Неточные совпадения
Наконец,
вошел лакей и доложил...
Лакей вышел, и через минуту
вошел кучер, красивый мужик в длиннополом лисьем суконном кафтане и в серебряном широком кушаке. Водкой и холодом так и пахнуло от него на всю комнату.
— Ах, пожалуйте-с, они в том большом флигеле, — произнес
лакей и повел Елпидифора Мартыныча через сад, где тот снова гордо взглянул на цветы, гордо вдохнул в себя запах резеды; но
войдя к княгине, мгновенно утратил свой надменный вид и принял позу смиренной и ласкающейся овечки.
Видя все это, Миклаков поматывал только головой, и чувство зависти невольно шевелилось в душе его. «Ведь любят же других людей так женщины?» — думал он. Того, что князь Григоров застрелился, он нисколько не опасался. Уверенность эта, впрочем, в нем несколько поколебалась, когда они подъехали к флигелю, занимаемому князем, и Миклаков,
войдя в сени, на вопрос свой к
лакею: «Дома ли князь?», услышал ответ, что князь дома, но только никого не велел принимать и заперся у себя в кабинете.
Приехав в Останкино и
войдя в переднюю флигеля, занимаемого княгинею, Миклаков велел доложить о себе, и, когда
лакей ушел исполнить его приказание, он заметно оставался в некотором волнении.
Вошел лакей и подал ей пакет.
В это время
вошел лакей и доложил...
Как бы в разрешение всех этих вопросов
вошел лакей и доложил, что приехал Николя Оглоблин.
Княгиня догадалась, что приехал князь, и от одного этого почувствовала страх, который еще больше в ней увеличился, когда в комнату к ней
вошел лакей и доложил, что князь желает ее видеть и просит ее прийти к нему.
Князь это видел, страшно мучился этим и нарочно даже сел на очень отдаленное кресло от жены. Прошло между ними несколько времени какого-то тяжелого и мрачного молчания. Вдруг тот же
лакей, который приходил звать княгиню к князю,
вошел и объявил, что приехал Миклаков. Княгиня при этом вздрогнула. Князя, тоже вначале, по-видимому, покоробило несколько. Княгиня, поспешно утирая слезы, обратилась к
лакею...
Миклаков многое хотел было возразить на это княгине, но в это время
вошел лакей и подал ему довольно толстый пакет, надписанный рукою князя. Миклаков поспешно распечатал его; в пакете была большая пачка денег и коротенькая записочка от князя: «Любезный Миклаков! Посылаю вам на вашу поездку за границу тысячу рублей и надеюсь, что вы позволите мне каждогодно высылать вам таковую же сумму!» Прочитав эту записку, Миклаков закусил сначала немного губы и побледнел в лице.
Князь не успел еще прийти несколько в себя от этого письма, как
вошел к нему выездной
лакей и низким басом произнес...
Как бы, я воображаю, все переполошились: «Кто такой, что такое?» А
лакей входит (вытягиваясь и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи, и не знают, что такое значит «прикажете принять».
Но вот раздался стук экипажа, небольшой тарантас въехал на двор, и через несколько мгновений
лакей вошел в гостиную и подал Дарье Михайловне письмо на серебряном блюдечке. Она пробежала его до конца и, обратясь к лакею, спросила:
Неточные совпадения
В то время как она
входила,
лакей Вронского с расчесанными бакенбардами, похожий на камер-юнкера,
входил тоже. Он остановился у двери и, сняв фуражку, пропустил ее. Анна узнала его и тут только вспомнила, что Вронский вчера сказал, что не приедет. Вероятно, он об этом прислал записку.
Так как никто не обращал на него внимания и он, казалось, никому не был нужен, он потихоньку направился в маленькую залу, где закусывали, и почувствовал большое облегчение, опять увидав
лакеев. Старичок-лакей предложил ему покушать, и Левин согласился. Съев котлетку с фасолью и поговорив с
лакеем о прежних господах, Левин, не желая
входить в залу, где ему было так неприятно, пошел пройтись на хоры.
В конце февраля случилось, что новорожденная дочь Анны, названная тоже Анной, заболела. Алексей Александрович был утром в детской и, распорядившись послать за докторов, поехал в министерство. Окончив свои дела, он вернулся домой в четвертом часу.
Войдя в переднюю, он увидал красавца
лакея в галунах и медвежьей пелеринке, державшего белую ротонду из американской собаки.
— Она собралась уже читать, как опять
вошел лакей.
— Не обращайте внимания, — сказала Лидия Ивановна и легким движением подвинула стул Алексею Александровичу. — Я замечала… — начала она что-то, как в комнату
вошел лакей с письмом. Лидия Ивановна быстро пробежала записку и, извинившись, с чрезвычайною быстротой написала и отдала ответ и вернулась к столу. — Я замечала, — продолжала она начатый разговор, — что Москвичи, в особенности мужчины, самые равнодушные к религии люди.