Неточные совпадения
Члены полиции имели постоянным правилом своим по делам этого
рода делать срывы с кого только возможно; но Сверстов, никогда ни по какому делу не бравший ни копейки, страшно восставал против таких поборов и не доносил о том по начальству единственно из чувства товарищества, так как и сам
был все-таки чиновник.
Я вызываю исправника к себе и говорю ему, что
буду зорко следить по этого
рода делам за действиями земской полиции, а потому заранее прошу его не ссориться со мной.
Он обо всех этих ужасных случаях слышал и на мой вопрос отвечал, что это, вероятно, дело рук одного раскольника-хлыста, Федота Ермолаева, богатого маляра из деревни Свистова, который, — как известно это
было почтмейстеру по службе, — имеет на крестьян сильное влияние, потому что, производя в Петербурге по летам стотысячные подряды, он зимой обыкновенно съезжает сюда, в деревню, и закабаливает здесь всякого
рода рабочих, выдавая им на их нужды задатки, а с весной уводит их с собой в Питер; сверх того, в продолжение лета, высылает через почту домашним этих крестьян десятки тысяч, — воротило и кормилец, понимаете, всей округи…
— Скопцы, действительно, у нас
были в древности, — отвечал Евгений, — и в начале нынешнего тысячелетия занимали даже высшие степени нашей церковной иерархии: Иоанн, митрополит киевский,
родом грек, и Ефим, тоже киевский митрополит, бывший до иночества старшим боярином при князе Изяславе […князь Изяслав (1024—1078) — великий князь киевский, сын Ярослава Мудрого.]; но это
были лица единичные, случайные!..
— Но форму их жизни я знаю, и она меня возмущает! — отстаивал себя доктор. — Вы вообразите, что бы
было, если б все люди обратились в аскетов?..
Род человеческий должен
был бы прекратиться!.. Никто б ничего не делал, потому что все бы занимались богомыслием.
Звездкин
был петербургский чиновничий парвеню, семинарист по происхождению, злой и обидчивый по наклонности своей к чахотке, а Крапчик — полувосточный человек и тоже своего
рода выскочка, здоровый, как железная кочерга, несмотря на свои шестьдесят восемь лет, и уязвленный теперь в самую
суть свою.
— Любопытно бы
было видеть эту инструкцию, — сказал насмешливо Крапчик, — но, кроме того, слух слуху рознь. Это уж я говорю не как помещик, а как губернский предводитель дворянства: назначать неосмотрительно дознания по этого
рода делам значит прямо вызывать крестьян на бунт против помещиков, а это я не думаю, чтобы
было приятно государю.
Беседуя с молодыми людьми, Миропа Дмитриевна заметно старалась им нравиться и, между прочим, постоянно высказывала такого
рода правило, чтобы богатые девушки или вдовы с состоянием непременно выходили за бедных молодых людей, какое ее мнение
было очень на руку офицерам карабинерного полка, так как все почти они не
были наделены благами фортуны; с другой стороны, Миропа Дмитриевна полагала, что и богатые молодые люди должны жениться на бедных невестах.
Когда подан
был затем кофе, Егор Егорыч, будто бы так себе, к слову, начал говорить о разного
рода ложных стыдах и страхах, которые иногда овладевают людьми, и что подобного страха не следует
быть ни у кого, потому что каждый должен бояться одного только бога, который милосерд и прощает человеку многое, кроме отчаяния.
Такого
рода беседование его
было прервано появлением в довольно низких комнатах квартирки Рыжовых громадного капитана Аггея Никитича, который; насколько только позволял ему его рост и все-таки отчасти солдатская выправка, ловко расшаркался перед дамами и проговорил, прямо обращаясь к Юлии Матвеевне...
В этом отношении адмиральша
была преисполнена неотразимого предубеждения, помня еще с детства рассказ, как в их же
роде один двоюродный брат женился на двоюродной сестре, и в первую же ночь брака они оба от неизвестной причины померли.
— Поезжайте! — не стал его отговаривать Егор Егорыч, и едва только доктор ушел от него, он раскрыл лежавшую перед ним бумагу и стал писать на ней уже не объяснение масонское, не поучение какое-нибудь, а стихи, которые хотя и выходили у него отчасти придуманными, но все-таки не
были лишены своего
рода поэтического содержания. Он бряцал на своей лире...
Лично я, впрочем, выше всего ценил в Мартыне Степаныче его горячую любовь к детям и всякого
рода дурачкам: он способен
был целые дни их занимать и забавлять, хотя в то же время я смутно слышал историю его выхода из лицея, где он
был инспектором классов и где аки бы его обвиняли; а, по-моему, тут
были виноваты сами мальчишки, которые, конечно, как и Александр Пушкин, затеявший всю эту историю,
были склоннее читать Апулея [Апулей (II век) — римский писатель, автор знаменитого романа «Золотой осел» («Метаморфозы»).] и Вольтера, чем слушать Пилецкого.
После такого
рода совещаний путешественники наши на той же неделе отправились в уездный городок, отстоявший от Кузьмищева верстах в тридцати. Порядок их следования
был таков...
Но я просил бы оказать мне другого
рода благодеяние; по званию моему я разночинец и желал бы зачислиться в какое-нибудь присутственное место для получения чина, что я могу сделать таким образом: в настоящее время я уже выдержал экзамен на учителя уездного училища и потому имею право поступить на государственную службу, и мне в нашем городе обещали зачислить меня в земский суд, если только
будет письмо об том от Петра Григорьича.
Дама сия, после долгого многогрешения, занялась богомольством и приемом разного
рода странников, странниц, монахинь, монахов, ходящих за сбором, и между прочим раз к ней зашла старая-престарая богомолка, которая
родом хоть и происходила из дворян, но по густым и длинным бровям, отвисшей на глаза коже, по грубым морщинам на всем лице и, наконец, по мужицким сапогам с гвоздями, в которые обуты
были ее ноги, она скорей походила на мужика, чем на благородную девицу, тем более, что говорила, или, точнее сказать, токовала густым басом и все в один тон: «То-то-то!..
— Извольте, извольте, душа моя, но чем же вы желаете, чтобы вас вознаградило правительство? Я на это имею такого
рода бумагу! — говорил Иван Петрович все с более и более краснеющим и трясущимся носом и с торжеством выкладывая перед глаза Тулузова предложение министра, в котором
было сказано: отыскать жертвователей с обещанием им награды.
Последняя мысль
была изобретена Мартыном Степанычем, который
был бесконечно выше Артасьева как по уму своему, так и по известного
рода хитрости.
— С великим удовольствием! — произнес, слегка улыбнувшись, Мартын Степаныч. — Мистицизм
есть известного
рода философско-религиозное учение, в котором поэтому два элемента: своя философия и свое вероучение.
— Знаю и понимаю! — воскликнул Егор Егорыч. — И неужели вы думаете, что я вас захочу подвести под преследование?.. Чтобы отвратить это, я и изобретаю всякого
рода таинственность и замаскированность, хотя скрытность в масонстве мне по моему характеру всегда
была противна, но что делать?.. И Христос совершал тайную вечерю!
Крапчик, как мы знаем, выслужился из ничтожества, а настоящий губернский предводитель
был князь и происходил от старинного аристократического
рода, давно уже, впрочем, захудалого и обедневшего.
— От меня, и я, собственно, приехал сюда по совершенно иному делу, которым очень заинтересован и по которому
буду просить вас посодействовать мне… Жаль только, что я Ивана Петровича Артасьева не вижу у вас, — он тоже хотел непременно приехать к вам с такого же
рода просьбою.
— Я полагаю, что вы сами пожелаете этого, потому что вам неловко же
будет ездить всюду за мной, и в качестве какого
рода женщины? Вы мне не сестра, не родственница…
Но как бы то ни
было, несмотря на такого
рода недоумения и несправедливые насмешки, труды губернского предводителя
были оценены, потому что, когда он, собрав в новый дом приехавших на баллотировку дворян, ввел их разом в танцевальную залу, то почти все выразили восторг и стали, подходя поодиночке, благодарить его: подавать адресы, а тем более одобрительно хлопать, тогда еще
было не принято.
Князь непременно ожидал, что дворяне предложат ему жалованье тысяч в десять, однако дворяне на это промолчали: в то время не так
были тороваты на всякого
рода пожертвования, как ныне, и до князя даже долетали фразы вроде такой: «
Будь доволен тем, что и отчета с тебя по постройке дома не взяли!» После этого, разумеется, ему оставалось одно: отказаться вовсе от баллотировки, что он и сделал, а ныне прибыл в Москву для совершения, по его словам, каких-то будто бы денежных операций.
— Вот видишь, как я угадал твое желание! — произнес опять-таки с своей горькой улыбкой Лябьев, хотя, правду говоря, он пригласил Углакова вовсе не для удовольствия того, но дабы на первых порах спрятаться, так сказать, за него от откровенных объяснений с женой касательно не дома проведенной ночи; хотя Муза при такого
рода объяснениях всегда
была очень кротка, но эта-то покорность жены еще более терзала Лябьева, чем терзал бы его гнев ее.
Такого
рода спор, вероятно, долго бы еще продолжался, если бы он не
был прерван довольно странным явлением: в гостиную вдруг вошел лакей в меховой, с гербовыми пуговицами, ливрее и даже в неснятой, тоже ливрейной, меховой шапке.
Сусанна Николаевна, как мы знаем, еще с детских лет
была склонна ко всякого
рода фантастическим измышлениям, и при этой мысли ею овладел почти страх перед Егором Егорычем, но она все-таки сказала ему...
Нет никакого сомнения, что сей умный мужик, видавший на своем веку многое, понял всю
суть дела и вывел такого
рода заключение, что барин у него теперь совсем в лапах, и что сколько бы он потом ни стал воровать по откупу, все ему
будет прощаться.
— Не замедлю-с, — повторил Тулузов и действительно не замедлил: через два же дня он лично привез объяснение частному приставу, а вместе с этим Савелий Власьев привел и приисканных им трех свидетелей, которые действительно оказались все людьми пожилыми и по платью своему имели довольно приличный вид, но физиономии у всех
были весьма странные: старейший из них, видимо, бывший чиновник, так как на груди его красовалась пряжка за тридцатипятилетнюю беспорочную службу, отличался необыкновенно загорелым, сморщенным и лупившимся лицом; происходило это, вероятно, оттого, что он целые дни стоял у Иверских ворот в ожидании клиентов, с которыми и проделывал маленькие делишки; другой, более молодой и, вероятно, очень опытный в даче всякого
рода свидетельских показаний, держал себя с некоторым апломбом; но жалчее обоих своих товарищей
был по своей наружности отставной поручик.
— Тот
родом французишка какой-то!.. Сначала
был учителем, а теперь вот на эту должность пробрался… Больше всего покушать любит на чужой счет!.. Вы позовите его в Московский и угостите обедцем, он навек вашим другом станет и хоть каждый день
будет ходить к вам обедать.
— Я ведь, батюшка, хоть по мужу-то сенаторша, а
родом цыганка. Вы, я думаю, слыхали обо мне: Груня тут когда-то в Москве
была? Это я! — толковала Аграфена Васильевна.
К такого
рода умозаключению Аграфена Васильевна отчасти пришла по личному опыту, так как у нее тоже
был муж старше ее лет на двадцать, и она хорошо знала, каково возиться с такими старыми ошметками.
Углаков уже не
был болен опасно, не лежал в постели, начинал даже выезжать, и что из этого произойдет, Сусанна Николаевна боялась и подумать; такого
рода смутное представление возможности чего-то встало в воображении молодой женщины угрожающим чудовищем, и она проговорила...
— Ну, походите в тамошний университет на лекции естественных наук и вслушайтесь внимательно, какие гигантские успехи делают науки этого
рода!.. А когда ум человека столь занялся предметами мира материального, что стремится даже как бы одухотворить этот мир и в самой материи найти конечную причину, так тут всем религиям и отвлеченным философиям не поздоровится, по пословице: «Когда Ванька
поет, так уж Машка молчи!»
Когда вскоре за тем пани Вибель вышла, наконец, из задних комнат и начала танцевать французскую кадриль с инвалидным поручиком, Аггей Никитич долго и пристально на нее смотрел, причем открыл в ее лице заметные следы пережитых страданий, а в то же время у него все более и более созревал задуманный им план, каковый он намеревался начать с письма к Егору Егорычу, написать которое Аггею Никитичу
было нелегко, ибо он заранее знал, что в письме этом ему придется много лгать и скрывать; но могущественная властительница людей — любовь — заставила его все это забыть, и Аггей Никитич в продолжение двух дней, следовавших за собранием, сочинил и отправил Марфину послание, в коем с разного
рода экивоками изъяснил, что, находясь по отдаленности места жительства Егора Егорыча без руководителя на пути к масонству, он, к великому счастию своему, узнал, что в их городе
есть честный и добрый масон — аптекарь Вибель…
Услышав такого
рода объяснение, Аггей Никитич вздохнул свободнее, потому что он, по его соображениям, мог касательно масонства
быть до некоторой степени откровенен с пани Вибель.
— Нынче откупа пошли выгодно для нас; цены на торгах состоялись умеренные; кроме того, правительством обещаны нам разного
рода льготы, и мне в Петербурге говорили, что
есть даже секретный циркуляр начальникам губерний не стеснять откупщиков и допускать каждого из них торговать, как он умеет!
Читатель на первых порах, может
быть, удивится; но, рассудив, поймет, что такого
рода чувствование в Сусанне Николаевне являлось таким прямым и естественным последствием, что иначе и
быть не могло.
На этом пока и кончился разговор камергера с Миропой Дмитриевной. В следующие за тем дни Миропа Дмитриевна, сама обыкновенно сидевшая за общим столом своих постояльцев, очень хорошо замечала, что камергер
был грустен и только по временам как-то знаменательно взглядывал на нее. Миропа Дмитриевна, несмотря на то, все-таки решилась повыдержать его. Но вот однажды камергер, встретив ее в коридоре, сказал такого
рода фразу...
Обо всем этом я упоминаю потому, что такого
рода крутые распорядки коснулись одного из выведенных мною лиц, а именно гегелианца Терхова, которому предстояла возможность получить кафедру философии; но ему ее не дали по той причине, что он
был последователем Гегеля — философа, казалось бы, вовсе не разрушавшего, а, напротив, стремившегося все существующее оправдать разумом.