Громадное помещение «общества», находившееся на одной из бесчисленных набережных Петербурга, было уже переполнено
массой публики, прослышавшей, что заседание будет бурное. В одной из зал, предназначенной в обыкновенные дня для танцев, стоял громадный стол, или, лучше сказать, несколько приставленных друг к другу столов, покрытых зеленым сукном; кругом были расставлены стулья, а в середине находилось председательское кресло.
— Припомнив это, мы представляем читателю следующий вывод, который он может уже прямо приложить к русской литературе последнего времени: «Когда какое-нибудь литературное явление мгновенно приобретает чрезвычайное сочувствие
массы публики, это значит, что публика уже прежде того приняла и сознала идеи, выражение которых является теперь в литературе; тут уже большинство читателей обращается с любопытством к литературе, потому что ожидает от нее обстоятельного разъяснения и дальнейшей разработки вопросов, давно поставленных самой жизнью.
Неточные совпадения
Длинный зал, стесненный двумя рядами толстых колонн, был туго наполнен
публикой; плотная
масса ее как бы сплющивалась, вытягиваясь к эстраде под напором людей, которые тесно стояли за колоннами, сзади стульев и даже на подоконниках окон, огромных, как двери.
— С утра хожу, смотрю, слушаю. Пробовал объяснять. Не доходит. А ведь просто: двинуться всей
массой прямо с поля на Кремль, и — готово! Кажется, в Брюсселе
публика из театра, послушав «Пророка», двинулась и — получила конституцию… Дали.
В дом, в котором была открыта подписка, сыпались деньги со всего Парижа как из мешка; но и дома наконец недостало:
публика толпилась на улице — всех званий, состояний, возрастов; буржуа, дворяне, дети их, графини, маркизы, публичные женщины — все сбилось в одну яростную, полусумасшедшую
массу укушенных бешеной собакой; чины, предрассудки породы и гордости, даже честь и доброе имя — все стопталось в одной грязи; всем жертвовали (даже женщины), чтобы добыть несколько акций.
Читатель-простец составляет ядро читательской
массы; это — главный ее контингент. Он в бесчисленном количестве кишит на улицах, в театрах, кофейнях и прочих публичных местах, изображая собой ту
публику, к услугам которой направлена вся производительность страны, и в то же время ради которой существуют на свете городовые и жандармы.
Устройте, например, писсуары, удовлетворите хоть в этом отношении справедливые требования
публики, какой вдруг получится переворот в жизни целой
массы пешеходов!
Ну, не везло, Зоечка, ну что ж ты поделаешь. Возьмешь карту — жир, жир… Да… На суде я заключительное слово подсудимого сказал, веришь ли, не только интеллигентная
публика, конвойные несознательные и те рыдали. Ну, отсидел я… Вижу, нечего мне больше делать в провинции. Ну, а когда у человека все потеряно, ему нужно ехать в Москву. Эх, Зойка, очерствела ты в своей квартире, оторвалась от
массы.
Успех книги г. Устрялова доказывает, что
публика наша умеет отличить
массу, — хотя бы и очень тяжелую, — свежих, живых сведений от столь же тяжелой
массы ненужных цитат и схоластических тонкостей.
Вскоре бенуары, над ковровым обводом барьера, представили почти сплошную пеструю
массу разнообразной
публики. Яркие туалеты местами били в глаза. Но главную часть зрителей на первом плане составляли дети. Точно цветник рассыпался вокруг барьера.
В последней половине прошедшего столетия особенно развился вкус к произведениям этого рода, и огромная
масса переводных романов, выдерживавших по нескольку изданий, свидетельствует о том, с каким усердием
публика русская читала их.
Тротуар по набережной был занят
массами самой разнородной
публики и густою цепью городской полиции и жандармов.
«Студенты буйствуют, студенты своевольничают », брюзжат седовласые столпы отечества (прямые столпы), и вот являются перед глазами
публики декреты: впускать в университет только платящих (выражаясь прямее: душить невежеством
массу); запретить всякие сходки (то есть, dividere et imperare, a как imperare [Разделять и властвовать, а как властвовать… (лат.).], почувствуем впоследствии). Вот покуда два образчика нежности.
В Вене я во второй раз испытывал под конец тамошнего сезона то же чувство пресноты. Жизнь привольная, удовольствий всякого рода много, везде оживленная
публика, но нерва, который поддерживал бы в вас высший интерес, — нет, потому что нет настоящей политической жизни, потому что не было и своей оригинальной литературы, и таких движений в интеллигенции и в рабочей
массе, которые давали бы ноту столичной жизни.
До половины 70-х годов в русской
публике Гонкуров, наверно, знали только усердные читатели французских романов на языке подлинников; но наша читающая
масса, принужденная довольствоваться переводами, не знала о них почти ничего.
В сенях он очутился точно в шинельных университета: студенческие пальто чернели сплошной
массой, вперемежку со светло-серыми гимназистов, и с кофточками молодых женщин — "интеллигентного вида", определил он про себя. Такая точно
публика бывает на лекциях в Историческом музее. Старых лиц, тучных обывательских фигур — очень мало.
Когда Антонина Сергеевна встала и обернулась лицом к
публике, то ей вдруг почудилось, что это тот Петербург, о котором она мечтала долгие годы, что идет все та же полоса жизни, что ничто не мешает ей слиться с этой
массой, не утратившей никаких верований и упований, ничем не поступившейся в своих заветных идеалах.