Неточные совпадения
А между тем русская литература в двести лет произвела более сотни
книг, относящихся к расколу, не говоря о журнальных статьях последнего времени.
В особенности желательно было бы видеть в новом издании следующие
книги, теперь весьма редкие,
книги, без изучения которых шагу нельзя сделать тем, которые желают рассуждать о русском расколе не с ветру,
а основательно: 1) «Стоглав», 2) «Потребники», напечатанные в Москве в 1625, 1633, 1636, 1647 годах, 3) «Большой катехизис», напечатанный в Москве при патриархе Филарете, 4) «Соборник», напечатанный в Москве в 1642 и 1647 годах, 5) «Псалтырь следованная», одобренная патриархом Иосифом, 6) «Кириллова
книга», напечатанная в Москве в 1644 году, 7) «
Книга о вере», напечатанная в Москве в 1648 году, 8) «Кормчая», напечатанная в Москве в 1653 году, 9) «Скитское покаяние», напечатанное в Супрасле в 1788 году, 10) «Проскинитарий» Арсения Суханова [«Проскинитарий» напечатан в 1-м томе «Сказаний русского народа» г. Сахарова, но с выпусками тех мест, которые имеют какое-либо отношение к расколу.
Само собой разумеется, что некоторые из этих
книг надо печатать не целиком,
а только частями, например, в Иосифовской псалтыри для изучения раскола важно только предисловие.
До последнего времени всего их было, кажется, только двое: г. Андрей Муравьев, автор
книги: «Раскол, обличаемый своею историею», и г.
А. Щапов, издавший в 1857 году
книгу о расколе, напечатанную им, когда он был еще студентом Казанской духовной академии.
Утаение этих
книг придавало им авторитет,
а расколу силу.
А такие же точно старики и старухи, в том же самом Княгининском уезде, до 1848 года, когда разобрали их дело, значились в
книгах земского суда иконоборцами и таким образом были причислены к вреднейшим сектаторам.
Во время Донского был у них христос Аверьян, убитый татарами, во времена Ивана Грозного были в Москве, в Киржаче и на реке Андоме христос Иван Емельянов и богородица Марья Якимовна, при Никоне странствовал по нынешним Костромской и Владимирской губерниям господь саваоф Данила Филиппович, который около Костромы побросал в Волгу и старые и новые
книги, говоря, что не в грамоте и не в
книгах,
а в слове и духе спасение…
А на престоле промежду их (судей) стоит богоотчужденное некое зерцало и прочия Богом ненавидимыя иносказательныя духоборныя
книги…
Это мнение весьма распространено у раскольников всех толков.], хотя и князь, или судия, или боярин,
а все в бородах и промежду их закон божий, сиречь вечное евангелие и седмью вселенскими соборами утвержденное кормило, душевный корабль, сиречь
книга Кормчая и прочия Богом вдохновенныя: св. Кирилла, Иоанна Златоустого или преподобнаго Ефрема [Здесь упоминаются те
книги, которые, будучи напечатаны при патриархе Иосифе, особенно уважаются раскольниками: «Кириллова
книга», составленная Стефаном Зизанием, «Маргарит» Иоанна Златоустого и «
Книга Ефрема Сирина».
Конечно, в этих письмах будет много недостатков и всякого рода несовершенств, но… господа отцы и братья, оже ся где буду описал, или переписал, или не дописал, чтите, исправливая бога для,
а не клените, занеже
книги ветшаны,
а ум молод, не дотел, — скажу я с древним нашим летописцем, мнихом Лаврентием.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья, человек, прочитавший пять или шесть
книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят,
а потом уже бьют.
Спать уложив родителя, // Взялся за
книгу Саввушка, //
А Грише не сиделося, // Ушел в поля, в луга.
—
А тоже грамотеями // Считаетесь! — с досадою // Дворовый прошипел. — // На что вам
книги умные? // Вам вывески питейные // Да слово «воспрещается», // Что на столбах встречается, // Достаточно читать!
«
А статских не желаете?» // — Ну, вот еще со статскими! — // (Однако взяли — дешево! — // Какого-то сановника // За брюхо с бочку винную // И за семнадцать звезд.) // Купец — со всем почтением, // Что любо, тем и потчует // (С Лубянки — первый вор!) — // Спустил по сотне Блюхера, // Архимандрита Фотия, // Разбойника Сипко, // Сбыл
книги: «Шут Балакирев» // И «Английский милорд»…
Стародум(распечатав и смотря на подпись). Граф Честан.
А! (Начиная читать, показывает вид, что глаза разобрать не могут.) Софьюшка! Очки мои на столе, в
книге.