Неточные совпадения
— А
господь с
ним, не замай
его, — молвила Архаровна, — пущай
его балует, пока невеличек…
— Да, — подхватил
он громче прежнего, — да, бабушка, так во како дело-то — во
оно дело-то какое… а ты все на свою долю плачешься, того, мол, нет, да того не хватает… а вот мы и тут с хозяйкой не унываем (
он посмотрел на Варвару), не гневим
господа бога… грешно! Знать, уж на то такая
его воля; супротив ее не станешь…
— Ну,
господь с
ним, — отвечал откровенно Антон, — я тебе про свое горе говорю… эх, доля моя, доля!.. Вот, почитай, пятый год так бьюсь, и что ни день, то плоше да плоше…
— Что тут баять, — отрывисто отвечал муж;
он тяжело вздохнул и, как бы собравшись с духом, промолвил: — Велел пегашку вести… на ярманку!.. Не надоть ее, говорит… теперь дело зимнее: проживешь без лошади… Ну, вот, сказал тебе сдуру, а ты… Эх, Варюха, Варюха! Полно тебе рюмиться-то, ведь говорю, слезами-те пуще мутишь мне душу! Эка ты, право, неразумная баба какая… нешто горю этим пособишь?.. Знать, погрешил я, право, чем перед
господом богом!..
— Ну, теперь спите вволю, — вымолвил
он, —
господь с вами, спите… Слезами-те только душу мутите, а мне и без
них куда тошно…
Другому
господь бог залишнюю телушку послал; вот и бредет
он к управляющему: «Деньги, мол, понадобились, батюшка, соблаговолите отпустить в город кой-что продать; надо, вишь, обзавестись тем да другим по хозяйству».
Сиди-ка дома; все бы вам только шляться…» Что, — думает проситель, —
господ наших нетути, а
он у нас сила, не стать перечить, зарежет телку, да и поснедает ее с божьей помощью.
—
Господа, а
господа, полно вам! — говорит городовой польского происхождения, инвалид с подбитым глазом, выступая вперед и толкая ссорившихся. — Полно,
господа, начальство узнает, ей-богу, начальство… полно… вон (
он указал на острог) туда как раз на вольный хлеб посадят… Полно,
господа!..
Нет, знать, так уж
господу богу угодно… погрешился я чем перед
ним… охо, хо…
— Дай
ему господь бог здоровья, — продолжал Антон, указывая земляку на рыженького, — встрелся добрый человек… хочет провести на ночлег.
Об лето хаживали, вишь,
они по околотку, и у нашего
барина были, крыши да дома красили, тем и пробавлялись; а в зимнее дело либо в осенину ходили по болотам, дичину всякую да зайцев стреляли; кругом
их такие-то всё болота, и, и, и! страсти господни! пешу не пройтить!
К
ним господа езжали, и наш
барин бывал, другой день поохотиться приедет, знамо, дело барское, ину пору позабавиться…
— А мы, брат, не посетуй, признаться, чаяли, вот и хозяин говорил, будто
он человек недобрый какой… И
господь знает, отчего это нам на разум пришло.
— Какой бедный! Совсем разоренный; а все через
него же, управляющего… этакого-то
господь послал нам зверя…
— Эти-то, что из нашего брата, да еще из немцев — хуже, — заметил старик, — особливо, как
господа дадут
им волю, да сами не живут в вотчине; бяда! Того и смотри, начудят такого, что ввек поминать станешь… не из тучки, сказывали нам старики наши, гром гремит: из навозной кучки!.. Скажи, брат, на милость, за что ж управляющий-то ваш зло возымел такое на землячка… Антоном звать, что ли?
— Думает,
он понес на
него жалобу
барину в Питер…
— Да вот как… Старый
барин наш помер, тому лет пять будет; Никита и остался у нас управляющим. По настоящему делу
ему не след было бы, да так уж старый
барин пожелал…
он, вишь, выдал за
него при живности своей свою любовницу; ее-то
он жаловал, она и упросила…
— А так-то любил, что и сказать мудрено… у
них, вишь, дочка была… она и теперь у матери, да только в загоне больно: отец, Никита-то, ее добре не любит… Ну, как остался
он у нас так-то старшим после смерти
барина, и пошел тяготить нас всех… и такая-то жисть стала, что, кажись, бежал бы лучше: при
барине было нам так-то хорошо, знамо, попривыкли, а тут пошли побранки да побои, только и знаешь… а как разлютуется… беда! Бьет, колотит, бывало, и баб и мужиков, обижательство всякое творит…
— Молодые
господа наши, сын да дочь, в Питере живут… мы
их николи и в глаза-то не видали… вестимо, братцы, кабы
они здесь жили или понаведывались, примерно, хошь на время, так ина была бы причина… у нас
господа по отцу, добрые, хорошие, грех сказать, чтобы зла кому пожелали, дай
им господь за то много лет здравствовать!
Вотчин у
них много, и то сказать, всех не объездишь; живут
они в Питенбурхе, —
господа!
Они рады бы, может статься, особливо
барин, в чем помочь мужикам своим, да, вишь, от
них все шито да крыто;
им сказывают: то хорошо, другое хорошо, знатно, мол, жить вашим крестьянам, ну и ладно,
они тому и верят, а
господа хорошие, грех сказать; кабы
они видали, примерно, что мужики в обиде живут от управляющего да нужду всяческу терпят, так, вестимо, того бы не попустили…
И добро бы, братцы, человек какой был, сам
господин али какого дворянского роду, что ли; все бы, кажись, не так обидно терпеть, а то ведь сам такой же сермяжник, ходит только в барском кафтане да бороду бреет… а
господа души, вишь, в
нем не чают,
они нашего мужицкого дела не разумеют, все сполняют, что
ему только поволится…
Ну, как почал
он так-то обижать нас, видим, плохо; вот вся деревня наша и сговорилась написать жалобу молодому
барину в Питер; время было к самому разговенью… а сговорившись-то, и собрались так-то ночью в ригу, все до единого вросхмель, как теперь помнится, а рига такая-то большая, за барским садом стоит… был с нами и Антон…
Народ все проворный, не то что наш брат, деревенский; ну, братцы, как получили
они себе письмо, должно быть, и смекнули, с кой сторонки… бумага али другое что не ладно было; а только догадались — возьми
они его, утаи от
барина, да и доведайся, что в
нем писано… а мы, вишь, писали, что управляющий и бьет-то нас беззаконно, и всякое обижательство творит.
Ну, вестимо, пришло Антону куды как жутко; уж чего-то
он с
ним, с сердешным, ни делал, как ни казнил,
господь один знает.
Была у
него при покойном
барине добрая «кулига» [Кулига — частица, участок.
Исполненный благодарности к молодым
господам своим, которые так слепо доверяли
его честности свое состояние, так безусловно поручали
ему страшную обузу управления полуразоренного имения,
он старался всеми силами если не вполне оправдать
их доверие, то по крайней мере не употреблять
его во зло.
Если б даже находился
он при других обстоятельствах, то есть не пользовался бы таким безграничным доверием
господ или был поставлен судьбою сам на
их место, и тогда, в этом можно смело ручаться, нимало не утратил бы ни благородного своего рвения, ни деятельности, ни той ничем не сокрушимой энергии, которая так резко обозначалась в
его серых, блистающих глазах;
он слишком глубоко сознавал всю важность такой должности,
он как будто нарочно рожден был для нее.
В самом светлом и видном углу блистал ярко вычищенный образ в богатой серебряной ризе, которым покойный
барин, в качестве посаженого отца, благословил жену бывшего своего камердинера; подле
него на старинной резной горке находился разрозненный фарфоровый сервиз, или, лучше сказать, несколько разрозненных сервизов, вероятно тоже подаренных в разных случаях старым
барином смазливой Анне Андреевне.
В остальных углах и вдоль стен были установлены в ряд разнокалиберные, разнохарактерные диваны, кресла, стулья, иные из красного дерева с позолотою, другие обтянутые полинявшим штофом, которыми владел Никита Федорыч, должно быть, вследствие духовного завещания после
барина или чрез излишнюю к
нему благосклонность покойника.
Меня не учить, барыня-сударыня; я ведь знаю, как с
ними справляться, с господами-то: «нет у меня денег, — написал
ему, да и баста! — пар, мол, сударь, не запахан, овсы не засеяны, греча перепрела», вот тебе и все; покричит, покричит, да и перестанет; разве
они дело разумеют;
им что гречь, что овес, что пшеница — все одно, а про чечевицу и не спрашивай…
им вот только шуры-муры, рюши да трюши, да знай денежек посылай; на это
они лакомки…
— Вот так-то лучше, — говорил
он, кладя деньги в карман, — а насчет дарового леса я уж писал
барину… сказывал, что плотину сшибло паводком;
он непременно пришлет разрешение выдать… ну, доволен, что ли, борода?..
— Верст семнадцать без малого… да вы не ездите… обождите…
господь милостив… О!.. о!.. (Целовальник зевнул.) — Эй, Пахомка! что ты, косой черт… — крикнул
он, выходя в сени и толкнув под бок ногою мальчика, — вставай, пора продрать буркалы-те… время кабак отпирать… день на дворе…
— Сделай милость, — продолжал купец убедительным голосом, — ради
господа бога, не пущай ты
их, разведаем сперва, что
они за люди… тебе будет не в обиду… ишь
они какими недобрыми людьми выглядят… И тот, что с
ними, старик-ат… в одной рубахе… точно, право, бродяги какие… не пущай ты
их… я пойду разбужу товарища… мне, право, сдается,
они…