Неточные совпадения
Воевода подождал, пока расковали Арефу, а потом отправился
в судную
избу. Охоня повела отца на монастырское подворье, благо там игумена не было, хотя его и ждали с часу на час. За ними шла толпа народу, точно за невиданными зверями: все
бежали посмотреть на девку, которая отца из тюрьмы выкупила. Поравнявшись с соборною церковью, стоявшею на базаре, Арефа
в первый раз вздохнул свободнее и начал усердно молиться за счастливое избавление от смертной напасти.
По всем приметам, это был Тимошка Белоус, тот самый беломестный казак [Беломестный казак — так называли свободных людей из крестьян
в XVIII
в., которые несли гарнизонную службу на южной границе Урала. За это они получали во владение пахотную землю, сенокосные угодья и были освобождены от податей.], который сидел за дубинщину
в усторожской судной
избе и потом
бежал. О нем уже ходили слухи, что он пристал к мятежникам и даже «атаманит».
Мальчишки в длинных рубашонках с воплем
бежали в избы, ложились брюхом на высокий порог, свешивали головы, закидывали ноги кверху и таким образом весьма проворно перекатывались за дверь, в темные сени, откуда уже и не показывались.
— А что, ваше сиятельство, просим чести, в избу не пожалуете ли? На новосельи еще не изволили быть, — сказал старик, низко кланяясь и мигая сыну. Илюшка рысью
побежал в избу, а вслед за ним, вместе с стариком, вошел и Нехлюдов.
Марья вскочила, поправила волосы и
побежала в избу. К Степану медленно подошел Максим. Он уже разделся и в нижнем платье был похож на мертвеца. Луна играла на его лысине и светилась в его цыганских глазах.
Неточные совпадения
Чу! конь стучит копытами, // Чу, сбруя золоченая // Звенит… еще беда! // Ребята испугалися, // По
избам разбежалися, // У окон заметалися // Старухи, старики. //
Бежит деревней староста, // Стучит
в окошки палочкой. //
Бежит в поля, луга. // Собрал народ: идут — кряхтят! // Беда! Господь прогневался, // Наслал гостей непрошеных, // Неправедных судей! // Знать, деньги издержалися, // Сапожки притопталися, // Знать, голод разобрал!..
Мельник
побежал будить жену, предложил мне сам, наконец, переночевать
в избе; но я предпочел остаться на открытом воздухе.
Михей Зотыч
побежал на постоялый двор, купил ковригу хлеба и притащил ее
в башкирскую
избу. Нужно было видеть, как все кинулись на эту ковригу, вырывая куски друг у друга. Люди обезумели от голода и бросались друг на друга, как дикие звери. Михей Зотыч стоял, смотрел и плакал… Слаб человек, немощен, а велика его гордыня.
Кое-где из окон деревенских
изб показывались бабьи головы
в платках, игравшие на улице ребятишки сторонились, а старичок все
бежал, размахивая своею палочкой.
— Зима, метель метет по улице, мороз
избы жмет, а они, французы,
бегут, бывало, под окошко наше, к матери, — она калачи пекла да продавала, — стучат
в стекло, кричат, прыгают, горячих калачей просят.