Неоконченная фраза виснет в пространстве… Сомнение в моих силах удесятеряет их… Мощное усилие — толчок — бух!..
Лодка летит, как стрела, и я, по всем законам равновесия, шлепаюсь ничком в тину.
Четверо гребцов сели в весла, перенесший меня человек взялся за кормовое весло, оттолкнулись от берега шестом, все пятеро перевозчиков перекрестились, кормчий громко сказал: «Призывай бога на помочь», и
лодка полетела поперек реки, скользя по вертящейся быстрине, бегущей у самого берега, называющейся «стремя».
Гребцы работали с необыкновенным усилием,
лодка летела; но едва мы, достигнув середины Волги, вышли из-под защиты горы, подул сильный ветер, страшные волны встретили нас, и лодка начала то подыматься носом кверху, то опускаться кормою вниз; я вскрикнул, бросился к матери, прижался к ней и зажмурил глаза.
Неточные совпадения
Посереди Днепра плыл дуб. [Дуб —
лодка.] Сидят впереди два хлопца; черные козацкие шапки набекрень, и под веслами, как будто от огнива огонь,
летят брызги во все стороны.
Ну, конечно, бурлаку своя жизнь дороже хозяйского добра.
Лодка атаманская дальше к посудине
летит:
Она все мечтает, как бы ей «
полететь невидимо, куда бы захотела»; а то такая мысль приходит: «Кабы моя воля, каталась бы я теперь на Волге, на
лодке, с песнями, либо на тройке на хорошей, обнявшись…» — «Только не с мужем», — подсказывает ей Варя, и Катерина не может скрыть своего чувства и сразу ей открывается вопросом: «А ты почем знаешь?» Видно, что замечание Варвары для нее самой объяснило многое: рассказывая так наивно свои мечты, она еще не понимала хорошенько их значения.
В косную, которая была при нашей барке, бросились четверо бурлаков. Исачка точно сам собой очутился на корме, и
лодка быстро
полетела вперед к нырявшим в воде черным точкам. На берегу собрался народ с убитой барки.
Лодка была на середине, когда ее заметили с того берега. Песня сразу грянула еще сильнее, еще нестройнее, отражаясь от зеленой стены крупного леса, к которому вплоть подошла вырубка. Через несколько минут, однако, песня прекратилась, и с вырубки слышался только громкий и такой же нестройный говор. Вскоре Ивахин опять стрелой
летел к нашему берегу и опять устремился с новою посудиной на ту сторону. Лицо у него было злое, но все-таки в глазах проглядывала радость.