Неточные совпадения
Веселилась
и радовалась одна невеста, Серафима Харитоновна. Очень уж по сердцу пришелся ей молодой жених,
и она
видела только его одного. Скорее бы
только все кончилось… С нею он был сдержанно-ласков, точно боялся проявить свою жениховскую любовь.
Только раз Галактион Михеич сказал невесте...
Она сидела к нему спиной,
и он
видел только разрез платья сзади, открывавший белую налитую спину, уходившую желобом под корсет.
Впрочем, Галактион упорно отгонял от себя все эти мысли. Так, глупость молодая,
и больше ничего. Стерпится — слюбится. Иногда Серафима пробовала с ним заговаривать о серьезных делах,
и он
видел только одно, что она ровно ничего не понимает. Старается подладиться к нему
и не умеет.
— Как же ты мог любить, когда совсем не знал меня? Да я тебе
и не нравилась. Тебе больше нравилась Харитина. Не отпирайся, пожалуйста, я все
видела, а
только мне было тогда почти все равно. Очень уж надоело в девицах сидеть. Тоска какая-то, все не мило. Я даже злая сделалась,
и мамаша плакала от меня. А теперь я всех люблю.
Она закрыла лицо руками
и тихо заплакала. Он
видел только, как вздрагивала эта высокая лебединая грудь,
видел эти удивительные руки, чудные русалочьи волосы
и чувствовал, что с ним делается что-то такое большое, грешное, бесповоротное
и чудное. О,
только один миг счастья, тень счастья! Он уже протянул к ней руки, чтоб схватить это гибкое
и упругое молодое тело, как она испуганно отскочила от него.
— Харитина, помнишь мою свадьбу? — заговорил он, не открывая глаз, — ему страстно хотелось исповедаться. — Тогда в моленной… У меня голова закружилась…
и потом весь вечер я
видел только тебя. Это грешно… я мучился… да. А потом все прошло… я привык к жене… дети пошли… Помнишь, как ты меня целовала тогда на мельнице?
— Все
видел своими глазами, — уверял Ечкин. — Да, все это существует. Скажу больше: будет
и у нас, то есть здесь. Это
только вопрос времени.
Галактион вернулся домой
только вечером на другой день. Серафима бросилась к окну
и видела, как от ворот отъезжал извозчик. Для нее теперь было все ясно. Он вошел сердитый, вперед приготовившись к неприятной сцене.
Он не чувствовал на себе теперь жадного внимания толпы, а
видел только ее одну, цветущую, молодую, жизнерадостную,
и понял то, что они навеки разлучены,
и что все кончено,
и что будут уже другие жить.
— Дело вот в чем, Галактион Михеич… Гм…
Видите ли, нам приходится бороться главным образом с Прохоровым… да.
И мне хотелось бы, чтобы вы отправились к нему
и повели необходимые переговоры. Понимаете, мне самому это сделать неудобно, а вы посторонний человек. Необходимые инструкции я вам дам,
и остается
только выдержать характер. Все дело в характере.
Галактиону стоило
только подумать о Стабровском или Ечкине, которые ворочали миллионными делами, как он сейчас же
видел самого себя таким маленьким
и ничтожным.
— Отлично. Мне его до зарезу нужно. Полуянова засудили? Бубнов умер? Слышал… Все к лучшему в этом лучшем из миров, Галактион Михеич. А я, как
видите, не унываю. Сто неудач — одна удача,
и в этом заключается вся высшая математика. Вот
только времени не хватит. А вы синдикат устраивать едете?
Галактион присел к столу, закрыл лицо руками,
и Харитина
видела только, как вздрагивали у него плечи от подавленных рыданий. Именно этого Харитина не ожидала
и растерялась.
Только раз Галактион
видел Стабровского вышибленным из своей рабочей колеи. Он сидел у себя в кабинете за письменным столом
и, закрыв лицо руками, глухо рыдал.
И это была совсем не та Харитина, которую он
видел у себя дома,
и сам он был не тот, каким его знали все, — о! он еще не начинал жить, а
только готовился к чему-то
и ради этого неизвестного работал за четверых
и отказывал себе во всем.
Наконец, все было кончено. Покойница свезена на кладбище, поминки съедены, милостыня роздана,
и в малыгинском доме водворилась мучительная пустота, какая бывает
только после покойника. Сестры одна за другой наезжали проведать тятеньку, а Харитон Артемьич затворился у себя в кабинете
и никого не желал
видеть.
Если вы
и я едим спокойно свой вкусный завтрак, то
только потому, что не
видим этих голодных, — они где-то там, далеко, неизвестно где.
Дальше следовал целый ряд открытий. Женская прогимназия, классическая мужская прогимназия,
только что выстроенное здание запольской уездной земской управы, целый ряд новых магазинов с саженными зеркальными окнами
и т. д. Полуянов везде останавливался, что-то бормотал
и размахивал своею палкой. Окончательно он взбесился, когда
увидел вывеску ссудной кассы Замараева.
— Да, да… Нездоров. Ах, если бы вы
только видели, какие ужасные ночи я провожу! Засыпаю я
только часов в шесть утра
и все хожу… Вдруг сделается страшно-страшно, до слез страшно… Хочется куда-то убежать, спрятаться.
Девушка зарыдала, опустилась на колени
и припала головой к слабо искавшей ее материнской руке. Губы больной что-то шептали,
и она снова закрыла глаза от сделанного усилия. В это время Харитина привела
только что поднятую с постели двенадцатилетнюю Катю. Девочка была в одной ночной кофточке
и ничего не понимала, что делается.
Увидев плакавшую сестру, она тоже зарыдала.
Это была Аграфена. Она в следующий момент взяла доктора под руку
и повела из столовой. Он попробовал сопротивляться, но, посмотрев на бутылку,
увидел, что она пуста,
и только махнул рукой.
— Да, для себя… По пословице,
и вор богу молится,
только какая это молитва? Будем говорить пряменько, Галактион Михеич: нехорошо. Ведь я знаю, зачем ты ко мне-то пришел… Сначала я, грешным делом, подумал, что за деньгами, а потом
и вижу, что совсем другое.
Весь вопрос заключался
только в том, через кого он отравил —
видели Полуянова
и видели Лиодора.
Бубнов струсил еще больше. Чтобы он не убежал, доктор запер все двери в комнате
и опять стал у окна, — из окна-то он его уже не выпустит. А там, на улице, сбежались какие-то странные люди
и кричали ему, чтоб он уходил, то есть Бубнов. Это уже было совсем смешно. Глупцы они,
только теперь
увидели его! Доктор стоял у окна
и раскланивался с публикой, прижимая руку к сердцу, как оперный певец.
Отца Симон принял довольно сухо. Прежнего страха точно
и не бывало. Михей Зотыч
только жевал губами
и не спрашивал, где невестка. Наталья Осиповна
видела в окно, как подъехал старик,
и нарочно не выходила. Не велико кушанье, — подождет. Михей Зотыч сейчас же сообразил, что Симон находится в полном рабстве у старой жены,
и захотел ее проучить.
Из Суслона скитники поехали вниз по Ключевой. Михей Зотыч хотел посмотреть, что делается в богатых селах. Везде было то же уныние, как
и в Суслоне. Народ потерял голову. Из-под Заполья вверх по Ключевой быстро шел голодный тиф. По дороге попадались бесцельно бродившие по уезду мужики, — все равно работы нигде не было, а дома сидеть не у чего. Более малодушные уходили из дому, куда глаза глядят, чтобы
только не
видеть голодавшие семьи.
Неточные совпадения
А вы — стоять на крыльце,
и ни с места!
И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то…
Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть
и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо
и толкайте! так его! хорошенько! (Показывает ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Разговаривает все на тонкой деликатности, что разве
только дворянству уступит; пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери
и объявит, что всякая звезда значит на небе, так вот как на ладони все
видишь.
Добчинский.То есть оно так
только говорится, а он рожден мною так совершенно, как бы
и в браке,
и все это, как следует, я завершил потом законными-с узами супружества-с. Так я, изволите
видеть, хочу, чтоб он теперь уже был совсем, то есть, законным моим сыном-с
и назывался бы так, как я: Добчинский-с.
Анна Андреевна. Но
только какое тонкое обращение! сейчас можно
увидеть столичную штучку. Приемы
и все это такое… Ах, как хорошо! Я страх люблю таких молодых людей! я просто без памяти. Я, однако ж, ему очень понравилась: я заметила — все на меня поглядывал.
Здесь есть один помещик, Добчинский, которого вы изволили
видеть;
и как
только этот Добчинский куда-нибудь выйдет из дому, то он там уж
и сидит у жены его, я присягнуть готов…