Неточные совпадения
— Ну, а князь Пожарский [Пожарский — князь Дмитрий Михайлович (ок. 1578 — ок. 1642), один из
вождей освободительного движения русского народа против польской и шведской интервенции.], например?.. — перебила ее Анна Юрьевна, слушавшая весьма внимательно все эти
слова ее.
— Речь идет о султане Абдул Азисе, царствовавшем с 1861 по 1876 год.], о связях его с разными влиятельными лицами в Лондоне;
словом, она почти уверена была, что он был
вождь какой-нибудь огромной польской партии, но только не говорил ей о том потому, что не доверял ей вполне.
Неточные совпадения
«Должно быть — он прав», — соображал Самгин, вспомнив крики Дьякона о Гедеоне и
слова патрона о революции «с подстрекателями, но без
вождей».
Самгин молчал. Да, политического руководства не было,
вождей — нет. Теперь, после жалобных
слов Брагина, он понял, что чувство удовлетворения, испытанное им после демонстрации, именно тем и вызвано:
вождей — нет, партии социалистов никакой роли не играют в движении рабочих. Интеллигенты, участники демонстрации, — благодушные люди, которым литература привила с детства «любовь к народу». Вот кто они, не больше.
Его особенно занимали споры на тему:
вожди владеют волей масс или масса, создав
вождя, делает его орудием своим, своей жертвой? Мысль, что он, Самгин, может быть орудием чужой воли, пугала и возмущала его. Вспоминалось толкование отцом библейской легенды о жертвоприношении Авраама и раздраженные
слова Нехаевой:
Это ум — не одной головы, но и сердца, и воли. Такие люди не видны в толпе, они редко бывают на первом плане. Острые и тонкие умы, с бойким
словом, часто затмевают блеском такие личности, но эти личности большею частию бывают невидимыми
вождями или регуляторами деятельности и вообще жизни целого круга, в который поставит их судьба.
В то самое время, как Гарибальди называл Маццини своим «другом и учителем», называл его тем ранним, бдящим сеятелем, который одиноко стоял на поле, когда все спало около него, и, указывая просыпавшимся путь, указал его тому рвавшемуся на бой за родину молодому воину, из которого вышел
вождь народа итальянского; в то время, как, окруженный друзьями, он смотрел на плакавшего бедняка-изгнанника, повторявшего свое «ныне отпущаеши», и сам чуть не плакал — в то время, когда он поверял нам свой тайный ужас перед будущим, какие-то заговорщики решили отделаться, во что б ни стало, от неловкого гостя и, несмотря на то, что в заговоре участвовали люди, состарившиеся в дипломациях и интригах, поседевшие и падшие на ноги в каверзах и лицемерии, они сыграли свою игру вовсе не хуже честного лавочника, продающего на свое честное
слово смородинную ваксу за Old Port.