Неточные совпадения
В этой
героической увертюре в самом финале есть страшный эффект, производимый резким и грозным ударом литавров: это
тот момент, когда тяжелый стальной нож падает на склоненную шею «Неподкупного».
Впечатлительный Александров успел уже раз десять вообразить себя приговоренным к смерти, и волосы у него на голове порою холодели и делались жесткими, как у ежа. Зато очень утешили и взбодрили его дух отрывки из статута ордена св. Георгия-победоносца, возглашенные
тем же Лачиновым. Слушая их ушами и
героическим сердцем, Александров брал в воображении редуты, заклепывал пушки, отнимал вражеские знамена, брал в плен генералов…
В
ту пору дерзость, оригинальность и экспансивность были его
героической утехой. Недаром он тогда проходил через волшебное обаяние Дюма-отца. Зато стихов Миртова, которых он с неизменной любезностью прочитал много, Александров совсем не понял и добросовестно отнес это к своей малой поэтической восприимчивости.
Неточные совпадения
А в следующий момент подумал, что если он так одинок,
то это значит, что он действительно исключительный человек. Он вспомнил, что ощущение своей оторванности от людей было уже испытано им у себя в городе, на паперти церкви Георгия Победоносца; тогда ему показалось, что в одиночестве есть нечто
героическое, возвышающее.
— Ты — ешь больше, даром кормят, — прибавила она, поворачивая нагло выпученные и всех презирающие глаза к столу крупнейших сил города: среди них ослепительно сиял генерал Обухов, в орденах от подбородка до живота, такой усатый и картинно
героический, как будто он был создан нарочно для
того, чтоб им восхищались дети.
Наступила зима и прекратила их свидания; но переписка сделалась
тем живее. Владимир Николаевич в каждом письме умолял ее предаться ему, венчаться тайно, скрываться несколько времени, броситься потом к ногам родителей, которые, конечно, будут тронуты, наконец,
героическим постоянством и несчастием любовников и скажут им непременно: «Дети! придите в наши объятия».
— Да-с, вступаю в законный брак, — ответил он застенчиво. Я удивлялся
героической отваге женщины, решающейся идти за этого доброго, но уж чересчур некрасивого человека. Но когда, через две-три недели, я увидел у него в доме девочку лет восьмнадцати, не
то чтоб красивую, но смазливенькую и с живыми глазками, тогда я стал смотреть на него как на героя.
Во Франции некогда была блестящая аристократическая юность, потом революционная. Все эти С.-Жюсты и Гоши, Марсо и Демулены,
героические дети, выращенные на мрачной поэзии Жан-Жака, были настоящие юноши. Революция была сделана молодыми людьми; ни Дантон, ни Робеспьер, ни сам Людовик XVI не пережили своих тридцати пяти лет. С Наполеоном из юношей делаются ординарцы; с реставрацией, «с воскресением старости» — юность вовсе не совместна, — все становится совершеннолетним, деловым,
то есть мещанским.