Неточные совпадения
— Да
как же вы не понимаете? Значит, кто-нибудь из них дома. Если бы все ушли,
так снаружи бы ключом заперли, а не на запор изнутри. А тут, — слышите,
как запор брякает? А чтобы затвориться на запор изнутри,
надо быть дома, понимаете? Стало быть, дома сидят, да не отпирают!
Наконец, пришло ему в голову, что не лучше ли будет пойти куда-нибудь на Неву? Там и людей меньше, и незаметнее, и во всяком случае удобнее, а главное — от здешних мест дальше. И удивился он вдруг:
как это он целые полчаса бродил в тоске и тревоге, и в опасных местах, а этого не мог раньше выдумать! И потому только целые полчаса на безрассудное дело убил, что
так уже раз во сне, в бреду решено было! Он становился чрезвычайно рассеян и забывчив и знал это. Решительно
надо было спешить!
—
Так какого же тебе черта
надо? — закричал сверху Разумихин. Тот молча продолжал спускаться.
Он только чувствовал и знал, что
надо, чтобы все переменилось,
так или этак, «хоть
как бы то ни было», повторял он с отчаянною, неподвижною самоуверенностью и решимостью.
На тревожный же и робкий вопрос Пульхерии Александровны, насчет «будто бы некоторых подозрений в помешательстве», он отвечал с спокойною и откровенною усмешкой, что слова его слишком преувеличены; что, конечно, в больном заметна какая-то неподвижная мысль, что-то обличающее мономанию, —
так как он, Зосимов, особенно следит теперь за этим чрезвычайно интересным отделом медицины, — но ведь
надо же вспомнить, что почти вплоть до сегодня больной был в бреду, и… и, конечно, приезд родных его укрепит, рассеет и подействует спасительно, — «если только можно будет избегнуть новых особенных потрясений», прибавил он значительно.
— Совсем тебе не
надо, оставайся! Зосимов ушел,
так и тебе
надо. Не ходи… А который час? Есть двенадцать?
Какие у тебя миленькие часы, Дуня! Да что вы опять замолчали? Все только я да я говорю…
Еще немного, и это общество, эти родные, после трехлетней разлуки, этот родственный тон разговора при полной невозможности хоть об чем-нибудь говорить, — стали бы, наконец, ему решительно невыносимы. Было, однако ж, одно неотлагательное дело, которое
так или этак, а
надо было непременно решить сегодня, —
так решил он еще давеча, когда проснулся. Теперь он обрадовался делу,
как выходу.
Я в том смысле, что тут
надо бы поболее точности,
так сказать, более наружной определенности: извините во мне естественное беспокойство практического и благонамеренного человека, но нельзя ли тут одежду, например, особую завести, носить что-нибудь, клеймы там, что ли,
какие?..
— Всего легче! На таких-то пустейших вещах всего легче и сбиваются хитрые-то люди. Чем хитрей человек, тем он меньше подозревает, что его на простом собьют. Хитрейшего человека именно на простейшем
надо сбивать. Порфирий совсем не
так глуп,
как ты думаешь…
—
Так, мне очень
надо, — ответил он смутно,
как бы колеблясь в том, что хотел сказать. Но в бледном лице его была какая-то резкая решимость.
— Что? Бумажка?
Так,
так… не беспокойтесь,
так точно-с, — проговорил,
как бы спеша куда-то, Порфирий Петрович и, уже проговорив это, взял бумагу и просмотрел ее. — Да, точно так-с. Больше ничего и не
надо, — подтвердил он тою же скороговоркой и положил бумагу на стол. Потом, через минуту, уже говоря о другом, взял ее опять со стола и переложил к себе на бюро.
—
Так,
так, это
так! — в восторге подтверждал Лебезятников. — Это должно быть
так, потому что он именно спрашивал меня,
как только вошла к нам в комнату Софья Семеновна, «тут ли вы? Не видал ли я вас в числе гостей Катерины Ивановны?» Он отозвал меня для этого к окну и там потихоньку спросил. Стало быть, ему непременно
надо было, чтобы тут были вы! Это
так, это все
так!
— Э-эх, Соня! — вскрикнул он раздражительно, хотел было что-то ей возразить, но презрительно замолчал. — Не прерывай меня, Соня! Я хотел тебе только одно доказать: что черт-то меня тогда потащил, а уж после того мне объяснил, что не имел я права туда ходить, потому что я
такая же точно вошь,
как и все! Насмеялся он
надо мной, вот я к тебе и пришел теперь! Принимай гостя! Если б я не вошь был, то пришел ли бы я к тебе? Слушай: когда я тогда к старухе ходил, я только попробовать сходил…
Так и знай!
— Что? Священника?.. Не
надо… Где у вас лишний целковый?.. На мне нет грехов!.. Бог и без того должен простить… Сам знает,
как я страдала!.. А не простит,
так и не
надо!..
— Ну, вот еще! Куда бы я ни отправился, что бы со мной ни случилось, — ты бы остался у них провидением. Я,
так сказать, передаю их тебе, Разумихин. Говорю это, потому что совершенно знаю,
как ты ее любишь и убежден в чистоте твоего сердца. Знаю тоже, что и она тебя может любить, и даже, может быть, уж и любит. Теперь сам решай,
как знаешь лучше, —
надо иль не
надо тебе запивать.
—
Так к тебе ходит Авдотья Романовна, — проговорил он, скандируя слова, — а ты сам хочешь видеться с человеком, который говорит, что воздуху
надо больше, воздуху и… и стало быть, и это письмо… это тоже что-нибудь из того же, — заключил он
как бы про себя.
Во всяком случае, Свидригайлова
надо увидать
как можно скорее, решил он про себя окончательно. Слава богу, тут не
так нужны подробности, сколько сущность дела; но если, если только способен он, если Свидригайлов что-нибудь интригует против Дуни, — то…
Видите, в
каком трактиришке все время просиживаю, и это мне всласть, то есть не то чтобы всласть, а
так,
надо же где-нибудь сесть.
Ушли все на минуту, мы с нею
как есть одни остались, вдруг бросается мне на шею (сама в первый раз), обнимает меня обеими ручонками, целует и клянется, что она будет мне послушною, верною и доброю женой, что она сделает меня счастливым, что она употребит всю жизнь, всякую минуту своей жизни, всем, всем пожертвует, а за все это желает иметь от меня только одно мое уважение и более мне, говорит, «ничего, ничего не
надо, никаких подарков!» Согласитесь сами, что выслушать подобное признание наедине от
такого шестнадцатилетнего ангельчика с краскою девичьего стыда и со слезинками энтузиазма в глазах, — согласитесь сами, оно довольно заманчиво.
— Понимаю (вы, впрочем, не утруждайте себя: если хотите, то много и не говорите); понимаю,
какие у вас вопросы в ходу: нравственные, что ли? вопросы гражданина и человека? А вы их побоку; зачем они вам теперь-то? Хе, хе! Затем, что все еще и гражданин и человек? А коли
так,
так и соваться не
надо было; нечего не за свое дело браться. Ну, застрелитесь; что, аль не хочется?
Напротив, у ней у самой оказалась целая история о внезапном отъезде сына; она со слезами рассказывала,
как он приходил к ней прощаться; давала при этом знать намеками, что только ей одной известны многие весьма важные и таинственные обстоятельства и что у Роди много весьма сильных врагов,
так что ему
надо даже скрываться.
Неточные совпадения
Так вот
как, благодетели, // Я жил с моею вотчиной, // Не правда ль, хорошо?..» // — Да, было вам, помещикам, // Житье куда завидное, // Не
надо умирать!
Идем домой понурые… // Два старика кряжистые // Смеются… Ай, кряжи! // Бумажки сторублевые // Домой под подоплекою // Нетронуты несут! //
Как уперлись: мы нищие — //
Так тем и отбоярились! // Подумал я тогда: // «Ну, ладно ж! черти сивые, // Вперед не доведется вам // Смеяться
надо мной!» // И прочим стало совестно, // На церковь побожилися: // «Вперед не посрамимся мы, // Под розгами умрем!»
Ему не нужно было очень строго выдерживать себя,
так как вес его
как раз равнялся положенным четырем пудам с половиною; но
надо было и не потолстеть, и потому он избегал мучного и сладкого.
— Ах,
какой вздор! — продолжала Анна, не видя мужа. — Да дайте мне ее, девочку, дайте! Он еще не приехал. Вы оттого говорите, что не простит, что вы не знаете его. Никто не знал. Одна я, и то мне тяжело стало. Его глаза,
надо знать, у Сережи точно
такие же, и я их видеть не могу от этого. Дали ли Сереже обедать? Ведь я знаю, все забудут. Он бы не забыл.
Надо Сережу перевести в угольную и Mariette попросить с ним лечь.
— Нет, — сказала она, раздражаясь тем, что он
так очевидно этой переменой разговора показывал ей, что она раздражена, — почему же ты думаешь, что это известие
так интересует меня, что
надо даже скрывать? Я сказала, что не хочу об этом думать, и желала бы, чтобы ты этим
так же мало интересовался,
как и я.