Неточные совпадения
Вдовствуя неизвестное число лет после своего мужа — приказного, она пропитывала
себя отдачею своего небольшого домишка внаем и с Палагеей Евграфовной находилась в теснейшей дружбе, то есть прибегала к ней раза
три в неделю попить и поесть, отплачивая ей за то принесением всевозможных городских новостей; а если таковых не случалось, так и от
себя выдумывала.
— Ну да, — положим, что вы уж женаты, — перебил князь, — и тогда где вы будете жить? — продолжал он, конечно, здесь, по вашим средствам… но в таком случае, поздравляю вас, теперь вы только еще, что называется, соскочили с университетской сковородки: у вас прекрасное направление, много мыслей, много сведений, но, много через два —
три года, вы все это растеряете, обленитесь, опошлеете в этой глуши, мой милый юноша — поверьте мне, и потом вздумалось бы вам съездить, например, в Петербург, в Москву, чтоб освежить
себя — и того вам сделать будет не на что: все деньжонки уйдут на родины, крестины, на мамок, на нянек, на то, чтоб ваша жена явилась не хуже другой одетою, чтоб квартирка была хоть сколько-нибудь прилично убрана.
— Труд, на который я, — продолжал молодой автор, пожимая плечами, — посвятил
три года. Все документы, акты, договоры, — все были мною собраны и все прочтены. Я ничего
себе не позволил пропустить, и, конечно, всего этого вышло, быть может, листов на восемь печатных.
Я велела ему сказать через людей, что я хоть и девушка, но мне двадцать
три года, и в гувернерах я не нуждаюсь, да и возить мне их с
собой не на что…
Лично сам Калинович не в состоянии был доставить свое творчество и выслушать, может быть, от приятеля еще несколько горьких уроков; но, чтоб извинить
себя, он объяснил, что
три месяца был болен и теперь еще никуда не выходит.
«Этот человек
три рубля серебром отдает на водку, как гривенник, а я беспокоюсь, что должен буду заплатить взад и вперед на пароходе рубль серебром, и очень был бы непрочь, если б он свозил меня на свой счет. О бедность! Какими ты гнусными и подлыми мыслями наполняешь сердце человека!» — думал герой мой и, чтоб не осуществилось его желание, поспешил первый подойти к кассе и взял
себе билет.
Герой мой, проговоривший с своею дамою не более десяти слов, был именно под влиянием этой мысли: он, видя
себя собратом этого общества, не без удовольствия помышлял, что еще месяца
три назад только заглядывал с улицы и видел в окна мелькающими эти восхитительные женские головки и высокоприличные фигуры мужчин.
Базарьев во все это время так
себя держал, что будто бы даже не знал ничего, и предоставил толстому Четверикову, откупщику целой губернии, самому
себя обстаивать, который повернул дело таким образом, что через
три же недели вице-губернатор был причислен к печальному сонму «состоящих при министерстве», а губернатору в ближайший новый год дана была следующая награда.
Не ограничиваясь этим, губернаторша, забыв на этот раз свою гордость, отплатила на другой же день визит Полине, пила у ней также кофе и просидела часа
три, а потом везде начала говорить, что новая вице-губернаторша хоть и нехороша
собой, но чрезвычайно милая женщина.
Три дня старик медлил; но от вице-губернатора получено было новое полуофициальное письмо, в котором он говорил, что ежели его превосходительству неугодно будет удалить секретаря Медиокритского, то он вынужденным найдется просить министерство о назначении
себя в другую губернию.
Следствие производить начал красноносый полицеймейстер: отчасти по кровожадности собственного характера, отчасти для того, чтоб угодить вице-губернатору, он заставлял, говорят, самого князя отвечать
себе часа по два, по
три, не позволяя при этом садиться.
Двух-трех учителей, в честности которых я был убежден и потому перевел на очень ничтожные места — и то мне поставлено в вину: говорят, что я подбираю
себе шайку, тогда как я сыну бы родному, умирай он с голоду на моих глазах, гроша бы жалованья не прибавил, если б не знал, что он полезен для службы, в которой я хочу быть, как голубь, свят и чист от всякого лицеприятия — это единственная мечта моя…
Неточные совпадения
Городничий (бьет
себя по лбу).Как я — нет, как я, старый дурак? Выжил, глупый баран, из ума!.. Тридцать лет живу на службе; ни один купец, ни подрядчик не мог провести; мошенников над мошенниками обманывал, пройдох и плутов таких, что весь свет готовы обворовать, поддевал на уду.
Трех губернаторов обманул!.. Что губернаторов! (махнул рукой)нечего и говорить про губернаторов…
Г-жа Простакова. Дай мне сроку хотя на
три дни. (В сторону.) Я дала бы
себя знать…
Бунт кончился; невежество было подавлено, и на место его водворено просвещение. Через полчаса Бородавкин, обремененный добычей, въезжал с триумфом в город, влача за
собой множество пленников и заложников. И так как в числе их оказались некоторые военачальники и другие первых
трех классов особы, то он приказал обращаться с ними ласково (выколов, однако, для верности, глаза), а прочих сослать на каторгу.
В заключение по
три часа в сутки маршировал на дворе градоначальнического дома один, без товарищей, произнося самому
себе командные возгласы и сам
себя подвергая дисциплинарным взысканиям и даже шпицрутенам («причем бичевал
себя не притворно, как предшественник его, Грустилов, а по точному разуму законов», — прибавляет летописец).
Таким образом составилась довольно объемистая тетрадь, заключавшая в
себе три тысячи шестьсот пятьдесят две строчки (два года было високосных), на которую он не без гордости указывал посетителям, прибавляя притом: