Неточные совпадения
Но княгиня ведь уж была такая,
что если она за которого человека возьмется, чтоб его спасать, то уже тут
что про него кто ей
ни говори и
что он сам ей худого
ни сделай, она его
ни за
что не бросит.
Она имела обыкновение бегать к Марье Николаевне на минутку каждые сумерки и теперь продолжала делать это еще охотнее, потому
что могла там видеть свой кумир, но она с кумиром никогда не оставалась наедине, и они не
говорили ни о
чем, кроме самых обыкновенных вещей.
— Да это вы хотите, чтоб я стала
говорить о Василии Николаиче…
Ни за
что на свете!
Для быстролетной любви этой началась краткая, но мучительная пауза:
ни бабушка,
ни дьяконица ничего не
говорили Ольге Федотовне, но она все знала, потому
что, раз подслушав случайно разговор их, она повторила этот маневр умышленно и, услыхав,
что она служит помехою карьере, которую сестра богослова считает для брата наилучшею, решилась поставить дело в такое положение, чтоб этой помехи не существовало.
Говоря нынешним книжным языком, я, может быть, всего удачнее выразилась бы, сказав,
что бабушка
ни одной из своих целей не преследовала по особому, вдаль рассчитанному плану, а достижение их пришло ей в руки органически, самым простым и самым правильным, но совершенно незаметным образом, как бы само собою.
—
Ни одной ночи, —
говорит, — бедная, не спала: все, бывало, ходила в белый зал гулять, куда, кроме как для балов, никто и не хаживал. Выйдет, бывало, туда таково страшно, без свечи, и все ходит, или сядет у окна, в которое с улицы фонарь светит, да на портрет Марии Феодоровны смотрит, а у самой из глаз слезы текут. — Надо полагать,
что она до самых последних минут колебалась, но потом преданность ее взяла верх над сердцем, и она переломила себя и с той поры словно от княжны оторвалась.
Один из таких, по фамилии Кандолинцев, не пропускал
ни одного случая втираться в светские дома и решился для этого, как
говорили, «на героические подлости». Благодаря своим компанейщикам он однажды ценою немалых жертв добился того,
что его пригласили участвовать в любительском спектакле с настоящими светскими людьми; но в самом этом великодушии крылась новая обида: Кандолинцеву дали самую ничтожную, выходную роль, лакея без слов.
Но забавнее всех я помню рассказы про какого-то Хлопова: это был человек надменный, сухой, очень недалекий, но нахватавшийся вершков. Гордый своими удачами, прибыльщик этот ничего не относил к счастью, а все приписывал своим знаниям и сообразительности, которыми щеголял до того,
что почти
ни на один вопрос, как бы он прост
ни был, не отвечал сразу, а
говорил...
Семнадцатилетняя княжна решила как можно скорее оставить материн дом. Выход представлялся один — замужество. Княжна Анастасия никого не любила, ей даже никто не нравился, ей было все равно, за кого бы ее судьба
ни вынесла, лишь бы поскорее, лишь бы заставить завидовать себе своих подруг, уехать за границу, а возвратясь оттуда, жить открытым домом и делать то же,
что делают другие, то есть «выезжать в свет», к
чему бабушка была решительно неспособна и откровенно в этом сознавалась,
говоря,
что...
—
Ни слова добрый человек не
говорит о том,
что ему заплатить… даже гнушается этим, — значит дело любит, а не деньги… Такие люди редки: бог мне в нем неслыханное счастье посылает.
Конечно, она не могла
говорить с Ольгой всего,
что думала, но, однако,
говорила ей: «Я прожила жизнь дурно и нечестиво и зато бегаю как нечестивая, может быть
ни единому меня гонящу.
Если бы он был так пуст, чтобы заниматься спиритизмом, он мог бы подозревать в себе медиумизм, а если бы он был тщеславен и любил громкие слова, то он мог бы
говорить,
что у него, как у Сократа, был свой демон. Но у него ничего не было:
ни демона,
ни медиумизма, — у него было свое чутье и благородство.
Опасность эта была тем вероятнее,
что дяде невозможно было скрывать капризов своей жены: все замечали,
что Александра Ярославовна частенько по целым дням не
говорила с мужем
ни одного слова и даже не отвечала на его вопросы, которые он ей предлагал, чтобы скрыть существующие неудовольствия.
К его великому счастию или к несчастию он не был умен, то есть не мог щеголять
ни витиеватой речью,
ни соображениями, требующими каких-нибудь сложных комбинаций, но, терпеливо выслушав,
что ему
говорили, всегда решал быстро и высказывал свое мнение всем и каждому прямо в глаза и с полнейшею откровенностью.
За чаем продолжался тот же приятный, полный содержания разговор. Не только не было ни одной минуты, чтобы надо было отыскивать предмет для разговора, но, напротив, чувствовалось, что не успеваешь сказать того, что хочешь, и охотно удерживаешься, слушая, что говорит другой. И всё,
что ни говорили, не только она сама, но Воркуев, Степан Аркадьич, — всё получало, как казалось Левину, благодаря ее вниманию и замечаниям, особенное значение.
Неточные совпадения
Городничий (бьет себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе;
ни один купец,
ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких,
что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду. Трех губернаторов обманул!..
Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и
говорить про губернаторов…
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж
говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой,
что лет уже по семи лежит в бочке,
что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж, кажись, всего нанесешь,
ни в
чем не нуждается; нет, ему еще подавай:
говорит, и на Онуфрия его именины.
Что делать? и на Онуфрия несешь.
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите
ни слова
поговорить о деле. Ну
что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Хлестаков. Да
что? мне нет никакого дела до них. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы
говорите о злодеях или о какой-то унтер-офицерской вдове… Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! смотри ты какой!.. Я заплачу, заплачу деньги, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь,
что у меня нет
ни копейки.
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да
что в самом деле? Я такой! я не посмотрю
ни на кого… я
говорю всем: «Я сам себя знаю, сам». Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш… (Поскальзывается и чуть-чуть не шлепается на пол, но с почтением поддерживается чиновниками.)