Неточные совпадения
Клавская действительно прежде ужасно кокетничала с молодыми людьми, но последнее время вдруг перестала совершенно обращать на них внимание; кроме того, и во внешней ее обстановке произошла большая перемена: прежде она обыкновенно выезжала в общество с кем-нибудь из своих родных или знакомых, в туалете, хоть и кокетливом, но очень небогатом, а теперь, напротив, что ни бал, то на ней было новое и дорогое платье; каждое утро она каталась в своем собственном экипаже на паре
серых с яблоками жеребцов, с кучером, кафтан которого
кругом был опушен котиком.
И была другая причина, заставлявшая держать Маркушу: его речи о тайных, необоримых силах, которые управляют жизнью людей, легко и плотно сливались со всем, о чём думалось по ночам, что было пережито и узнано; они склеивали всё прошлое в одно крепкое целое, в
серый круг высоких стен, каждый новый день влагался в эти стены, словно новый кирпичик, — эти речи усыпляли душу, пытавшуюся порою приподняться, заглянуть дальше завтрашнего дня с его клейкой, привычной скукой.
Жизнь, которую я вижу сейчас сквозь номерное окно, напоминает мне
серый круг: серый цвет и никаких оттенков, никаких светлых проблесков…
Неточные совпадения
Кругом — пейзаж, изображающий пустыню, посреди которой стоит острог; сверху вместо неба нависла
серая солдатская шинель…
Становилось жарко; белые мохнатые тучки быстро бежали от снеговых гор, обещая грозу; голова Машука дымилась, как загашенный факел;
кругом него вились и ползали, как змеи,
серые клочки облаков, задержанные в своем стремлении и будто зацепившиеся за колючий его кустарник.
Посреди улицы стояла коляска, щегольская и барская, запряженная парой горячих
серых лошадей; седоков не было, и сам кучер, слезши с козел, стоял подле; лошадей держали под уздцы.
Кругом теснилось множество народу, впереди всех полицейские. У одного из них был в руках зажженный фонарик, которым он, нагибаясь, освещал что-то на мостовой, у самых колес. Все говорили, кричали, ахали; кучер казался в недоумении и изредка повторял:
Открыв глаза, Самгин видел сквозь туман, что к тумбе прислонился, прячась, как зверушка,
серый ботик Любаши, а опираясь спиной о тумбу, сидит, держась за живот руками, прижимая к нему шапку, двигая черной валяной ногой, коротенький человек, в мохнатом пальто; лицо у него тряслось, вертелось
кругами, он четко и грустно говорил:
Люди судорожно извивались, точно стремясь разорвать цепь своих рук; казалось, что с каждой секундой они кружатся все быстрее и нет предела этой быстроте; они снова исступленно кричали, создавая облачный вихрь, он расширялся и суживался, делая сумрак светлее и темней; отдельные фигуры, взвизгивая и рыча, запрокидывались назад, как бы стремясь упасть на пол вверх лицом, но вихревое вращение
круга дергало, выпрямляло их, — тогда они снова включались в
серое тело, и казалось, что оно, как смерч, вздымается вверх выше и выше.