Тебя крепко обниму, добрый мой Матюшкин. Мильон лет мы не видались. Вряд ли и увидимся. Будем хоть изредка пересылаться весточкой. Отрадно обмануть расстояние — отрадно быть близко и вдалеке. — Часто гляжу на твой портрет — тут мысли перебегают все десятки лет нашей разлуки. Annette мне недавно писала, как ты с ней ходил по царскому саду; читая, мне казалось, что ты ей рассказывал
вчерашние события, а это рассказы лицейской нашей жизни, которая довольно давно уже прошла.
Не успели глуповцы опомниться от
вчерашних событий, как Палеологова, воспользовавшись тем, что помощник градоначальника с своими приспешниками засел в клубе в бостон, [Бостон — карточная игра.] извлекла из ножон шпагу покойного винного пристава и, напоив, для храбрости, троих солдат из местной инвалидной команды, вторглась в казначейство.
Чтобы избавиться от этого привидения, все поспешили скорее сойти в освещенные каюты, а на другое утро тайный советник уже советовал видеть во
вчерашнем событии указание — «как наша молодежь относится к жизни и как она мало способна ценить милости».
Неточные совпадения
Райский, воротясь с прогулки, пришел к завтраку тоже с каким-то странным, решительным лицом, как будто у человека впереди было сражение или другое важное, роковое
событие и он приготовлялся к нему. Что-то обработалось, выяснилось или определилось в нем.
Вчерашней тучи не было. Он так же покойно глядел на Веру, как на прочих, не избегал взглядов и Татьяны Марковны и этим поставил ее опять в недоумение.
Этот-то человек, живший последним открытием,
вчерашним вопросом, новой новостью в теории и в
событиях, менявшийся, как хамелеон, при всей живости ума, не мог понять сен-симонизма.
Гордей Евстратыч так редко выезжал из дома — раз или два в год, что составляло целое
событие, а тут вдруг точно с печи упал: «Седлай, сам поеду…» Верхом Гордей Евстратыч не ездил лет десять, а тут вдруг в этакую распутицу, да еще на изморенной лошади, которая еще со
вчерашнего не успела отдышаться.
Он только тут узнал про эти муки, он ежедневно слышал свежие рассказы еще о
вчерашних только
событиях из уст молодой женщины, он видел порою взрывы ее невольного негодования, порою ее слезы и… и, потупляя глаза, краснел за себя, за свой народ, за свое правительство, которое становилось ему ненавистным в эти тяжелые минуты.
Утро, которое должно было показать себя мудренее
вчерашнего вечера, взошло в свои урочные часы, в светлости, достойной какого-нибудь более торжественного
события.