Хвалынцев расплатился с извозчиком и спешно отправился пешком по набережной. Квартальный надзиратель и несколько полицейских пропустили его беспрепятственно. Он уже с трудом пробирался между рядами солдат, с одной стороны, и
массою публики — с другой, как вдруг дорога ему была загорожена крупом строевой лошади. На седле красовался какой-то генерал и, жестикулируя, говорил о чем-то толпе и солдатам. Хвалынцев приостановился.
Константин Семенович обернулся на зов и увидел на тротуаре набережной, между
массою публики, Василия Свитку, который, улыбаясь, махал ему рукой.
Неточные совпадения
«Студенты буйствуют, студенты своевольничают », брюзжат седовласые столпы отечества (прямые столпы), и вот являются перед глазами
публики декреты: впускать в университет только платящих (выражаясь прямее: душить невежеством
массу); запретить всякие сходки (то есть, dividere et imperare, a как imperare [Разделять и властвовать, а как властвовать… (лат.).], почувствуем впоследствии). Вот покуда два образчика нежности.
Тротуар по набережной был занят
массами самой разнородной
публики и густою цепью городской полиции и жандармов.
"Свои люди — сочтемся!"попала на столичные сцены только к 61-му году. И в те зимы, когда театр был мне так близок, я не могу сказать, чтобы какая-нибудь пьеса Островского, кроме"Грозы"и отчасти"Грех да беда", сделалась в Петербурге репертуарной, чтобы о ней кричали, чтобы она увлекала
массу публики или даже избранные зрителей.
Неточные совпадения
Длинный зал, стесненный двумя рядами толстых колонн, был туго наполнен
публикой; плотная
масса ее как бы сплющивалась, вытягиваясь к эстраде под напором людей, которые тесно стояли за колоннами, сзади стульев и даже на подоконниках окон, огромных, как двери.
— С утра хожу, смотрю, слушаю. Пробовал объяснять. Не доходит. А ведь просто: двинуться всей
массой прямо с поля на Кремль, и — готово! Кажется, в Брюсселе
публика из театра, послушав «Пророка», двинулась и — получила конституцию… Дали.
В дом, в котором была открыта подписка, сыпались деньги со всего Парижа как из мешка; но и дома наконец недостало:
публика толпилась на улице — всех званий, состояний, возрастов; буржуа, дворяне, дети их, графини, маркизы, публичные женщины — все сбилось в одну яростную, полусумасшедшую
массу укушенных бешеной собакой; чины, предрассудки породы и гордости, даже честь и доброе имя — все стопталось в одной грязи; всем жертвовали (даже женщины), чтобы добыть несколько акций.
Читатель-простец составляет ядро читательской
массы; это — главный ее контингент. Он в бесчисленном количестве кишит на улицах, в театрах, кофейнях и прочих публичных местах, изображая собой ту
публику, к услугам которой направлена вся производительность страны, и в то же время ради которой существуют на свете городовые и жандармы.
Устройте, например, писсуары, удовлетворите хоть в этом отношении справедливые требования
публики, какой вдруг получится переворот в жизни целой
массы пешеходов!