Кто с Богом не водится,
По ночам ему не молится,
На раденьях не трудится,
Сердцем кто не надрывается,
Горючьими слезами не обливается —
Много, много с того спросится,
Тяжело
будет ответ держать,
На том свете в темноте лежать!
А кто с Господом водится,
По ночам ему молится,
На раденьях не ленится,
Сердцем своим надрывается,
Живот кровью обливается,
Сердечный ключ поднимается,
Хотя сердцем надрывается
Да слезами омывается, —
За то на небе ему слава велия!
Неточные совпадения
Шестнадцати лет еще не
было Дуне, когда воротилась она из обители, а досужие свахи то́тчас одна за другой стали подъезжать к Марку Данилычу — дом богатый, невеста одна дочь у отца, — кому не охота Дунюшку в жены себе взять. Сунулись
было свахи с купеческими сыновьями из того городка, где жили Смолокуровы, но всем отказ, как шест,
был готов. Сына городского головы сватали — и тому тот же
ответ.
— Сейчас же расчет!.. Сию же минуту!.. — кричали рабочие, и за криками их нельзя
было расслышать, что им на
ответ кричал Смолокуров.
Но Татьяна Андревна и тут, не давая прямого
ответа, обычные речи говаривала: «Наш товар не продажный, еще не
поспел; не порогом мы вам поперек стали, по другим семьям
есть товары получше нашего».
Все-таки меньше
ответу будет на том свете.
— Конечно, это доподлинно так! Супротив этого сказать нечего, — вполголоса отозвался Доронин. — Только ведь сам ты знаешь, что в рыбном деле я на синь-порох ничего не разумею. По хлебной части дело подойди, маху не дам и советоваться не стану ни с кем, своим рассудком оборудую, потому что хлебный торг знаю вдоль и поперек. А по незнаемому делу как зря поступить? Без хозяйского то
есть приказу?.. Сам посуди. Чужой ведь он человек-от. Значит, ежели что не так, в
ответе перед ним
будешь.
— Моя вина, матушка, простите, ради Христа! — молвил на то Самоквасов. — Дело-то больно спешное вышло тогда. Сеня и то всю дорогу твердил, как ему
было совестно не простившись уехать. Я в
ответе, матушка, Сеня тут ни при чем.
— Кто сказал? — молвил ему в
ответ Веденеев. — Первый сказал мне Зиновей Алексеич, потом Татьяна Андревна, потом сама Лизавета Зиновьевна, и… Я ведь с ними еще до письма твоего познакомился. В лодке катались, рыбачили… Сегодня в театре вместе
были… Ну молодец же ты, Никита Сокровенный!.. Сумел невесту сыскать!.. Это Бог тебе за доброту… Право!
«А ежели разлюбила?.. Прямо спрошу у нее, как только увижусь… не по
ответу — а по лицу правду узнаю. На словах она не признается — такой уж нрав… Из гордости слова не вымолвит, побоится, не сочли б ее легкоумной, не назвали бы ветреницей… Смолчит, все на душе затаит… Сторонние про сватовство знают. Если Митеньке сказано, отчего и другим
было не сказать?.. Хоть бы этому Смолокурову?.. Давний приятель Зиновью Алексеичу… Нет ли сына у него?..»
— А что же не пить-то? — на
ответ ему Марьюшка. — С этакой-то тоски, с этакой муки как иной раз не хлебнуть?.. Тебя бы посадить на наше место… И ты не стерпел бы… И тебе не под силу бы стало!
Но ее уже не
было. Стремительно кинулась она в спальню боковушу. Не успел опомниться Петр Степаныч, как она и на ключ заперлась. Раз-другой то́ркнулся,
ответа нет.
— Купец у нас тут
есть в городу, Смолокуров Марко Данилыч, — усмехнулась на затейный
ответ своего любимчика Пелагея. — На него по нашей деревне все прядут. Богатеющий. Вишь, куда захотел! — гладя по головке сына, обратилась она к нему. — Губа-то у тебя, видно, не дура.
Служивый на все дал
ответ, а на спрос, отчего
петь столь горазд, сказал, что больше двадцати годов в полковых певчих находился, и тут же попросил позволенья «Апостол» прочитать.
— Дико
будет ей, непривычно, — глубоко вздохнувши, промолвил Марко Данилыч. — Господский дом — совсем иное дело, чем наше житье. Из головы у меня этого не выйдет. Съедутся, например, к вашим братцам гости, а она на таких людях не бывала. Тяжело
будет и совестно станет мешаться, в
ответах путаться. Какое уж тут веселье?
— Варенька, я тебе еще, кажется, не сказывала, что Марья Ивановна обещалась мне здесь, в Луповицах, показать таких праведных, что говорят «живое слово», — сказала Дуня. — Теперь каждый день я ее спрашиваю, когда ж это
будет, а у нее только и
ответов: погоди да погоди.
— А как же ты, Махметушка, Махрушева-то, астраханского купца Ивана Филиппыча, у царя за семьсот с чем-то целковых выкупил?.. — сказал Марко Данилыч, вспоминая слова Хлябина. — А Махрушев-от ведь
был не один, с женой да с двумя ребятками. За что ж ты с меня за одинокого старика непомерную цену взять хочешь? Побойся Бога, Махмет Бактемирыч, ведь и тебе тоже помирать придется, и тебе Богу
ответ надо
будет давать. За что ж ты меня хочешь обидеть?
Тяжко
было Дарье Сергевне — за всем гляди, всем распорядись, все управь, охрани и за все
будь в
ответе.
— Грех ее осуждать, Михайло Васильич, — вступилась Аграфена Петровна. — Нешто знала она, что
будет впереди? Ежели б знала, не так бы дело повела… Из любви все делала, и потому не взыщутся ее грехи. В Писании-то что сказано?.. Сказано, что любовь много грехов покрывает. Даст Богу
ответ один Алексей.
Привела я тебя к вере праведной,
была твоей восприемницей и теперь несу
ответ за душу твою…
— Что это? — отчаянным голосом вскрикнула Дуня, поняв обман и вырываясь из рук Денисова. На ее крики
ответа не
было.
— Тут не шутки, а настоящее дело, — возразил Чапурин. — Выслушайте меня да по душе и дайте
ответ. Вот дело в чем: Авдотья Марковна осталась теперь как
есть круглой сиротой. В торговых и других делах ни она, ни Дарья Сергевна ничего не разумеют — дело женское, эти дела им не по разуму. По моему рассужденью, о чем я Авдотье Марковне еще до кончины покойника говорил и она на то согласилась, — надо ей все распродать либо на сроки сдать в кортому.
— Скажи, что
ответа не
будет, — нахмурясь, сказала Дуня.
— Скажи ему от меня, что никакого
ответа не
будет и чтоб он скорей уезжал с моего двора, — повысивши голос, сказала Дуня, и глаза ее загорелись пылким гневом.
— В
ответе не
быть бы… — колеблясь, промолвил Асаф.
— Какой тут
ответ, когда только сторожем
будешь, — возразил Миней Парамонов. — Да ты постой, погоди, — ночные караулы бывают у вас на деревне?
— Коли что, так мы с Ильюшкой в
ответе будем, — молвил Миней. — Твое дело вовсе почти сторона, станешь ходить по приказу начальства да по мирской воле. Твое дело только ясак подать, больше ничего от тебя и не требуется. А дуван станем дуванить, твоя доля такая ж, как и наша.