Лежа в соседней каюте, Патап Максимыч от слова до слова
слышал слова Алексея. «Вот, — думает он, — хотя после и дрянным человеком вышел, а все-таки старого добра не забыл. А небойсь, словом даже не помянул, как я к его Марье Гавриловне приходил самую малую отсрочку просить по данному векселю. А добро помнит. Хоть и совсем человек испортился, а все-таки помнит».
Неточные совпадения
Но Дмитрий Петрович не
слышит, загляделся он на Наташу и заслушался
слов ее в разговоре с сестрой да с Дуней. Тронул его Смолокуров за плечо и сказал...
И больше никогда о том ни единого
слова ты от меня не
услышишь…
От Дорониных вести про Петра Степаныча дошли и до Марка Данилыча. Он только головой покачал, а потом на другой аль на третий день — как-то к
слову пришлось, рассказал обо всем Дарье Сергевне. Когда говорил он, Дуня в смежной комнате сидела, а дверь была не притворена. От
слова до́
слова слышала она, что отец рассказывал.
И пойдет пытливый ум блуждать из стороны в сторону, кидаться из одной крайности в другую, а все-таки не найдет того, чего ищет, все-таки не
услышит ни от кого растворенного любовью живого, разумного
слова…
Не
слышит Алеша громких их кликов, помнятся ему только тихие, нежные речи Аннушки, что сказала ему на прощанье, когда уходил он из хоровода: «Алеша, голубчик, не осрами себя. Попомни мое
слово, желанный!..»
Задумалась Дуня, ни
слова не молвила в ответ. Разгорелась у ней душа, и чувствовала она неодолимое желанье как можно скорей увидать этих чудных людей и
услышать живое их
слово.
Многое порассказала я ей, и теперь она горит желаньем
услышать «живое
слово».
— Господи! Да я бы жизнь отдала, только бы взглянуть на них, только бы одно «живое
слово»
услышать, — с живым нетерпеньем отвечала Дуня.
—
Услышишь… И ее
услышишь, и других
услышишь, — сказала Варенька. — В пророческом
слове не одна она ходит.
— А когда
услышишь, что восклицают в то время Божьи люди, какие
слова говорят и поют они, — соблазнишься, непременно соблазнишься, — продолжала Варенька.
— Каждая по-своему распорядилась, — отвечал Патап Максимыч. — Сестрица моя любезная три дома в городу-то построила, ни одного не трогает, ни ломать, ни продавать не хочет. Ловкая старица. Много такого знает, чего никто не знает. Из Питера да из Москвы в месяц раза по два к ней письма приходят. Есть у нее что-нибудь на уме, коли не продает строенья. А покупатели есть, выгодные цены дают, а она и
слышать не хочет. Что-нибудь смекает. Она ведь лишнего шага не ступит, лишнего
слова не скажет. Хитрая!
Страшен этот недуг — человек все видит, все
слышит, все понимает, а не может
слова сказать.
Будучи в восторге, сам своих
слов не поймешь и не
услышишь их, зато другим они будут поучением».
Недвижима Дуня. Не
слышит слезных молений. Сидевшие возле нее Варенька с Катенькой, Марья Ивановна с Варварой Петровной то просят, то понуждают ее «в
слове ходить». И тех не
слышит Дуня, вспоминается ей дом родительский.
Каждое
слово, что потом
слышала от них, — стало ей подозрительным…
С покойницей Настей сидела однажды она за рукодельем в игуменьиной келье, за перегородкой в боковуше, и от
слова до
слова слышала, как матушка началила молодую инокиню малого пострига, Евникею.
Денисов никому ни
слова в ответ. Его целуют, его ласкают, приветствуют, а он ровно не видит никого, ровно ничего не
слышит. Склонив голову, молча идет в дом медленными шагами.
— Уж они тебя в поганую свою веру не приводили ль? — спросила Дарья Сергевна. — Весной, как Марья Ивановна жила у нас, она ведь про какую-то новую веру рассказывала тебе да расхваливала ее. Я
слышала сама из каморки, что возле твоей комнаты. Только что
слов ее тогда понять не могла.
—
Слышал и я об этом стороной, — ответил Никифор, — только ни Груня, ни сама Авдотья Марковна мне ни
слова о том не сказали.
— Тише, — сказала, — тише,
услышит матушка, беда будет мне, да и тебе неладно. Нынче у нас такие строгости пошли, что и рассказать нельзя,
слова громко не смей сказать, улыбнуться не смей, как раз матушка на поклоны поставит. Ты ступай покамест вот в эту келью, обожди там, пока она позовет тебя. Обожди, не поскучай, такие уж ноне порядки.
И мало того, что осуждена я на такую страшную участь; мало того, что перед концом своим должна видеть, как станут умирать в невыносимых муках отец и мать, для спасенья которых двадцать раз готова бы была отдать жизнь свою; мало всего этого: нужно, чтобы перед концом своим мне довелось увидать и
услышать слова и любовь, какой не видала я.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. После? Вот новости — после! Я не хочу после… Мне только одно
слово: что он, полковник? А? (С пренебрежением.)Уехал! Я тебе вспомню это! А все эта: «Маменька, маменька, погодите, зашпилю сзади косынку; я сейчас». Вот тебе и сейчас! Вот тебе ничего и не узнали! А все проклятое кокетство;
услышала, что почтмейстер здесь, и давай пред зеркалом жеманиться: и с той стороны, и с этой стороны подойдет. Воображает, что он за ней волочится, а он просто тебе делает гримасу, когда ты отвернешься.
Невежливого
слова никогда не
услышишь, всякой тебе говорит «вы».
Дела-то все недавние, // Я был в то время старостой, // Случился тут — так
слышал сам, // Как он честил помещиков, // До
слова помню всё: // «Корят жидов, что предали // Христа… а вы что сделали?
Степан Аркадьич вздохнул, отер лицо и тихими шагами пошел из комнаты. «Матвей говорит: образуется; но как? Я не вижу даже возможности. Ах, ах, какой ужас! И как тривиально она кричала, — говорил он сам себе, вспоминая ее крик и
слова: подлец и любовница. — И, может быть, девушки
слышали! Ужасно тривиально, ужасно». Степан Аркадьич постоял несколько секунд один, отер глаза, вздохнул и, выпрямив грудь, вышел из комнаты.
Это было ему тем более неприятно, что по некоторым
словам, которые он
слышал, дожидаясь у двери кабинета, и в особенности по выражению лица отца и дяди он догадывался, что между ними должна была итти речь о матери.