогда говорили, что помещики, желая отомстить царю за то, что он освободил крестьян, дали зарок не стричь себе волос до поры, пока они не убьют его, за это их и назвали социалистами. И теперь она не могла понять — почему же социалист сын ее и товарищи его?
— Да здравствуют рабочие Италии! — кричали в другой раз. И, посылая эти крики куда-то вдаль, друзьям, которые не знали их и не могли понять их языка, они, казалось,
были уверены, что люди, неведомые им,
слышат и понимают их восторг.
Они явились почти через месяц после тревожной ночи. У Павла сидел Николай Весовщиков, и, втроем с Андреем, они говорили о своей газете.
Было поздно, около полуночи. Мать уже легла и, засыпая, сквозь дрему
слышала озабоченные, тихие голоса. Вот Андрей, осторожно шагая, прошел через кухню, тихо притворил за собой дверь. В сенях загремело железное ведро. И вдруг дверь широко распахнулась — хохол шагнул в кухню, громко шепнув...
Мать заснула и не
слышала, когда ушел Рыбин. Но он стал приходить часто, и если у Павла
был кто-либо из товарищей, Рыбин садился в угол и молчал, лишь изредка говоря...
— Хорошая она девушка, — неопределенно проговорила мать, думая о том, что сообщил ей Егор. Ей
было обидно
услышать это не от сына, а от чужого человека, и она плотно поджала губы, низко опустив брови.
Видно, все из меня
было выбито, заколочена душа наглухо, ослепла, не
слышит…
— Я ударил его по щеке и пошел.
Слышу — сзади Драгунов тихо так говорит: «Попался?» Он стоял за углом, должно
быть… Помолчав, хохол сказал...
Павел, должно
быть, не
слышал. Медленно расхаживая по комнате, опустив голову, он вдумчиво и хмуро сказал...
Она сильно ударила по клавишам, и раздался громкий крик, точно кто-то
услышал ужасную для себя весть, — она ударила его в сердце и вырвала этот потрясающий звук. Испуганно затрепетали молодые голоса и бросились куда-то торопливо, растерянно; снова закричал громкий, гневный голос, все заглушая. Должно
быть — случилось несчастье, но вызвало к жизни не жалобы, а гнев. Потом явился кто-то ласковый и сильный и запел простую красивую песнь, уговаривая, призывая за собой.
Речь ее будила в сердце матери сложное чувство — ей почему-то
было жалко Софью необидной дружеской жалостью и хотелось
слышать от нее другие слова, более простые.
— Судить, говоришь,
будут Павла? — спросил Рыбин. — И что же, какое наказание, не
слышала?
Мать широко улыбнулась, ей
было приятно
слышать восторженные похвалы мальчика. Приятно и неловко. Она даже хотела сказать ему: «Это я Власова!..», но удержалась и с мягкой насмешкой, с грустью сказала себе: «Эх ты, старая дура!..»
—
Слышишь? — толкнув в бок голубоглазого мужика, тихонько спросил другой. Тот, не отвечая, поднял голову и снова взглянул в лицо матери. И другой мужик тоже посмотрел на нее — он
был моложе первого, с темной редкой бородкой и пестрым от веснушек, худым лицом. Потом оба они отодвинулись от крыльца в сторону.
—
Слышал. Мой племяш знает его. Он тоже в тюрьме, племяш — Евченко, слыхали? А моя фамилия — Гобун. Вот скоро всех молодых в тюрьму запрут, то-то нам, старикам, раздолье
будет! Жандармский мне обещает племянника-то даже в Сибирь заслать. Зашлет, собака!
Мать слушала невнятные вопросы старичка, — он спрашивал, не глядя на подсудимых, и голова его лежала на воротнике мундира неподвижно, —
слышала спокойные, короткие ответы сына. Ей казалось, что старший судья и все его товарищи не могут
быть злыми, жестокими людьми. Внимательно осматривая лица судей, она, пытаясь что-то предугадать, тихонько прислушивалась к росту новой надежды в своей груди.
Матери хотелось сказать ему то, что она
слышала от Николая о незаконности суда, но она плохо поняла это и частью позабыла слова. Стараясь вспомнить их, она отодвинулась в сторону от людей и заметила, что на нее смотрит какой-то молодой человек со светлыми усами. Правую руку он держал в кармане брюк, от этого его левое плечо
было ниже, и эта особенность фигуры показалась знакомой матери. Но он повернулся к ней спиной, а она
была озабочена воспоминаниями и тотчас же забыла о нем.
Мальчик читал газету и как будто не
слышал ничего, но порою глаза его смотрели из-за листа в лицо матери, и когда она встречала их живой взгляд, ей
было приятно, она улыбалась. Людмила снова вспоминала Николая без сожаления об его аресте, а матери казался вполне естественным ее тон. Время шло быстрее, чем в другие дни, — когда кончили
пить чай,
было уже около полудня.
Неточные совпадения
Аммос Федорович. Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел
было к вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого вы знаете. Ведь вы
слышали, что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.
Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись с Петром Ивановичем, и говорю ему: «
Слышали ли вы о новости-та, которую получил Антон Антонович из достоверного письма?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то
была послана к Филиппу Антоновичу Почечуеву.
Почтмейстер. Сам не знаю, неестественная сила побудила. Призвал
было уже курьера, с тем чтобы отправить его с эштафетой, — но любопытство такое одолело, какого еще никогда не чувствовал. Не могу, не могу!
слышу, что не могу! тянет, так вот и тянет! В одном ухе так вот и
слышу: «Эй, не распечатывай! пропадешь, как курица»; а в другом словно бес какой шепчет: «Распечатай, распечатай, распечатай!» И как придавил сургуч — по жилам огонь, а распечатал — мороз, ей-богу мороз. И руки дрожат, и все помутилось.
Анна Андреевна. Тебе все такое грубое нравится. Ты должен помнить, что жизнь нужно совсем переменить, что твои знакомые
будут не то что какой-нибудь судья-собачник, с которым ты ездишь травить зайцев, или Земляника; напротив, знакомые твои
будут с самым тонким обращением: графы и все светские… Только я, право, боюсь за тебя: ты иногда вымолвишь такое словцо, какого в хорошем обществе никогда не
услышишь.
Почтмейстер.
Слышал от Петра Ивановича Бобчинского. Он только что
был у меня в почтовой конторе.