Потапыч. Нет, ты, Гавриловна, не то… ты не говори!.. Барыня у нас такая… барыня добрая!.. Вот попросились мы на гулянье, ну, говорит, ступайте… А что про нее говорят… это я не знаю:
не мое дело, ну я и не знаю.
Неточные совпадения
Василиса Перегриновна. Какое же зло? Да вы, по своему ангельскому сердцу, и мухи
не обидите! Оно, конечно, все мы люди
не без греха,
дел же у вас много; на всех нельзя угодить! Коли правду говорить, так, благодетельница вы
моя, довольно-таки народу и на вас плачутся.
Уланбекова. Отдаю я ее замуж или нет, это,
мой друг, уж
мое дело. Да я и
не люблю, кто в
мои распоряжения вмешивается.
Хоть
день, да
мой, думаю, а там что будет — то будет, ничего я и знать
не хочу!
Василиса Перегриновна (плача). Слезами я заливаюсь, глядя на вас! Сердце
мое кровью обливается, что вас, благодетельницу,
не уважают, дому вашего
не уважают! В вашем ли честном доме, в этаких ли местах благочестивых, такие
дела делать!
Уланбекова. Ах, боже
мой! Вы меня совсем
не бережете. Слезы, драки! Пошлите сейчас за доктором! Сколько мне раз говорить! А ты сама виновата,
не на кого тебе плакаться. Потапыч! чтобы это
дело было кончено. Я
не люблю десять раз повторять одно и то же. (Уходит. Гавриловна за ней).
«Вопросы о ее чувствах, о том, что делалось и может делаться в ее душе, это
не мое дело, это дело ее совести и подлежит религии», сказал он себе, чувствуя облегчение при сознании, что найден тот пункт узаконений, которому подлежало возникшее обстоятельство.
— Афанасий Васильевич! вновь скажу вам — это другое. В первом случае я вижу, что я все-таки делаю. Говорю вам, что я готов пойти в монастырь и самые тяжкие, какие на меня ни наложат, труды и подвиги я буду исполнять там. Я уверен, что
не мое дело рассуждать, что взыщется <с тех>, которые заставили меня делать; там я повинуюсь и знаю, что Богу повинуюсь.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь
мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я
не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом
деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа
моя жаждет просвещения.
Городничий. Ах, боже
мой, вы всё с своими глупыми расспросами!
не дадите ни слова поговорить о
деле. Ну что, друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
Да я-то знаю — годится или
не годится; это
мое дело, мошенник такой!
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего
не знаешь и
не в свое
дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак
не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна,
не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать
моим чувствам,
не то я смертью окончу жизнь свою».
Унтер-офицерша. По ошибке, отец
мой! Бабы-то наши задрались на рынке, а полиция
не подоспела, да и схвати меня. Да так отрапортовали: два
дни сидеть
не могла.